Новый закон существования (СИ) - Васильева Татьяна Геннадьевна. Страница 17

Лиза не хотела рассказывать.

– За папой. Он заболел, когда мне было шестнадцать.

Лиза прикрыла глаза и вспомнила его здоровым и румяным. Совсем не таким, каким он ушёл из жизни: с лицом будто из растаявшего воска, покрытым серой растянутой кожей, с вечно спадающими с исхудавшего носа очками.

– Он поправился? – спросила Маша.

– Он умер, – отрубила Лиза.

– Мне жаль.

– Мне тоже.

Маша развернулась лицом к Лизе.

– Расскажи, как ты сюда попала?

Лиза сглотнула образовавшийся в горле ком.

– У меня был друг. Так я, по крайней мере, думала. Он сопроводил меня на вечеринку. А дальше стал ко мне приставать. Я ему отказала.

– Ты не догадывалась?

– Нет. Даже не думала об этом. Но эта ситуация научила меня одной важной вещи.

– Какой?

– Нельзя доверять людям. И нельзя думать, что ты в безопасности, если рядом с тобой мужчина.

– Это точно.

Лиза посмотрела на Машу:

– А как ты здесь оказалась?

Маша тяжело вздохнула и приподнялась на локтях.

– У меня был парень, которого я очень любила. Мы познакомились, когда мне было семнадцать. Он мне казался каким-то божеством: самый красивый, самый умный, самый талантливый. За ним бегало столько девчонок, и всем он дарил частичку себя: кому-то улыбнётся, кого-то невзначай коснётся рукой. Девушки таяли в его присутствии, мечтали быть кем-то большим для него. Но он оставался загадочным, недоступным, недостижимым. Как сейчас помню: мы тусим на какой-то вечеринке, и я поймала его взгляд на себе. Раз, два. С этой вечеринки мы ушли вместе. Мы гуляли всю ночь, говорили обо всём и ни о чём. Он обнимал меня, шептал на ушко, что я красивая. Что я не такая, как все. И я поверила ему. Будто он видит во мне что-то, чего никто не видит. Понимает меня как никто. Я была готова улететь с ним на Луну в тот вечер, бросить всех и вся, лишь бы он оставался рядом. Но он сказал, что так нельзя. Я несовершеннолетняя, а наша любовь почти запретная. Но мне было всё равно. Я потеряла голову от любви. С того вечера я таскалась за ним как собачка, а в день, когда мне исполнилось восемнадцать, торжественно предстала перед ним в одном белье. Я сказала, что лучшим подарком для меня станет первый секс с ним. Он был невероятно рад.

– И что потом?

– Мы переспали раз, потом два, потом три. Я спала с ним каждый раз, когда он этого хотел. А хотел он часто. При этом я не получала удовольствия и не понимала, от чего он так кайфует. Зато он ликовал. Он делал со мной всё, что хотел. Порой даже жуткие и пугающие вещи. А потом… Потом появилась новая «собачка»: такая же молодая, как и я когда-то, такая же неопытная. И я стала не нужна. Он разболтал своим друзьям о нас. Как мы занимаемся сексом, чему он меня научил, что у нас было и как. После этого один из его друзей решил меня трахнуть. Я его отшила и пожаловалась своему, как я тогда думала, парню. А он… – Маша опустила голову и перешла на шёпот, – сказал, что если бы не он, я бы так и осталась девственницей. Никто бы меня не захотел. И если хочу такого парня, как он, то стоит потренироваться. Например, на его друзьях.

– Вот козёл!

– Да, и этого человека я любила, – Маша подняла блестящие от слёз глаза. – И иногда кажется, что до сих пор люблю.

– Он этого не достоин.

– В жизни вообще непонятно, кто чего достоин. Иногда кажется, что достижения раздаются рандомно. Как в игре, – Маша откинулась на подушку и непринуждённо спросила. – Что ты ещё хочешь знать?

– Тогда в столовой вы сказали, что охрана меня не тронет. Почему?

– Ты точно хочешь об этом знать?

Маша приблизилась к её лицу. Кисловатый запах немытого тела ударил Лизе в нос. Перейдя на шёпот, она ответила:

– Есть… предположение… больше догадки, что в Ферре девственность продают.

Глаза Лизы округлились. Рот беззвучно открылся и закрылся.

– Откуда?

Маша опустила глаза:

– Столетова. Она откуда-то узнала про это. Сама я не знаю. Та ещё скрытная девчонка была. Решилась бежать, пока с ней не сделали этого. Писала, что у неё есть надёжный помощник в этом деле. Но ты сама видела, чем всё закончилось.

– Писала?

– Да. Мы были подругами. Чтобы охрана нас не заподозрила, мы общались через записки. Всё необходимое находили в карманах формы головастиков перед стиркой: забытые карандаши, бумажки. Передавали друг другу там же – в прачечной. У нас были свои тайники.

Маша склонила голову, разглядывая руки. Нервная дрожь в пальцах выдавала тревогу. Лизу осенило:

– Так вот почему головастик рыскал по нашей камере после исчезновения Столетовой?

Маша кивнула:

– Да. Думаю, охрана догадалась о нас, но доказательств нет. Иначе меня бы здесь не было.

– Но кто-то же сдал тебя и Столетову?

– Этого я не знаю. Я даже имени не знаю того, кому она рискнула доверить свой план побега.

Лиза задумалась: «Если есть предатель, то он должен быть близок обеим девушкам. Значит, кто-то из заключённых. Но кто?»

– Слушай, я устала сегодня. Посплю, не возражаешь? – спросила Маша.

– Конечно. Я побуду здесь, если тебе что-то понадобится.

– Как хочешь, – Маша пожала плечами, легла на бок и быстро уснула.

До вечера она так и не проснулась. Дождавшись ужина, Лиза вернулась в камеру.

Спустя неделю охранник как обычно забрал Лизу после завтрака. На развилке в коридоре, где обычно они сворачивали к палате Маши, он без объяснений свернул в другую сторону. Лиза озадаченно спросила:

– Куда мы идём?

В ответ головастик мотнул головой вперёд. Лиза последовала за ним. Через некоторое время они вышли к душевой. Охранник выдал ей холщовый мешок и велел как можно быстрее привести себя в порядок.

– Денис Валерьевич планирует операцию?

– Ага, – безразлично ответил охранник.

«Странно, что он сам меня не предупредил», – засомневалась Лиза, неохотно пройдя в душевую. Повернув кран, она подставила руку под струю воды и с радостью обнаружила, что она тёплая. В выданном охранником мешке, помимо мыла и мочалки, лежали шампунь, бальзам для волос, пемза, восковые полоски и крем для тела. «Это чудо какое-то! Как Денису удалось всё это провернуть?» Вдохновлённая неожиданным подарком Лиза разделась догола и с удовольствием встала под душ. Насладившись теплом воды, она с энтузиазмом воспользовалась всеми предоставленными в мешке средствами. Затем обернулась в чистое полотенце и вышла из душа. Охранник протянул ей новое платье, не похожее на повседневное серое. Оно было сшито из благородно синей плотной материи и длиной доходило до колена. Верх украшал кипенный треугольный кружевной воротничок, тянувшийся до середины груди. Длинные рукава заканчивались широкими манжетами, застегивающимися на миниатюрные жемчужные пуговицы. Лизе казалось, что это сон. Что одно неловкое движение – и эта невероятная красота, как мираж, растворится в воздухе.

Лиза переоделась, обулась в прилагающиеся к платью тёмно-синие балетки с небольшим каблуком и вышла в коридор. Скучающий в ожидании охранник встрепенулся, обвел её взглядом и повёл по винтовой лестнице вверх по башне Ферра. Когда перед ними показалась массивная дубовая дверь, головастик с усилием навалился на неё и распахнул створы. В глаза Лизе ударил яркий свет. Она прикрыла лицо рукой и шагнула вперёд. В шею ей вонзился холодный наконечник иглы, а затем сильные руки втолкнули её в комнату. Дверь скрипнула и закрылась. Лиза обернулась, но за спиной никого не было. Она растерянно оглядела помещение. Голова закружилась. Сквозь холодный свет, бивший по глазам, она различила круглый пустой белый зал. На полу – мраморная плитка, потолок украшен сотней электрических ламп, похожих на светлячков. Лиза тихонько шагнула вперёд. Звук каблуков о каменный пол гулким эхом отозвался в голове. В глазах потемнело. К горлу подступила тошнота. Лиза подошла к ближайшей стене и опёрлась на неё рукой. Переведя дыхание, она внимательно пригляделась к белой шероховатой поверхности стены. Сквозь туман она смогла различить еле заметный контур встроенной двери. Еле перебирая ногами, она прошла вдоль всей стены, не отрывая от неё рук: «Раз, два, три, четыре, пять, шесть». Всего шесть таких проёмов по кругу. Лизу забила крупная дрожь. Она не могла собраться с мыслями. Зал перед глазами плыл, превращаясь в одно белое пятно. Она прижалась спиной к стене, чтобы не упасть. Попробовала закричать, но с губ сорвалось лишь невнятное хриплое бормотание. Вслед за ним Лизу вырвало на новое красивое платье. Она обессилено сползла по стене на пол и заплакала.