Обворожительна. Мертва - Никольская Ева. Страница 9

– Я полагал, ты мне об этом расскажешь, – многозначительно улыбнулся он.

– Помню полицейский участок, потом удушье.

– Ну, в этом нет ничего удивительного. Ты теперь время от времени будешь отрубаться, как гаджет, у которого закончился заряд, – просветил чудаковатый патологоанатом. – И в эти моменты лучше быть подальше от медиков, иначе они гарантированно констатируют смерть и отправят тебя к нам. Поверь, другие представители моей славной профессии не будут устраивать тебе ароматические ванны с массажем, а вскроют и разберут на части. Так что прими мой совет за правило: никакой полиции и никаких лечебниц.

– Откуда только ты все это знаешь? Или я не первый зомби в твоей практике? – Из моего горла вырвался сдавленный смешок – ситуация на грани абсурда уже не столько злила, сколько забавляла.

– Можно и так сказать, – уклончиво ответил рыжий.

– Ладно, убедил. – Я решила не спорить с сумасшедшим. – Сейчас встану, оденусь… Кстати, есть во что?

– Я позаботился, – самодовольно усмехнулся мистер Крофт, явно рассчитывая на благодарность, но я восприняла его слова как нечто само собой разумеющееся и продолжила рассуждать вслух:

– Выйду на улицу, позвоню сестре с таксофона и…

– А вот этого я бы на твоем месте не делал, – сняв с подставки шланг, мужчина жестом предложил мне откинуть назад голову и, как только я подчинилась, начал аккуратно ополаскивать волосы.

Было в этом что-то… неправильное. Тип, который меня облапал, напугал, выдал кучу бредовых идей… сейчас смывал пену с моих волос, и я, что совсем дико, ему это позволяла. Наверное, такое поведение было некой защитной реакцией с моей стороны. Попытка не злить маньяка. Да, именно так! Потому что, если нет, значит, я тоже схожу с ума, а мне этого очень не хочется.

– Почему нет? – спросила я, обдумывая его заявление. – Почему нельзя звонить сестре? Или ты имел в виду выход на улицу?

– И то и другое. Сегодня утром медики засвидетельствовали твою смерть и, опираясь на информацию, полученную от офицера полиции, на руках которого ты скончалась, в морг вызвали на опознание Элайзу О’Коннелл.

– Элла видела меня… видела… – Слово «мертвой» никак не желало произноситься.

Спокойствие приказало долго жить, уступив место панике, которая, наконец, прорвалась сквозь стену моего фирменного упрямства. Я ведь живая, ЖИВАЯ! У меня бьется сердце, и дрожат пальцы, впившиеся в мокрую простыню. Я вижу, слышу, вдыхаю запахи! Я чувствую боль и реагирую на ласку, черт возьми! Значит, я не могу быть зомби, да? Или все-таки могу? Я же понятия не имею, что ощущают живые мертвецы, потому что никогда их не встречала.

– Видела, опознала и распорядилась о передаче тела в похоронное бюро после установления причины смерти, – не щадя моих нервов, припечатал этот моральный садист. – И я как дежурный судмедэксперт лично обещал эту самую причину выяснить и отправить отчет мистеру Олди, проявлявшему крайнюю заинтересованность в твоем деле.

– Тогда тем более нам с сестрой надо встретиться! – Выбравшись из ванны, я угодила в руки бросившего шланг мужчины, который без труда спеленал меня простыней, которой я от него прикрывалась, и, прижав к себе, зашипел в ухо:

– Не пори горячку, Марибет! – Имя показалось знакомым, хотя мне оно не принадлежало. Я задергалась, вырываясь, но на патологоанатома это не произвело никакого впечатления. Откуда только силища такая в его худосочном теле? – Так даже лучше, поверь. Ты ведь хочешь выяснить, что с тобой произошло? – Я притихла, вслушиваясь в его спокойную и какую-то убаюкивающую речь. – Найти и наказать виновных, помочь сестричке, которую так рвалась защитить… Хочешь?

– Откуда ты все это знаешь? – шепнула, облизав влажные губы, и тут же поморщилась – содержимое корыта, облицованного кафелем, было не только хлорированным, но и с примесью моющих средств.

– Догадался, – хмыкнул рыжий, продолжая удерживать меня на полпути между бортиком и полом. С нас обоих стекала вода, но ни он, ни я не придавали этому значения. В объятиях ненормального доктора было тепло и, что удивительно, спокойно. Или это его плавная речь так на меня действовала? – Лучший способ все выяснить – это притвориться мертвой. Истинные виновники расслабятся, сбросив тебя со счетов, и раскрыть их замыслы станет гораздо проще. – Его шепот опалил мое ушко, прежде чем по мочке скользнул влажный язык.

– Пусти, извращенец! – очнулась от гипнотического голоса я.

– Не ори так, – проворчал мистер Крофт, ослабляя хватку и помогая мне спуститься на пол. – А то набегут любопытные. Объяснять им, почему невскрытый труп разгуливает по моргу, будешь сама. – Я так живо представила эту картину, что даже хихикнула, а доктор сказал: – Так-то лучше, Марибет, такой ты больше похожа на себя прежнюю.

– Я Кайли.

– Знаю.

– Тогда почему зовешь меня чужим именем? – спросила, вытираясь сухой простыней, которую вручил мне Джеймс.

– Потому что раньше тебя звали Марибет, – смывая остатки пены с краев ванны, сообщил он.

– Когда это раньше? – не поняла я.

– Давно, но постепенно ты вспомнишь и ту жизнь тоже. Уж я постараюсь.

– И ту? – Я снова посмотрела на занятого уборкой мужчину, как на душевнобольного, но заявлять, что у него не все чашки в шкафу, поостереглась. Зачем терять внезапного союзника? Пусть и такого чудного.

– Да, твою прошлую жизнь. Или одну из прошлых. Не знаю, сколько ты их прожила с последней нашей встречи.

– О! Так мы уже встречались? – не удержалась от иронии я.

– Еще как! – подмигнул мне он.

– И что же в той встрече было особенного, раз ты упорно зовешь меня этим именем? – поинтересовалось моими устами раззадоренное любопытство.

– Кроме того, что ты убила мою жену? – глаза Джеймса полыхнули ядовитой зеленью.

– Что? – простыня выскользнула из рук, осев белым облаком у ног. – Я никого не убивала, – прошептала, хмуро глядя во вновь посветлевшие глаза собеседника. – И вы… что с вашими радужками…

– Так, милая, не пойдет, – перебил меня мистер Крофт. Он поднял белое полотно и принялся снова меня в него закутывать. – Ты слишком привлекательна и нагло этим пользуешься.

– Я пользуюсь?! – Возмущение отодвинуло на задний план когнитивный диссонанс, в котором пребывала после откровений доктора.

– Ты, – закивал рыжий. – Трудно устоять, когда ты так удивленно моргаешь своими длиннющими ресницами и нервно закусываешь нижнюю губку. – Похотливый псих в медицинском халате криво усмехнулся и, отвернувшись к ванне, бросил: – Одежда в углу! Поторопись, а то скоро в мертвецкой станет многолюдно.

И я, будто послушный зомби, чью роль мне приписывали, молча развернулась, чтобы пойти в указанном направлении. Спорить больше не хотелось, что-либо выяснять – тоже. В бездну такого помощника! Надо поскорее делать ноги из этого странного места, пока не обвинили во всех смертных грехах и не казнили тут же – скальпелей и прочих колюще-режущих предметов в соседней прозекторской предостаточно.

Через несколько минут, спрятав мокрые волосы под колпаком, а под синим халатом – принесенные мистером Крофтом вещи, я слилась с работниками лечебницы, в подвале которой располагался гримурширский морг, и благополучно покинула здание через боковую дверь для персонала, куда проводил меня Джеймс.

Отдав ему костюм доктора, послуживший мне отличной маскировкой, я натянула на голову объемную кепку, под которую легко уместились мои длинные волосы, нацепила темные очки в громоздкой латунной оправе и, подтянув лямки довольно широкого комбинезона, побрела через сквер на стоянку черных кэбов с золотыми шашечками на дверцах, намереваясь использовать одолженные патологоанатомом деньги на поездку домой.

Был ясный летний день без какого-либо намека на дождь. Даже лужи, появившиеся за ночь, высохли. Трава и кусты радовали глаз сочной зеленью, дорожки – серо-желтыми плитами мощения, а обочины – деревянными скамьями с кованными ножками и боками, в орнаменте которых присутствовали как звери и птицы, так и вездесущие шестеренки – символ всей мастеровой братии нашей чудесной страны.