Случайная жизнь (СИ) - Седой Василий. Страница 18

Когда обратился к нему с предложением помочь в решении его вопроса, то сначала подумал, что меня сейчас пошлют далеко и надолго. Но нужно отдать должное мужику. Он не только сумел сдержаться, но и постарался вникнуть в то, что ему говорят. А когда вник, то сразу попросил показать товар, так сказать, лицом.

На складе мы не задержались и на десять минут. Да и торговли, как таковой, не было. Мужик просто согласился с названной ему суммой, и уже через час после соблюдения всех необходимых формальностей, с одной проблемой я справился и стал намного богаче. Если бы ещё с чачей также подфартило, то вообще был бы счастлив. Но как ни грустно это звучит, данный вопрос быстро не решить.

На следующий день я проснулся знаменитым. Отдыхающая на берегу команда так расписала наши подвиги в этом путешествии в целом и моё участие, в частности, что на мой корабль началось целое паломничество всевозможных знатных людей города. Всем хотелось осмотреть захваченный трофей и выслушать историю из, так сказать, первых уст.

Я, не будь дураком, попытался поставить это нашествие себе на пользу. Просто начал угощать всех гостей чачей, рассказывая при этом, что такого напитка, кроме, как у меня, не купить нигде. И я ещё подумаю, продавать ли его здесь или может увезти в свою страну и сбыть этот напиток там. Такая постановка действовала на местных вельмож, как красная тряпка на быка. Как это, в городе, где можно купить практически все, что только душе угодно, не будет такого приятного во всех отношениях напитка? Да не бывать этому. Начались аккуратные, по всем правилам науки, разговоры, что надо бы уважить хороших людей и продать хотя бы часть товара здесь.

Если говорить кратко, то после трех дней тихого ужаса, связанного с нашествием гостей, я обзавёлся множеством знакомств и продал всю выставленную на продажу чачу за какие-то бешеные деньги. С трудом удалось оставить немного на собственные нужды и то, гораздо меньше, чем планировал.

Только спустя неделю я смог начать попарно отпускать своих людей на берег. До этого просто боялся, что нас придут грабить. Благо, что один из посетителей оказался довольно известным банкиром и мне удалось договориться с ним о выделении охраны для сопровождения моих капиталов до дверей его банка. Только пристроив деньги в банк, мы смогли вздохнуть поспокойнее и осмотреться вокруг на предмет развлечений. Честно сказать, давно созревший организм, благим матом орал и требовал, что надо срочно спасаться путем привлечения к лечению женского пола. А то, стыдно сказать, уже два года живу в этом мире и до сих пор хожу не целованным и голодным, как собака.

Тем не менее, как мог, держал себя в руках и в загул ушёл только через неделю. После того, как все мои люди нормально отдохнули и слегка устали от отдыха. Предупредил всех, что меня не будет три дня. Взял с собой Прохора и пошёл разбираться, где и что в этом городе. Квартала красных фонарей, собственно, как и улицы, не нашёл. Но нужных мне заведений здесь оказалось с избытком. Выбрал самое дорогое из всех и пропал.

Нет, поначалу все было чинно и благородно. Это когда Прохор сбегал за бочонком чачи, стало весело, даже слегка с перебором. Ну а потом понеслась душа в рай. Думаю, не только у меня. Закрутился дикий калейдоскоп из женских лиц, точеных и не очень, женских фигур и по-разному обустроенных комнат.

Успел заметить, что здешние женщины пьют наравне со мной и не стесняются просить добавки, потом потерялся.

Очнулся от холодной воды, в изобилии льющейся мне на голову, и отборной ругани. Когда смог открыть глаза, то увидел перед собой харю Петра первого…

Глава 8

Сначала я подумал, что это все мне приснилось. Ведь я в Голландии. Ну, я и ляпнул, не подумавши:

— Да что же тебе неймется! Я ничего такого не делал, дай отдохнуть нормально. Не снись мне больше.

И попытался уснуть, рассудив, что этого хватит.

Крепкая такая оплеуха заставила открыть глаза и встряхнулся. Во сне больно не бывает! Или бывает? Блин, походу, нифига не сон.

Я с непониманием осмотрелся вокруг. Прямо передо мной стоял царь с красной мордой, было видно, что он очень зол. Вокруг толпились разнаряженные люди. На кровати, чуть в стороне, сжавшись в комочки и закутавшись в одеяла, сидели две красивые девчонки, с любопытством и без страха наблюдая за происходящим. Чуть сбоку от царя Меншиков с любопытством рассматривал содержимое бочонка с чачей и прикольно подводил усами, принюхиваясь. Эта картина заставила непроизвольно улыбнуться.

Царь, и так красный и злой, аж задохнулся от этой моей улыбки, но ничего не стал предпринимать.

— Ты почему честь мундира позоришь? — спросил он.

Я непроизвольно икнул и попытался ответить, но пересохшее горло позволило сказать только одно слово:

— Нет

И после этого опять икнул. Царь как-то странно на меня посмотрел, а Меншиков, на секунду оторвав умиленный взгляд от боченка спросил:

— Чего нет, собака ты бешеная?

У меня, после того как с трудом сглотнул застрявший в горле комок, получилось ответить:

— Мундира нет…

И после паузы зачем-то добавил, в очередной раз икнув:

— Совсем.

На секунду воцарилось молчание, а потом, казалось, весь воздух вздрогнул от хохота. Ржали все здесь собравшиеся, как в последний раз. А я стоял и нихрена не понимал, только продолжал время от времени икать и пытаться думать. Вот последнее вообще не получалось — гудящая голова думала только о том, как бы урвать хоть глоточек воды. А народ вокруг не унимался, и глядя на моё серьёзное непонимающее лицо, ещё больше хохотал. Наконец, когда немного успокоились, царь сказал:

— До вечера роспись, и ко мне на доклад. Больше не пей.

После чего повернулся к выходу, указав перед этим пальцем Меншикову на бочонок с чачей. Тот, понятно, подхватил напиток и пошёл на выход вслед за царём. Ввита потянулась за ними.

Когда комнату покинули все, за исключением двух девчонок, я наконец-то смог утолить жажду. Мне от выпитой воды изрядно похорошело, и я совсем уже другими глазами осмотрелся вокруг. Почему-то взгляд, после того как добрался до девчонок, дальше осматривать ничего не захотел, а тело само по себе, без участия в этом мозга, сдвинулось к кровати.

Несмотря на то что больше не пил, чуть не забыл о назначенной мне аудиенции — слегка увлекся происходящим в кровати. Поэтому ближе к вечеру пришлось спешить. Ведь предстояло ещё выяснить, где царь и как к нему попасть.

Оказалось, что зря я переживал — он остановился в этом же заведении. Походу, ему плевать на мнение окружающих, и для него бордель ничем не хуже других мест для нормальной жизни. Нет, так-то я с ним согласен, но ведь нормы и правила говорят другое… Или нет? Так вот размышляя, я в сопровождении Прохора, которого обнаружил, как только покинул комнату, спустился со второго этажа в довольно обширный холл. Там стояло несколько сдвинутых столов, за которыми пьянствовал народ. Вельможи вперемешку сидели со смутно знакомыми дамами, а возглавлял это безобразие царь собственной персоной. Когда он обратил на меня внимание, то махнул рукой, подзывая поближе, и дал знак одному из присутствующих здесь слуг подать стул.

Собственно, как и ожидалось, разговор начался с наезда.

— Вот скажи мне, — вкрадчивым голосом начал говорить царь, — я тебя зачем сюда отправил?

Не я успел ответить, как он продолжил:

— Почему ты не прибыл в Роттердам вместе со всеми и где пропадал два года?

Пришлось мне пересказывать все свои мытарства и приключения. Естественно, все преподносил так, как мне нужно, а не так, как было на самом деле. Под конец рассказа положил перед ним на стол документы, подтверждающие мои слова. Благо, что Прохор так и таскает за мной подобие кожаной папки с бумагами. Было видно, что царю рассказ понравился, но он все равно чем-то не доволен. Что и подтвердило его следующая фраза.

— Ты почему весь напиток продал здесь, а не привез на родину? Или, может, в торгаши решил податься?