Истинная для демона-2, или Укради мои воспоминания - Мамлеева Наталья. Страница 3

– Отец усадил меня на корабль без моего согласия, – напомнила, – всё случилось слишком быстро. Тогда, десять лет назад, он думал, что не сможет отбить штурм. Мне было восемь. Я не могла…

– Пустые оправдания. Ты не забрала меня с собой.

– Я была ребёнком…

– Ты им и остаёшься! У тебя было достаточно времени, чтобы узнать, как там моя семья, что со мной случилось, как я жила всё это время…

– Я писала тебе письма. Ты не ответила ни на одно!

– А что я должна была тебе отвечать? Как мне здесь плохо, как умер мой брат, защищая его величество, твоего отца? Как погиб мой отец, пытаясь вызволить твою семью из заточения? Твоя семья уничтожила всех мужчин в моей жизни, а ты и не думала помогать! Ты должна была сама всё узнать, сама помочь. А твои письма… Они лишь раздражали. Ты была там в сытости, обогретая, не страшась, что в любой день тебя могут отправить на плаху. В эти моменты я ненавидела тебя, Грета, так жгуче, что это выжигало всё внутри меня. Не я предала тебя, это ты вынудила меня так сделать.

Я? Как удобно обвинять в низости и порочности собственного ума кого-то другого.

Мне было жаль Джули. Картинки её детства и юности так и стояли перед глазами. Ей действительно удалось вылить на меня часть вины из этого проклятого бокала, и теперь я ощущала груз ответственности. Я действительно ребёнок. И сделала слишком мало для неё.

Однако одно я поняла: мои письма всё-таки доходили. Она могла хотя бы ответить. Если бы я знала, помогла бы. Но как же часто гордость и обида рушат отношения, жизни, стирают из памяти всё хорошее, оставляя лишь негатив.

– Я действительно могла быть дотошнее в письмах к тебе, достучаться до твоего сердца, но не смогла. Да и не знала, как обстоят дела. Возможно, я проявила трусость и малодушие, когда хотела перевернуть страницу своей жизни под названием Абикард, но я исправляюсь. Я беру на себя ответственность. Так и ты возьми ответственность за свои нынешние поступки, а не ищи причины в прошлом. – Я видела, насколько Джули не согласна с моими словами, как она сжимает руки, как ей хочется возразить, поэтому решила отступить. – К тому же я не виновата в том, что здесь происходило. Виноваты те, кто пытался захватить власть…

– Так ли святы твои родственники? Не идеализируй их! Они причинили слишком много боли Абикарду и мне в частности. Ты ненавидишь Роффе, но на самом деле он – хороший человек. Он спасает страну как может, всеми силами, даже готов взять тебя в жёны, – последнее она выплюнула, – лишь бы спасти это грёбаное королевство!

Её голос нарастал с каждым словом, Джули уже кричала. Вены на шее вздулись, а цепочка с кулоном-луной, за который она тянула, казалось, сейчас порвётся. Я во все глаза смотрела на свою фрейлину и не могла понять: как же могла я так ошибаться? И действительно ли ошибалась? У каждого своя правда, своя истина, и теперь уже сложно найти правых и виноватых.

Но мне придётся во всём этом разобраться.

– Мне жаль, что так вышло.

– Тебе жаль? Жаль?! – Голос Джули предательски сорвался, и слёзы покатились из её глаз. – Не смей меня жалеть! Это мне тебя жаль. Ты так слепа. Не видишь истины. Не понимаешь, как тебе повезло! И этим бесишь ещё больше. Я ведь хотела стать тебе подругой, честно хотела!

– Не нужно было становиться ею, нужно было ею остаться, – выделила я последнее. – Ты шпионила за мной.

– Ради твоего же блага. И блага всего Абикарда.

Кто же из нас прав? И существует ли правда в природе? Наверное, нет. Есть просто истории. У каждого они свои, каждый воспринимает их через призму собственных эмоций, умозаключений и опыта, и из этого делает выводы о правоте. На самом деле есть только наши желания и возможности, наши жизненные ориентиры, исходя из которых мы и принимаем решения.

Она приняла своё. Я – своё. Нам с Джули Пастворт не по пути.

– Ты любишь Роффе, – произнесла я тихо, – так выходи за него. Может, ты сможешь выпросить у короля милость за меня.

Джули стушевалась и отчего-то начала издалека, словно оправдываясь за свои чувства, спокойно, будто и не было всплеска эмоций:

– Роффе спас мою семью от голода и нищеты. Семнадцатилетней девочкой я пришла сюда, моля о помощи, и он дал мне её, обогрев и приютив, дав возможность нормально существовать моей матери. Что ты понимаешь в жизни, Грета? Ты просидела за пазухой подруги своей матери, оберегаемая, лелеемая. Так что не смей меня обвинять. Не смей! И замужество мне не пророчь, это не я родилась с магической красной отметиной, – она метнула взгляд на мои волосы, – так что народ признает законность исключительно твоего наследника. Не моего!

В глазах девушки застыли слёзы отчаяния, как и в моих. Моё тело словно парализовало заклинанием, я не могла сдвинуться. Кажется, поняв, что ответа от меня не дождётся, первая фрейлина поклонилась и вышла, гордо подняв голову. Цепочку она так и не порвала, и я была уверена в личности её дарителя – Роффе.

Ямин Сереброкрылый

Всё тело молодого ас-алердина нестерпимо горело, но даже этому он сейчас радовался. Если чувствует боль, значит, жив. Он приподнялся на локтях и тут же застонал. Чьи-то руки уложили его обратно и знакомый голос произнёс:

– Лежите, молодой господин, лежите. Вы ещё слишком слабы.

Голос придворного целителя успокоил. В руках Сефьяна он в безопасности. Вспышкой пронеслись последние воспоминания: усмешка Фредерика, прощание с абикардской принцессой, переход тропами, бой с мантикорами и ранение. Он помнил, как летел, думая, что уже не выживет.

– Грета, – выдохнул Ямин и на мгновение открыл глаза, – что с ней? Что с Тамимом и… моим отцом? Сколько прошло времени?

Если слишком много, то… он мог не успеть. Грета должна была выйти замуж. Хотя, учитывая нынешнее положение дел, вряд ли она это сделает. Всё-таки у неё есть брат, пусть и пленённый. Наверняка она возле него и во дворец не возвращалась.

– Ваш отец жив… пока, – тихо молвил Сефьян, но ас-алердин прекрасно его услышал. – Тамим тоже, его спас подоспевший алердин Диндара. Об остальном не волнуйтесь, мой господин. Отдыхайте.

– Сефьян, где Глеб?

– Тут я, тут, – буркнул монтри и примостился на тумбочку рядом. – Сказали же, лежи, не трать силы.

Говорить и правда было сложно. Каждое слово давалось через боль. Но слишком много вопросов было в голове ас-алердина и слишком много тревог, в том числе за маленькую абикардскую принцессу. Она прочно поселилась в его мыслях и теперь не желала оттуда уходить.

– Глеб… расскажи обо всём.

– Да что рассказывать-то? Абикардский говнюк, то бишь их законный наследник, наслал мантикор на Тамима, потому что тот нёс сферу с доказательствами его причастности к тёмной магии. Ты ринулся спасать…

– Ближе к сути, – рыкнул Ямин и прикрыл глаза от боли. – Сколько прошло времени?

– Не больше суток, – отмахнулся Глеб. – И не перебивай меня. Ты теперь мне жизнью обязан. Я вовремя успел привести айлина Ансара, который спас вас обоих. Иначе всё, не было бы наследника у Рагная. – Как много он болтает… Ямин поморщился бы от излишней словоохотливости монтри, но даже на это не было сил. И он решил терпеливо ждать продолжения рассказа. – А он как проснулся – ни словом о своём великолепном спасителе! То есть обо мне. «Как там Глебушка? Что с моим Глебушкой? Как я ему благодарен, любимый мой, родненький князюшка», – изрёк желанные фразы монтри. – Так нет же, едва очнулся, все речи о принцессе. А она, между прочим, не ровён час, замуж выйдет…

Ас-алердин распахнул глаза и всё-таки приподнялся на локтях. На этот раз Сефьян не стал его останавливать, хмуро следя за изменениями на лице наследника. Ямин прищурился и, превозмогая боль, переспросил:

– Замуж?

– Замуж, замуж. Я захаживал тропами в Брошвиль… Фредерика держат под стражей и собираются казнить, а Грета выходит замуж за его величество Роффе.

– Нет, – выдохнул Ямин, осознав весь ужас ситуации. – Грета… она не может. Ей угрожает опасность.