Королевская пешка (СИ) - Буланова Юлия. Страница 3

— И, явно ввел Вас в заблуждение. Мои родители давно умерли. Я с десяти лет жила в детском доме и ни разу меня родственники не навещали. Об этом у меня даже справка соответствующая есть. Не стану говорить, что у меня родни, вообще, нет. У матери ни братьев, ни сестер не было. Даже двоюродных. А у отца сестра была. Мой единственный дядя – это ее муж. Но они желания общаться со мной никогда не проявляли, считая, что мать меня нагуляла. – То, что я говорила было лишь отчасти правдой. Ведь Михаил Чернов являлся моим отцом скорее формально. А кто мой биологический родитель и сколько у него братьев и сестер оставалось для меня загадкой. Я даже имени его не знала.

— Но зачем-то они к тебе пришли. Этот дядя твои и друзья его. И про тебя рассказали. Как зовут, там. Сколько лет. Да и похожа ты на Илью Ивановича сильно. Мне даже чаем их напоить пришлось. – Марта Адольфовна несколько подрастеряла свой боевой запал, но признать, что впустила с свой дом не порядочных и уважаемых людей, а аферистов пока не могла.

— Я вам пачку чая куплю. И сахара. И даже конфет. – Мне пришла в голову гениальная идея подкупить прижимистую старуху. – Вы же марципановые любите? Прямо сейчас в магазин побегу. Только отправьте этих людей туда, откуда они пришли.

Женщина явно колебалась. Природная жадность боролась болезненным желанием понаблюдать за сценой из мыльной оперы, разворачивающейся у нее на глазах. Лучше бы какие-нибудь реалити-шоу смотрела. «В нашем дурдоме», например. Или как там называется телепрограмма, где зрителям дают возможность насладиться сценами из жизни и быта чего-то смутно похожего на летний лагерь для взрослых? Там спальня девушек в одной части особняка, а молодых людей в другой. Так как никакой работы кроме разогрева полуфабрикатов и стирки в стиральной машине у них нет, а выходить за пределы особняка и сада к нему прилегающему нельзя, то царят там нравы жестокие. В смысле озверели они от безделья. Вот и плетут они козни, да интриги друг против друга в надежде найти любовь всей своей жизни среди лиц, как своего, так и противоположного пола. Мне девчонки на работе рассказывали.

Видимо решив, что без марципановых конфет она худо-бедно проживет, а без новой сплетни, которую сможет рассказать приятельницам – нет, старуха, покачав головой сказала:

— Они к тебе пришли. Вот ты с ними и разбирайся.

— Марта Адольфовна, я их не звала и сюда не впускала. Вы всегда неодобрительно относились к гостям постоялиц. К тому же квартира ведь ваша. Будет более правильно, если именно Вы укажете на дверь тем, кто так подло Вас обманул.

Я обезоруживающе улыбнулась и проскользнула к себе в комнату. Аня и Лиза уже были на учебе, поэтому я, предвкушая хотя бы несколько часов сна быстро переоделась в майку пятьдесят восьмого размера, купленную на распродаже и нырнула в кровать. Но стоило мне только смежить веки, как в дверь постучали. Громко. Раздраженно, можно сказать. Догадаться, кто это, труда не составило. Наша квартирная хозяйка никогда не утруждала себя актами вежливости по отношению к своим квартиранткам. Она была у себя дома и могла не то, что к нам в комнату – в ванную ввалиться, если считала, что мы слишком долго купаемся.

Стук я стоически игнорировала, хоть и раздражал он меня ужасно. Хотелось встать, выйти из комнаты и дать в морду той сволочи, которая мне мешает отдыхать. По всей видимости раздражал он не только меня, но и старуху. И она решила помочь слишком уж вежливому гостю. Распахнув дверь, Марта Адольфовна фактически впихнула в мою комнату совершенно незнакомого мне мужика, которых стоит отменить, был действительно похож на меня. Темно-русые волосы. Карие миндалевидные глаза с янтарными искорками, обрамленные густыми черными ресницами. Выразительная линия скул. Губы блеклые. У меня гораздо ярче. А вот форма одинаковая. Упрямый подбородок. Но главное – рост. Несколько выше среднего. У него была фигура атлета, которой этот человек явно гордился и всячески подчеркивал дорогим костюмом, купленным явно не на соседнем рынке.

Мне ничего не оставалось, кроме как одернув тонкое синтетическое покрывало, сесть на постели. Незваный гость ошалело воззрился на мою ядовито-розовую майку с надписью «Я не жирная! Я — Богиня!». Потом его взгляд переместился к мом голым ногам и на них задержался дольше, что это приписывают нормы морали по отношению к близким родственницам.

— Вас ничего не смущает? – ледяным тоном поприветствовала я визитера.

— Э…

— Я в постели. Не одета. Хочу отдыхать и не желаю с Вами общаться.

Мужчина тотчас же отвел глаза от моих ног и начал рассматривать выцветшие васильки на старых обоях. Марта Адольфовна в свою очередь приняла театральную позу и разразилась трагическим монологом:

— Бесстыдница! А я говорила, предупреждала о том, что она из себя представляет. Падшая женщина. Нет бы брать пример с приличных девушек, которые учатся и работают. Она же целыми ночами пропадает и известно, чем занимается. Выгнать бы ее. Да жалко. Совсем же на панель скатится.

— Я, смею напомнить, Вам за проживание деньги плачу.

— Да что ты там платишь? Мелочь сущую. Считай, из милости тебя приютила.

Вот от такой наглости мне, действительно, дурно стало. Нет, конечно, просила старуха немного. Но благотворительностью здесь и не пахнет. Условия более, чем скромные. Микроволновки нет. Холодильник крошечный. Стиральная машинка доисторическая и на ладан дышит. Чисто, правда. Только чистоту эту сами девочки поддерживают.

Мужчина прервал излияния Марты Адольфовны резким взмахом руки и сквозь зубы процедил:

— Вам будут компенсированы все неудобства.

С некоторым удивлением я наблюдала, как квартирная хозяйка, пробормотав: «Конечно-конечно» ретировалась. Оставалось непонятным, что послужило причиной такой покладистости: обещание что-то так компенсировать или приказной тон гостя.

— Итак, вернемся к моему вопросу. Вас ничего не смущает?

— Нет, — мужчина смерил меня ледяным взглядом, но изо всех сил постарался смягчить свой тон. – Если тебе удобно вести беседы в подобном виде, можешь не одеваться.

— Кто вы?

— Брат твоего отца, Ярослава. И я приехал забрать тебя домой.

— Смешно. А вы не опоздали лет, этак на десять? Хотя, нет. Вы опоздали на все двадцать.

— Мы не могли этого сделать раньше. И ты поймешь, почему.

— Вон пошел! — меня накрыла ледяная волна ярости. — Я вам не нужна была. Вы меня бросили. Да в гробу я видал таких родственничков.

— Неужели ты не хочешь обрести семью?

— Дверь там.

— Все дети хотят иметь…

— Вот именно, что дети, — перебила я дядюшку. – Где вы тут ребенка увидели? Раньше надо было приезжать.

— Ярослава…

— Заметьте, я даже не спросила, как вас зовут.

— Элайя.

— Не спросила потому, что мне это не интересно.

— Возможно нам стоит прогуляться? Поговорить в более непринужденной обстановке. Хочешь позавтракать в самом дорогом ресторане этого города?

— Я хочу, чтобы вы ушли.

— Понимаю, ты злишься на нас. Мы должны были о тебе позаботиться. Но опасались вмешиваться и привлекать внимание к тебе. О причинах столь странного, с твоей точки зрения, поведения не расскажешь в двух словах. Все очень сложно. Позволь объяснить.

Я демонстративно зевнула и попросила его сделать мою жизнь лучше – исчезнуть из нее.

— Ярослава, ты же умная девушка и должна понимать, что мы можем многое тебе дать. Не нужно будет жить в подобном месте. Ты, вообще, забудешь о необходимости работать. Наша семья богата. И ты получишь все, о чем мечтала. Наряды. Украшения. Возможность посмотреть мир, а ведь он намного больше, чем ты себе представляла.

— Мне кажется, или вы пытаетесь меня подкупить?

— А даже если и так?

— Тогда вы впустую тратите свое и мое время.

— Считаешь, что тебя нельзя подкупить? Гордая?

— Почему же нельзя? Можно. Только вам я не по карману.

— Я уже говорил, что наша семья очень богата?

— Да. Можете не повторяться.

— Не хами.