#Розовым мелом (СИ) - Муравская Ирина. Страница 21

Ой, будто он к ней притронулся. Так, поковырял брезгливо и дальше дремать продолжил.

— Идёмте, поедите нормально. Ещё успеваете на обед. А там мать как раз подойдёт. Вот обрадуется.

— Обед — это просто замечательно, но я бы сначала скинул шмотки, — Князев красноречиво пинает сумку, лежащую у ног.

— А, да. Точно. Андреа, — дядя Володя переключается на администраторшу и безукоризненный английский, прося найти нам свободные номера.

Ключи-карты быстро оказываются у нас и, заканчивая толкаться в холле, выдвигаем лыжи в сторону лифта. Озадаченная девушка остаётся одна, недоуменно хлопая глазами. До неё пока так и не дошло, почему незваных гостей обслуживает лично владелец отеля.

Не владелец, конечно. Дядя Володя просто долгие годы работал в крупной фирме с хозяином сети отелей по всей Европе и когда было решено открыть этот, ему предложили его возглавить. Так что он тут, конечно, хоть и крупная шишка, но далеко не бог-миллиардер. Однако сотрудникам и такого статуса хватает, чтобы не растерять уважения.

Поднимаемся на третий этаж и расходимся по номерам. Я в свой, мальчики беседовать о своём, о мужском, отдельно. Договариваемся встретиться в ресторане внизу через полчасика. Как раз есть время принять душ и передохнуть.

Номер мне достаётся уютный. В светлых пастельных оттенках, единственным чёрным акцентом красуются только покрывало и подушки на белоснежной простыне.

Кровать огромная, поместилось бы человека четыре. Отдельная ванная комната, аккуратный балкончик с видом на море, телек, мини-бар. Короче, все условия для того, чтобы балдеть. Особенно когда бесплатно.

Несколько минут стою на балконе, впитывая панораму города и запахи. Не хватает чашечки кофе, чтобы усесться в кресло и наблюдать за тем, как по яркой брусчатке, обрамлённой пальмами, лихо проносятся роллеры и велосипедисты. Рай.

Ну прям рай.

Возвращаюсь в комнату и с разгона запрыгиваю на кровать. Как удержаться? Мне кажется, так делают все. Зарываюсь в подушках и тупо балдею от цветочного аромата кондиционера для белья. Лежу так минуту, две, три… Прикрываю глаза всего на секунду, а когда открываю — комнату вовсю окрашивают всполохи заката.

Зашибись. Опять всё на свете проспала! Прикол в том, что ботильоны с меня сняты и аккуратно стоят на полу. То есть ко мне заходили. И даже раздели, но будить не стали. Эм…

Звоню на ресепшен, чтобы узнать где можно найти дядя Володю. Отвечает на этот раз уже мужской голос. У девушки, видимо, рабочие часы закончились. После режима ожидания вежливо отвечают, что Владимир Князев в лобби-баре. Оке-е-ей.

Где он я вроде помню с прошлого раза.

На летней террасе за уличными плетёнными столиками обнаруживается семейство в полном составе. Тётя Марина, как всегда ухоженная и с неизменной короткой стрижкой, первой вскакивает с места, спеша с радостными поцелуями.

— Зоечка объявилась! — стискивают меня крепко, на что отвечаю тем же. — А мы тебя едва не потеряли! Звонили в номер, ты не отвечала. Уже хотели ломиться без разрешения. Вдруг что случилось.

— Да я ж сразу сказал, что она вырубилась, — театрально закатывает глаза Илья, красноречиво показывая, что его сейчас тошнит от этой сопливой гиперзаботы.

Обычная реакция.

Стоп. Он-то откуда знает, что я и как? И если ко мне никто не приходил, почему я разутая проснулась? В мой номер включены услуги личного барабашки?

— Да-да, он нас и отговорил, — кивает крёстная.

— Да, — смущённо тру лицо. — Я просто толком не выспалась ночью.

— Да в курсе мы, — мигом мрачнеет тётя Марина. — Про работу твою Илюша тоже рассказал. Совсем не обрадовал.

Чувствую, как холодок липкой змейкой заскользил вниз по позвоночнику. И дело сто процентов не в весеннем ветерке, обдувающем открытую территорию лобби. Вот вообще не в нём.

— Рассказал?! — аж начинаю хрипеть, в ужасе таращась на Князева, сидящего на диванчике с видом царя на троне. Ни грамма раскаянья на каменном фейсе.

Рассказал? Да ладно? Обещал же! Вот ведь говнюк! В море утоплю, слово даю.

Ох, что-то меня штормит от накатившей паники…

— Конечно, рассказал. Хотя бы он! — негодующе всплёскивает руками крёстная. — Зачем тебе эти ночные смены? Если нужны деньги, сказала бы нам.

— Что ты, — ехидно усмехается Илья, непринуждённо помешивая сахар в кофе. Дайте сковородку, я тресну его по роже. — Зои слишком гордая. Всё сама, всё сама.

Трудится аки пчёлка, только чтобы ею гордились.

Где сковородка, я спрашиваю? Можно хоть пендаля ему отвесить? Или лёгонького леща залепить по ушлой морде!

— Нашла, где молчать! Вот удумала. Ты хоть представляешь, на кого можно нарваться? Там же ошивается не пойми кто. Да просто по улицам страшно ходить! Бросай свою забегаловку. Другие пусть эту пьянь обхаживают.

— Да я… — а что я? А я не представляю, что ответить. Чувствую, как от позора горят щеки, а Князев только масла в огонь подливает, присвистывая мотивчик из «Убить Билла». Очень символично. Урод.

— Что я, я? — тётя Марина нетерпеливо одёргивает мужа, ища поддержки. — А ты что молчишь? Скажи что-нибудь!

— Да, принцесса, — согласно говорит «что-нибудь» дядя Володя. — Она права. «Чайхона» и все заведения подобного типа вообще не место для молоденьких девушек. Кто знает, что там в этих горячих головах творится.

— Чайх… — затыкаюсь на полуслове, когда до меня доходит. Князев уже едва сдерживает смех. Вот же мартышка краснозадая! Офигеть как смешно, блин!

Я, может, и злая, но прям чувствую облегчение. Буквально слышу в ушах свистящее: «пу-у-уф». Так из шарика воздух выходит.

— Увольняйся. Тебе осталось до выпуска всего ничего. Поддержим материально. А уж там найдёшь нормальную работу. Средь бела дня. Поняла? — продолжает раздавать нотации крёстная, жестом приглашая меня сесть за стол. Тяжело плюхаюсь рядом с Ильёй, незаметно наступая ему на ногу. От души так, потанцевав ламбаду каблуком на его кроссовке. — Поняла? — не унимается родительница. Под таким натиском не устоит ни один гарнизон.

— Поняла, — послушно киваю, но, понятное дело, менять ничего пока не буду. Если я озвучу им ценник, который мне нужен, чтобы закрыть семестр, последуют ненужные расспросы. От которых точно не отвертишься. А рассказывать правду я пока, извините, не готова. Стыдно.

— Кофе будешь? — Князев придвигает мне свою чашку. — Я ещё не пил, — молча киваю, делая пару глотков. А то в горле напрочь пересохло. Зато теперь горячо и сладко. — Есть хочешь? Тут бутеры какие-то можно заказать, — на этот раз отрицательно качаю головой. Есть я хотела, но сейчас и кофе нифига не лезет. Надо, чтоб немного отпустило.

Замечаю подозрительный взгляд тёти Марины, бегающий с сына на меня. С меня на сына. И обратно.

— Это вы когда успели топор войны зарыть? Впервые вижу такое мирное общение.

Ой. Неосознанно отъезжаю на край диванчика, чтобы между нами появилась дистанция. И правда. Уселась чуть ли не на него, напитки принимаю безропотно. Даже не удосужившись предварительно поинтересоваться, не плюнул ли он туда.

— Мы вроде как нашли общий… язык, — усмехается Князев, красноречиво посматривая на меня. Эй, чего он так смотрит? Какой ещё язык? Я надеюсь, он не про поцелуй! Если что, его и за поцелуй нельзя считать! Оба раза нельзя считать. Ничего не было!

— Ну, наконец-то, — искренне радуется дядя Володя. — Я уж думал, не дождёмся. А то вечно как кошка с собакой. Одна в синяках, другой побитый.

Илья красноречиво тыкает пальцем себе в лоб, где до сих пор можно разглядеть подтёк и сходящую шишку.

— Многое не меняется.

— Конечно, меняется, — не соглашается крёстная. — Сами посмотрите. Вы такие взрослые. Красивые. Илюша как возмужал. Настоящий мужчина. Только эта твоя наскальная живопись всё портит. Просто ужасно. Это ведь на всю жизнь, ты знаешь?

— Да ладно? Отвечаю, я думал они как переводные. Через месяцок смоются.

Сердито пихаю Князева. Он умеет нормально разговаривать? Что за дебильная привычка ёрничать.