Клан Одержимого (СИ) - Хлебов Адам. Страница 60

— Осуждённый, желаете снять тюрик?

Тот молча кивнул в ответ. Я никак не мог вспомнить кто это.

Палач сдернул черную ткань с головы. Мое дыхание невольно остановилось.

Глава 27

Сначала он зажмурился от яркого света. Потом, спустя пару секунд он осмотрел площадку, виселицу и зрителей, пришедших в замок.

Будто надеялся увидеть здесь того, кого собирался убить. Но не найдя его в первых рядах улыбнулся так, будто бы посчитал, что понтифик струсил.

Он равнодушно скользил взглядом по лицам присутствующих пока не увидел меня.

Он сжал зубы и губы его побелели.

Нахмурился. Хотя он был вполне молод, но над надбровными дугами проявились морщины.

Его взор больше не отрывался от меня. Он вглядывался и не отводил взгляд. Я рассматривал его в ответ.

Бартель Тиельманс неотрывно смотрел мне прямо в глаза.

Его больше не волновали ни палач, ни публика ни казнь.

Он спокойно шагнул на скамью под веревкой, к которой его подвели.

Когда Тиельмансу стали одевать петлю на шею — он начал шевелить губами.

Сначала мне показалось, что он просто облизывает губы от жажды, но присмотревшись я понял, что он шепчет имена.

Он рассчитывал, что я пойму его!

И это было последним его желанием. В последние секунды своей жизни он транслировал важное послание.

И оно предназначаюсь только мне.

Я читал по его губам и меня осенило!

«Сьеса Леон — убийца Элайны! Одержимый, отомсти!».

Я шепотом повторил сказанное и увидел, как в его глазах отразилось удовлетворение от того, что я понял его послание.

Он счастливо улыбнулся. Я повторил еще раз шепотом, то, что прочел по его губам.

Он захлопал ресницами в знак того, что я его правильно понял. По щеке гиганта скатилась крупная слеза.

Неожиданно, палач выбил из-под его ног скамью, на которой он стоял.

Через несколько мгновений он начал дергаться, а затем его глаза стали стекленеть и вскоре его тело застыло.

Бартель Тиельманс, столь неожиданно встреченный здесь в замке, покинул эту грешную землю.

Меня очень озадачила эта непредвиденная и короткая встреча.

Бартель шел убивать Папу Римского. Но подозревал Сьеса Лиона в убийства Элайны. А, следовательно, и в убийстве моих друзей.

Он был мне врагом, но повел себя в последние минуты своей жизни так, словно ему больше некому было доверять в этом мире.

Мое присутствие на казни было облегчением для него.

Он назвал меня одержимым. Он знал, про мой новый клан? Кто-то из моего окружения стучал ему?

Или он вспомнил нашу встречу в приказе Инквизитора в Розенлааре, где меня признали одержимым бесом?

Выходит, он тоже искренне любил Элайну.

Предстояло узнать почему Бартель Тиельманс желал убить Папу Римского. И почему на суде его называли чужим именем — Альфонсо Петруччи?

Я вспомнил о том, что он рассказывал про папскую охоту. «Они не успокоятся пока не убьют всех, кто тебе помогал», — говорил он мне в трактире при встрече наедине.

Я встал и направился к выходу, не дожидаясь пока снимут тело.

Лекарь должен был убедится, что осужденный мертв. Но я понимал, что это не более чем формальность.

Маэстро последовал за мной.

Мы вышли из замка и не отвечая на вопросы любопытных зевак, пытающихся выяснить детали казни. Оседлав своих коней и разрезая толпу, поскакали прочь.

Отдалившись от замка на порядочное расстояние, я нарушил молчание.

— Что скажешь Маэстро?

— Разве для вас это было неожиданностью, сир Девитт?

— Что именно? — я подумал, что он спрашивает, про то, что под черным мешком оказалась голова одного из моих недоброжелателей.

— То, что он указал на убийцу сеньоры Элайны.

Меня словно ударило молнией. Я остановил коня, резко натянув удила. Мне не хотелось причинять животному боль, но последняя фраза Маэстро огорошила меня, и я потерял контроль. Мой спутник тоже остановил свою лошадь

— Что ты сказал? Ты знал об этом все это время?

Я спрыгнул и направился в его сторону

— Слезай! — прокричал я в ярости, когда нас разделяло метров двадцать.

Маэстро повиновался и невозмутимо спешился.

Подойдя к нему я с силой толкнул его двумя руками в грудь, так что он отлетел на несколько метров назад и чудом удержался на ногах. Меня душила злоба.

— Ты знал об этом все время, и ты ни разу не попытался мне сказать об этом! Но почему?! — я кричал на него, выхватывая свою рапиру.

— Вы никогда не спрашивали об этом, — ответил Маэстро со спокойным достоинством, — вы можете меня убить. Я не стану вам мешать, но мне казалось, что вы всё знаете без меня.

Я приставил кончик оружия к его кадыку.

— Что знаю? Что? — я яростно рассматривал его лицо.

— Я думал, что вы знаете, кто убил вашего отца. Думал, что вы знаете, что этот же человек убил вашу девушку и ваших друзей…

Я отступил на шаг и схватился за голову.

— О чём, нет, о ком ты, черт возьми, говоришь? Это не связанные между собой смерти. Мой брат Гольят убил моего отца, потому что хотел отомстить ему за смерть матери при моем рождении.

Я задыхался от чувство которые меня переполняли.

— Элайну и кузена Аарта приказал убить понтифик, о местонахождении, которых ему сообщила Дария. И мне еще предстоит ее найти, после того как я окончательно уничтожу Папу Льва Х!

В ответ Маэстро промолчал. Я впервые за все знакомство с ним увидел, что он слегка растерян. Он уставился в землю, и взяв себя за подбородок о чем-то размышлял.

— Вы хотите узнать, как все было на самом деле? — произнес он после минутного раздумья и поднял на меня проницательные глаза.

— Клянусь тебе, если ты водишь меня за нос, то ты горько пожалеешь о том дне, когда я тебя спас!

Я тыкал ему пальцем почти в лицо. Оскал моих зубов не предвещал ничего хорошего. А мой пылающий взгляд красноречиво говорил о том, что ложь будет последней каплей. Я отступил показывая, что готов его выслушать.

— Нам понадобится много вина и времени.

Он повернулся ко мне спиной и вскочил на своего коня.

Не дожидаясь меня, он развернул лошадь и пустив ее шагом, направился в сторону центра города.

Мы сидели одни в таверне, которая по-прежнему принадлежала клану. Хозяин, узнав Маэстро выделил нам уютный столик в нише, где мы могли спокойно говорить, не опасаясь, что нас кто-то услышит.

— Не знаю с чего начать. Но эта история будет для вас не очень приятной, — сказал Маэстро наполняя мне бокал, — за клан Одержимого!

Он осушил свое вино до дна тут же налив себе еще один.

Я всего лишь пригубил. С той минуты, когда мы спешились у замка я не проронил ни слова.

— Первое что вам нужно знать, так это то, что ваш брат Гольят не убивал вашего отца. Более того, то что я вам сейчас скажу вас немного шокирует. Фаас Ланге не является вашим настоящим отцом. У вас с Гольятом общая мать, но разные отцы.

Он сделал паузу, давая мне осознать сказанное.

— Гольят никогда не желал смерти вашему приемному отцу. Вам — да. Вы сеньор Девитт — совсем другое дело.

Я молча слушал

— Он считал, что вы лишили его матери своим появлением на свет. Хотя, я понимаю, что это не ваш выбор, от вас ничего не зависело. Решение о вашем рождении принимал Хаас. Единолично. Как вы знаете, у него был выбор спасти мать или ребенка. Он выбрал вас.

Маэстро пересказал про войну между кланами Мстителей и каланом Знахарей. Всё то, что я знал от Аарта.

— Вы знаете почему он это сделал? — спросил его я.

Мой собеседник кивнул.

— Он считал, что вы Элитио. И как показала история, он оказался прав.

— Ему не смогли простить этот выбор?

Маэстро медленно отрицательно покачал головой

— Ему не смогли простить, что он выбрал жизнь бастарда, появившегося на свет в результате насилия над вашей матерью.

— Чтооо? — мои глаза полезли на лоб, — вы хотите, сказать…