Воин-паразит: Стать человеком (СИ) - Костяной Богдан. Страница 18

— Почему бы ему не научить меня азам охоты? — спросил Эспен.

— А когда тебя учить-то? Это учебные вылазки делать надо. Да и лоб ты здоровый. Мы то охотников с отрочества тренируем. — ответил староста и забравшись рукой в карман штанов, достал из него книжонку с пожелтевшими страницами, — Говоришь ты грамотно, без селюковского говора. Я свою дочь как не пытался выучить, а всё одно — из пустого в порожнее. Меня-то в армии с кулаками грамоте учили, а я… Я сколько не грозился её выпороть, до реального дела доходило раз десять за жизнь наверно. Она сама по себе послушная, добрая, но по-девичьи гулящая, свободная. Вся в мать, храни её душу Мезенгет.

Так вот, к чему я это… Читать умеешь? — спросил староста вынырнув из мыслей о покойной супруге и красавице-дочке.

— Н… Да, наверное… Можно взглянуть? — указал паразит взглядом на книгу.

Ярон крутящимся движением отправил её в сторону Эспена и тот, раскрыв её выдохнул:

«По-видимому, умею.»

— Справочник для младшего офицерского состава… — прочитал он затёртую надпись на обложке.

— Я, конечно, до офицера не дослужился, но один мой товарищ выкрал её у вора, который выкрал её непосредственно у лейтенанта, а мне она досталась после его смерти когда делили вещи.

Ты не обычный человек. Ты «дохляк» — первоуровневый адепт. — пояснил Ярон.

— Кто… Гунхильдр тоже говорил, что я «дохляк». Что это значит? — искренне поинтересовался Эспен.

— Из тебя вряд ли выйдет охотник, но ты можешь как и я — охранять это место и выполнять тяжёлую работу, что не под силу обычный смертным. Почитай её, потому что у меня нет времени сейчас распинаться, что и как. Там вполне доступным языком всё описано. А теперь иди и займись делом.

— Спасибо… — взяв со стола справочник, Эспен поднялся на второй этаж в спальню, зажёг свечу и сел за стол читать.

«О Тельмусе…» — прочёл паразит заголовок первого параграфа.

С этих слов началось погружение пресмыкающейся твари в теле человека в тот жестокий и яростный мир, ставший для него обыденностью ещё в лесу, но осознанно видимый лишь сейчас.

Тельмус — представлял из себя Древо Жизни пронизывающее всё сущее на Карцере. Кто-то воспринимал Тельмус как реку энергии, кто-то как энергию Ци или нечто подобное и каждая интерпретация имела право на существование, поскольку никто не был способен узреть истинную форму Тельмуса. Лишь каналы и меридианы проходящие под землёй и даже в воздухе.

Существа населявшие планету были частью Тельмуса, а если быть точнее то… листва. Они вырастали и опадали, появлялись из почек, цвели, зеленели, желтели, опадали и превращались в тлен. У кого-то этот путь был дольше, у кого-то короче. Суть была в том, что в конце-концов они становились удобрением для самого Тельмуса.

И подобно листве, все они черпали энергию из Древа, опять же, кто-то больше, кто-то меньше, а кто-то вымахивал в полноценные ветви, но и они были обречены опасть, пусть через сто или даже тысячу лет.

«О адептах…» — перелистнул страницу Эспен.

Начался параграф с небольшой легенды. Дескать, когда-то давно не было ничего кроме Тельмуса. В какой-то момент из него вышли Первые Боги и создали Карцер, Кустос и Спонсу, после чего они исчезли, а землю заполонили бушующие стихии и не было разницы между светом и тьмой, огнём и водой, небом и сушей.

За ними явились и Звёздные Боги, они разделили стихии и смешали их таким образом, что родились снежные горы, зелёные леса, пустыни, реки и океаны. Наступил баланс между силами природы и зародилась первая жизнь.

Больше информации об истории Карцера не было, только основное: эволюция, изобретение огня, войны между людьми, войны между другими народами и людьми, создание первых племён и государств. За более подробной картиной следовало обращаться в учебники по истории.

Так или иначе, некоторые люди рождались чуть более чувствительными к Тельмусу и энергии, которая течёт по его ветвям — телуму. Не чувствительных называли «ничтожествами» и иной адепт имел право, к примеру, испытать на них свой меч, а в местах скопления адептов высоких уровней они не могли находиться физически.

Впрочем «ничтожество» при рождении не было приговором. Человек мог почувствовать телум с возрастом, либо при контакте с адептом, либо в силу ещё множества причин.

Самая первая стадия развития чувства Тельмуса называлась «дохляк» — первый уровень, практически не отличимый от ничтожества, но уже способный чувствовать других адептов и энергию, пусть и очень слабо. Вторая — «дикарь» — физическая сила и выносливость превосходили любое «ничтожество» без исключений, все прочие характеристики так же увеличивались, а также появлялась возможность самостоятельно поглощать телум. Третья — «зверь» — параметры адепта уже находились на уровне дикого животного, ночное зрение не отличалось от дневного, повышалось обоняние не только физическое, но и энергетическое. С этого уровня адепт мог есть пищу содержащую в себе телум, то бишь мясо животных-адептов и волшебные травы вроде мандрагоры. Кроме того, адепт мог лечиться при помощи поглощения энергии Тельмуса.

Последний упоминаемый в справочнике уровень — «смертный» — начиная с него появлялась возможность использовать техники.

«Техники… Это, что ещё за зверь? — подумал Эспен, — Так, значит я могу чувствовать энергию этого Древа Жизни? То бишь, могу развиваться. Тэк-с… И что мне это даёт? В лесу, как правило, самый сильный больше всех жрал, будем исходить из этой логики. Что там дальше… О развитии…» — и паразит приступил к третьему параграфу.

Чтобы идти по пути развития Тельмуса, необходимо в первую очередь было поглощать энергию и подвергать своё тело физическим испытаниям, которые растягивали бы внутренний предел. По крайней мере, так работало развитие вплоть до уровня «смертного».

Каждый человек поглощал жизненную энергию Тельмуса неосознанно в малых количествах. Адепту первого уровня было необходимо научиться делать это осознанно в больших количествах и доработать до автоматизма, каждый раз повышая количество поглощаемого телума, что циркулировал по телу.

На удивление, для этого были нужны вовсе не тысячелетние медитации. Наоборот. Каждая задышка, каждое напряжение мышц провоцировало тело черпать энергию из земли и воздуха, поэтому чем сильнее адепт доводил себя до предела (но не пересекал точку не возврата, когда энергия переполняла чашу и адепта могло просто разорвать изнутри), тем быстрее телум качался и расширял внутренние каналы энергии, которые у «ничтожества» были размером с те же капилляры, а у какого-нибудь «смертного» толщиной с верёвку для белья.

«Значит нужно много работать. Сука… Охота хотя бы интересная и можно пожрать столько сколько сам захочешь, но чёртовы догмы двуногих… Хм, догмы… Ну и словцо, конечно.» — отметил Эспен.

В этом же параграфе говорилось о том, что существовали «узконаправленные пути развития». Дескать, вся энергия качалась в мозг и совсем не доставалась телу, тем самым, увеличивая скорость мышления и читки «заклинаний» (это тоже ни о чём паразиту не говорило). Или, например, телум шёл на развитие сухожилий и связок, делая адепта ловким и быстрым, но столь сильным. Ну и, само собой, вариант когда адепт действовал по принципу: «Сила есть — ума не надо!» — превращаясь в горный хребет из мышц.

— Ну что думаешь? — Эспен даже не заметил как к нему в комнату поднялся Ярон. Уж про что он готов был читать как заворожённый, так это про способ забраться на верхушку пищевой цепи.

— Я буду благодарен если ты поможешь мне развиться до уровня «смертного».

— А-ха-ха-ха! Ну малец, даёшь. Увы, я сам его не достиг, чтобы кого-то ещё учить, но вымахать до того же «дикаря» ты можешь и сам. Я отведу тебя завтра в поле, где молодые парни, тоже «дохляки», но более развитые, резвятся. Уж они тебя уму разуму научат. Да и науки никакой секретной нет в этом, там ведь так и написано: «Доведение тела до предела способствует растяжению энергетического запаса сил и развитию.»

— А как понять, что я стану, допустим, «дикарём» или «зверем»? — спросил паразит.