Воин-паразит: Стать человеком (СИ) - Костяной Богдан. Страница 37

Тем более, что разворачивающаяся стычка не оставляла времени на подумать. Храмовник сделал взмах и от одного только него содрогнулся окружающий их лес.

Даже не техника, нет… Это было похоже на одно лишь желание Храмовника, его волю. Потому что он не сказал ни слова, чтобы придать хитросплетению энергии в молоте форму, он не выкрикнул ни одного названия волшебного символа. Он просто провёл бойком по воздуху и пурпурная волна, разнося в щепки вековые стволы и превращая даже самые маленькие комья вздыбленной копытами земли в пыль, направилась в сторону троицы.

— Tetro sae! — выкрикнул Энас и выпустил заколдованную стрелу-телепорт в совершенно хаотичном направлении, куда-то вглубь чащи, лишь бы скрыться от этого монстра.

Хвост лучника оплёл ногу заворожённого Эспена и секунду спустя, вся компания очутилась в полу километре от битвы, однако дрожь земли от удара Храмовника достала их даже здесь.

— Он, по моим прикидкам, где-то на полу пути к переходу на шестой уровень! По крайней мере, покойный отец Его Высочества умел нечто похожее делать! — выкрикнул Гарольд сидя на спине у Энаса.

Паразит не стал спорить в виду не знания, а Энас лишь молча согласился, вспомнив главу клана. Не став ждать, покуда их нагонят, они дёрнули с места. По расчётам аметистоглазого, им не так уж и много оставалось до выхода в чистое поле или, что будет лучше, на тракт или ближайшую деревню.

Как они смогут убедить местных, что не являются злыми духи, новый вид упырей или что-то ещё — дело десятое.

— Куда ты собрался?! — но не успели все трое и задуматься, как в землю ударила молния и на пути возник всадник на лютоволке, что уже поднял молот над головой.

Зверюга ринулась вперёд и герои бросились в обе стороны, однако коготь чудовищного пёселя успел вспороть бицепс Энасу. Неко отшвырнул в сторону старика и кувыркнувшись, одной рукой выхватил стрелу, взял её зубами, положил её на тетиву, взявшись той же рукой за лук и кое-как выстрелил в хвост чудовищу.

Лютоволк чуть дёрнулся и обернулся. Едва ли незаряженная энергией стрела, да ещё и выпущенная столь дилетантским образом, могла ужалить его сильнее чем местный комарик (а они, стоит сказать, могли нести крови больше чем сам ушастый).

— Умри! — Храмовник собирался было опустить молот, но с неба рухнула сотня тонн закованного в драконью чешую мяса.

Болотный Дьявол не собирался упускать столь вкусную добычу, пышущую, пусть и испорченной, но энергией. «Лягушонок» оскалил смердящую пасть, но развернувший молот культист охладил его пыл.

Убить зверюгу — он не убил, однако повалил набок и отправил в отключку.

— А теперь…

Бах! Грохот, сравнимый разве что с ударившей в метре от уха молнией разнёсся по округе. Секундой позже, Храмовник осознал, что теряет равновесие, вернее, это делают они оба, вместе с лютоволком.

Потому что заряженный пропитанной мистериями огня пулей мушкет разорвал в клочья пасть лесному «скакуну» и заставил его глаза свисать на нервах из двух отверстий, некогда бывших глазницами.

— Мра-а-а-а-а-а-а-азь! — с рёвом и со слезами на глазах Храмовник, переступив тело верного друга рассёк пространство молотом. Десятиметровая полоса пурпура неслась на Эспена превращая деревья даже не в щепки, а скорее в микроскопическую пыль.

Герой выстрелил щупальцами вверх, зацепившись за толстую ветвь. Когда нижняя половина дерева исчезла, он отломал её и сделав сальто вперёд, обрушил на голову врага.

Культист даже не закрывался. Бревно возымело тот же эффект, что и волна, бьющаяся о вековую скалу. Следом за ним, в голову Храмовника устремились и отростки мышц его запустившие, что были вооружены костными иглами.

Великан выставил вперёд ладонь и ухватившись за три из них с необычайной лёгкостью запустил Эспена в дерево за своей спиной.

Герой промял доспехом толстую кору и сполз вниз по стволу, чувствуя как тяжело становится ему дышать из-за сломанных рёбер. Образина уже развернулась к нему, но в его латы вонзилось три стрелы. Все угодили в правую руку. Две лишь застряли в толстом слое закалённой метеоритной стали, но последняя угодила в брешь оставленную мушкетом и вошла между двух только-только восстановившихся костей.

— Поцелуй Кобры! — произнёс Энас название одной из своих техник, довольно малозатратную в производстве.

Храмовник начал чувствовать как немеет его конечность, но шестое чувство вопило ему о том, что в скором времени он перестанет даже дышать.

— Во имя Бездны! Во имя Аммаста! — он приставил свою руку к дубовому стволу. — Громовое рассечение! — ударив верхней частью бойка, он превратил конечность ниже локтя в кровавую кашу, которая медленно отпадала.

— Он обезумел… — выдохнул Гарольд и занёс свой посох. — Sunstroke!

Над головой мага возникла сфера похожая на миниатюрное солнце, но ослепительно белого цвета. Сорвавшись, она устремилась к культисту.

— А-ха-ха-ха! Бесполезно! — и вновь Храмовнику даже не понадобилась ни техника, ни заклинание. Он разбил сферу собственным желанием это сделать. — Теперь-то вы подохнете, старый инвалид и драный кошак!

— Только не от твоей руки!

Вернул внимание к своей персоне Эспен. С трудом поднявшись, он взял в руки гросс-мессер. Три искалеченных щупальца болтались мёртвым грузом, в двух же находились уже знакомые короткие мечи.

— Ты достаточно глуп, чтобы не прикинуться мёртвым! — выкрикнув это, Храмовник развернулся, чтобы простым ударом добить Гарольда, но на пути возник Энас, подставивший лук.

Бум! Крепкая древесина согнулась, но поглотила большую часть силы удара, однако ушастый упал лицом на землю с переломанными руками, на кости которых пришлась сильнейшая вибрация.

Храмовник сделал шаг вперёд, наступив на спину лучнику, а молот вновь тень навис над макушкой старика.

— Не учили не поворачиваться к врагу спиной, дубина?! — Эспен вложил всю силу и скорость, чтобы простой сталью, заряженной собственной энергией пробить спину метеоритных лат. Мечи застряли под лопатками Храмовника, но используя их как ступени, паразит запрыгнул на культиста и крестовиной рукояти вонзился в глаз врагу.

Слуга тьмы взвыл и сделал шаг назад, дабы не потерять устойчивость, отпустив беднягу Энаса. Выпустив молот, он схватил за щиколотку уже замахнувшегося мечом Эспена и швырнул вперёд.

Несколько раз кувыркнувшись, тот впопыхах предпринял попытку встать, но вновь пришлось неловко перекатываться, поскольку сверху обрушился боёк громадного молота.

На плечи паразита и без того обрушивалась аура адепта почти на полтора уровня выше, а секунду спустя, голень раздавила со всей силы нога Храмовника, что специально для этого подпрыгнул.

— Выкуси, паскуда! — шестое щупальце, что всё это время прятало между лопаток паразита в третий раз заряженный мушкет, вложило оружие в руки героя и тот, сунул громоздкий ствол прямиком в стык между пластин бедра и поясницы.

— А-а-а-у!

Перепонки не выдержали и лопнули. Пуля прошла навылет, несколько раз отрикошетив внутри тела великана, причиняя тому адскую боль. Храмовник из бледно-серого, стал просто бледным. Он и без того немало крови потерял из оторванной руки, теперь же, алая жидкость стекала по бедрам и просачивалась через ремень.

— С-сука… мелкая… тварь!

Несмотря на всё это, он продолжал удерживать Эспена, пусть и припав на колено. Из последних сил он замахнулся молотом и обрушил его на героя, но черноволосый мечник также не планировал сдаваться.

Гросс-мессер треснул пополам, но отклонил боёк в сторону и лицо склонившегося Храмовника оказалось в метре от рук парня.

— А-а-арх! — взвыл исполин, когда крестообразные удары расчертили его лицо на четыре части. — Я… задушу тебя… глист… поганый… — хрипя и рыча, Храмовник взялся своими здоровенными пальцами за горло героя и вжав его в землю, принялся сдавливать.

Паразит стал бить свободной ногой по земле и пытаться что-то произнести, но хватка гиганта закованного в едва ли не танковую броню не только отрезала доступ к кислороду, но и действовала на шейные позвонки.