Подопечный - Костин Сергей. Страница 29

— Если хочешь остаться в живых, то ты должен знать про всех все. Черемыш темный. На земле больше известен как черт. Другое название черт-лысый. Посмотри на его череп, ни единого волоска. Как и у тебя сейчас. Ведет одиночный образ жизни. Очень редко объединяется в небольшие стаи, и то, на период спаривания. Весьма развит интеллектуально. Силен. Основной способ нападения — сверху. Отхватывает голову напрочь и только потом поедает жертву. Практически трудно убиваем. Не кожа, а броня. Прекрасно летает. Может выпустим?

Внимательно слушавший ангел отпрянул.

— Не, не стоит. А он не вырвется.

— Не вырвется. Вопросы есть? Нет? Тогда двинулись дальше. И по сторонам посматривайте. Бывает, что подлецы парами летают.

Ну это то я соврал. Черемши не терпят себе подобных. Точно так же как и не подобных. Но Мустафа должен быть постоянно начеку. Я не всегда смогу предупредить его об опасности.

— А что, мы его так и оставим в шарике?

Зинаида успела первой:

— А ты что о нем заботишься? Он тебе чуть до костей кожу не слизал, а ты? Ничего с ним плохого не случиться. Шар его просто переварит. И все.

— Скушает то есть?

— Ты догадлив, Мус, — и уже обращаясь неизвестно к кому, — А я столько энергии сожгла, создавая эти волосы.

Мустафа еще немного постоял, посмотрел на черта, а потом догнал меня и сквозь зубы проскрежетал:

— А ведь ты, Странник, браконьер порядочный!

И смехом ему был ответ.

Остаточный путь до конечной цели нашего небольшого путешествия не изобиловал приключениями. Я терпеливо рассказывал Мустафе про местную флору и фауну. Изредка роль педагога брала на себя Зинка, но я старался пресекать подобные попытки. После двух-трех информационных фраз, разговор незаметно перетекал в попытки поднять боевой дух ангела. Типа:

— А как ты на него прыгнул! Ох, ах! Как заблестели твои глаза! Ах, ох! — тьфу на влюбчивые компьютеры.

— Ребята, заканчивайте болтать. Конечная.

Мы находились на краю леса. Дальше располагалась ровная, ничем не защищенная местность. Как на ладони. А вдалеке виднелся город.

— Кажется это Таброс? — я все еще не полностью доверял тем знаниям, которые прыгали у меня под черепной коробкой. Хотя случай с черемшой заставил меня взглянуть на себя с новой позиции. Да что там говорить! Я был горд.

— Совершенно верно, Странник, — отозвалась Зина, — Таброс. Мы собираемся войти в него?

— Э?! Не было такого уговора, — Мустафа, — Ты сам говорил, что мы не собираемся воевать с теками. Их много, нас мало. Пойдемте своей дорогой.

Даже Зинаида не выдержала.

— Мус, заткнись. Пойми одно. Здесь, в этом мире, не выживешь ни ты, ни я. Только держась рядом со Странником мы можем быть спокойны.

— Да кто он такой, этот Странник, — ангел подскочил ко мне и уперся здоровенной грудью в меня, — Что вы все заладили, Странник, Странник! Оборванец ты. Из деревни. Подопечный мой. И все.

Я устал. С некоторых пор ангел стал действовать мне на нервы. Нет, я не был против его выходок, но его полное непонимание ситуации раздражало меня.

— Зинаида, объясни этому бестолочи со всей страстью женской логики все, что он не понимает.

Девушка подхватила сопротивляющегося ангела под руку, усадила на кочку и терпеливо, словно мамаша непутевому сыну принялась объяснять :

— Вот ты спрашиваешь, кто такой Странник?

— Убийца он, — заверещал Мустафа, — Все про него знаю. Сам ему эту сказку нашептал. Охотничек! А ты тоже хороша. Хозяин то, Хозяин сё! Равноправие у нас. Полное. И не сметь меня дергать за руку. Думаешь если создала это тело, так теперь можно руками щипать? Не сметь, я говорю!

Зинаида коротко размахнулась и всадила кулачок прямо между глаз Мустафы. Тот мгновенно обмяк и рухнул на траву.

— Сбой в программе, — пожала плечами Зинаида, — У него комплекс самовосхваления. Явно завышено чувство лидера.

Все правильно, детка. Я с тобой полностью согласен. Кем он был для меня? Ангелом. Несущим спасение и душевную свободу. А сейчас наши роли поменялись. Мустафа приобрел тело, я — власть над самим собой. Честная игра.

— Что-нибудь можно сделать? Мне не хотелось бы, что бы он чувствовал себя в чем-то ущемленным. Я многим ему обязан и по своему люблю его.

— Мы все любим его, — скромно потупилась Зинаида, — Я попытаюсь воздействовать на него на подсознательном уровне.

— А ты…

— Я многое умею, не беспокойся.

Пока Зинаида колдовала над ангелом, мне пришла в голову великолепная мысль и я только ждал, когда Мустафа очнется и приобретет человеческий вид.

— А, что? — слабо подал голос хранитель. Зинка перестаралась с ударом, — Где я? А, Зина…

Ну о чем говорить дальше. С каких пор ангелы отвлекаются от основного рода занятия. Мустафа должен хранить меня, а не по бабам шляться. Пусть по одной, пускай самой совершенной. Все равно. Ведь ему, заразе, наверняка еще и зарплата там капает.

— Слышь, ты, качок! У тебя что-нибудь в голове сдвинулось, или нет?

Мустафа затряс головой, небрежно отстранил Зинку, поднялся.

— Эк меня шибануло. Об чего это я?

— На дерево налетел, — осторожно пояснил я.

— А-а, — проглотил ангел, — Что это вы тут расселись? Меня ждете? Так я готов.

— Мус!— Зинаида терпеливо стояла чуть в стороне, ожидая когда пришедший в себя Мустафа обратит на нее внимание.

И Мустафа обратил.

— Уйди от меня — машина, — и ломанулся через кусты прямо к городу.

Я подошел к чуть не плачущей девушке:

— Перестаралась ты…

— Вот так просто возьмем и войдем? — иногда мне становилось не по себе от нового Мустафы. Он пер словно танк, на ходу продумывая тактику захвата города.

— А чё там? Влетаем с крикам через центральные ворота. Все в панике, в разбег. Мы прямиком, по наглому, в штаб. Захватываем заложников и объявляем о свержении существующего правительства. К нам присоединяются сознательные пролетарии соседних городов и победа у нас в кармане. Или еще так…

— Угомонись! Никто к тебе присоединяться не станет. Стянут кожу у самого первого столба.

— Ну тогда думай сам, — ангел демонстративно отвернулся в сторону.

— Зинаида! — подозвал я девушку. С некоторых пор она старательно держалась в стороне от Мустафы, который при каждом удобном случае называл ее не иначе, как безмозглой машиной. А какой воспитанной девушке это понравиться, — У тебя сохранился план города? Хорошо. Тогда рассчитай самую безопасную дорогу к королевским покоям. Нанесем визит вежливости. Да! Будем уговаривать. А не поймут, применим более убедительные методы.

Предложенный Зиной план не отличался особым остроумием, но мне понравился. Подумаешь, всего-то девяносто пять процентов отрицательного развития событий. И дурак сделает все при положительном коэффициенте. А вот уложиться в пять? Здесь требуются именно такие ребята, как мы. О чем я и сообщил сопровождающим.

— Отлично! — Мустафа одобрительно похлопал по моему плечу и даже соблаговолил пожать руку Зинке, — План мне нравиться. Я за! Слушаю дальнейшие приказания, сэр! Прошу прощения — Странник.

Мы переглянулись с Зинаидой. Мустафа шел, определенно на поправку.

Мы отлежались до темноты в небольшом овражке. Впрочем отлеживался один ангел. Бессонная ночь сразила его и он дрых, не чувствуя ног. Мы с Зинкой продолжали разрабатывать план стратегического захвата города.

— Самое главное, чтобы у теков ничего не изменилось. Насколько свежи твои последние сохраненные данные?

— Полуторагодовалый срок.

— Будем надеяться, что король все также важен для города, как и прежде.

— Странник, ты хотел сказать — Матка?

— Матка? Да, конечно. Всего одна Матка, держащая в руках огромное количество безропотно подчиняющихся душ и тел. Если мы доберемся до нее — город наш.

— А если нет?

— Очень просто. То мы — города.

— Час пробил, Странник.

— Буди своего… хорошо, хорошо! Больше не буду.

До стен города оставалось совсем немного. Часть пути, чтобы не слишком высовываться, пришлось ползти. Как только стемнело, смело поднялись во весь рост.