Я должен стать Главным Героем или… (СИ) - Якубович Александр. Страница 7

— Паспорт возьми! Покажешь, что уже есть шестнадцать! — дала наставление мать. — Только не потеряй!

— Не потеряю, — ответил я.

Паспорт нашелся в серванте, в комнате маман. Илья Козлов, шестнадцать полных лет. Мда. Фотка была четырнадцатилетняя и на меня с нее смотрел туповатый подросток с недоразвитыми чертами лица, с виду, не старше двенадцати. Это все от плохого питания, не иначе.

Жрать хотелось дико. Может, это я за эти дни так аппетит нагулял? Или это догнал вчерашний стресс?

Натянул запасные треники, сгреб мелочь, семки, захватил пострадавший в бою нож. Надо бы его поправить, поточить, а то затупился он знатно. Но, к моему удивлению, встречу с чертом «бабочка» пережила.

Выбравшись на улицу и пройдя пару кварталов, я наконец-то увидел ларек. Подошел, ознакомился с прейскурантом. Фасованные семки по десятке, папиросы — двадцать рублей. А я торчал дяде Ване не меньше четырех штук. В кармане было чуть меньше сотки, на которую я, скрепя сердце, взял блатных с виду сигарет по девяносто и еще рубль отдал на спички. Сигареты — перебью аппетит на некоторое время, а как станет совсем голодно, я уже надеялся провернуть свою аферу.

Под неодобрительный взгляд какой-то бабки я щелчком выбил из твердой пачки сигарету, чиркнул спичкой и сладко-сладко затянулся. Хотелось кашлять, но я себе запретил. Не переводить же продукт. А теперь мне нужно на тот склад, где я отправил обратно в ад рогатую тварь.

Перед тем как тащить белобрысую истеричку к цивилизации, я позаботился о том, чтобы припрятать свои трофеи. Дядя Ваня сказал, что утилизацией всяких демонических останков занимается самооборона, да и я был уверен, что мои трофеи чего-нибудь да стоят. Тем более, эти твари были напитаны черной магией сами по себе. Так что пора найти какой-нибудь камень, поправить клинок и заняться свежеванием добычи…

В ангаре, ожидаемо, было пусто. Никаких следов, кроме тех, что оставил я сам, замечено не было. Я прошел в угол, прикрытый листом ржавого железа, и еще за десять метров почуял дикую вонь. Господи! Как же воняло! Аж глаза режет!

Кое-как поточенный и выправленный нож уже был у меня в руке, так что я, прикрывая рот ладонью, отодвинул железку и увидел уже ставший разлагаться труп демонической твари.

Так, что там с животных снимают? Шкуру? Я прикинул, как буду свежевать черта и мне стало совсем хреново — все же, боевого азарта сейчас не наблюдалось, так что я решил ограничиться клыками, копытами и, конечно же, рогами. И если с первыми двумя вещами дело пошло нормально, то вот рога пришлось выламывать с частью черепа при помощи камня и такой-то матери.

Сделав свое черное дело и даже почти не заляпавшись — черная кровь уже давно вытекла из трупа — я смахнул со лба пот, выступивший, после трудов сиих праведных, и прикинул, во что бы завернуть добычу. Надо унести подальше отсюда, перепрятать, найти покупателя, а только потом вернуться. Ведь если патруль остановит меня посреди улицы с таким «грузом», то мне пиздец.

В горе битого кирпича и прочего мусора на территории нашелся кусок брезента, в который я и завернул свои трофеи. Спрятал я все в двух кварталах от первоначального места, поближе к дому, но тоже в промзоне. Как раз недалеко от того места, куда мне сейчас было нужно.

— Эй, братва! — свистнул я троице, что терлась в переулке. — Разговор имеется!

Трое гопников, которые получили от меня лещей позавчера, обернулись на мой крик, а один даже вздрогнул. Ага, боятся. А если боятся — значит уважают.

— Иди отсюда! — крикнуло «левое яйцо», пятясь назад.

— Рот закрой, к тебе не обращались! — кивнул я на главного. — Я к нему. Драться не будем! Дело есть!

— Ты сначала за прошлое ответь, а потом рамсить будем, епта, — сквозь зубы сплюнул старший.

Я тяжело вздохнул и, достав из кармана нож-бабочку, устало потер глаза.

— Пацаны, вы поступили неправильно, за это поплатились. Я свою компенсацию с вас получил? Получил, вот, в руках держу. Так что давайте решать миром. Вот, стрельните, закурим, поговорим спокойно.

Пошарив в кармане, я достал пачку сигарет и протянул ее гопарям. Старший посмотрел на «угощение», кивнул «правому яйцу», чтобы взял пачку. Каждый вытянул по одной, а «хер» стрельнул еще и бонусную, которая ушла ему за ухо.

— Так че те надо? — спросило «левое яйцо», подкурив.

Все трое сейчас выглядели моими ровесниками, может, на год старше. Это сейчас, побывав в пекле, я видел и понимал отчетливо. Просто лица худые и обветренные, и от этого — грубые.

— Во время прорыва надыбал кой-чего, — сказал я. — Загнать хочу.

— Мы не по этим делам, додик, — рыкнул «правый».

— Да, мы в воровские темы не лезем, — сказал старший. — Да и не по-людски. Во время прорывов только черти на дело и ходят.

— Я сказал, что надыбал, а не спиздил, — ответил я. — Кто смотрящий на районе? С кем поговорить нормально можно?

— Э, мы че, тебе уже компания плохая говорить, епта? — забычило «левое» яйцо.

Я демонстративно перекинул в ладони бабочку, после чего затянулся.

— Так кто смотрящий? Или вы слов не понимаете? — спросил я старшего.

Насупился, глаза опустил. Вижу, хочет всечь мне, прям руки чешутся. Но его же нож в моей руке и еще припухшее ухо советуют этого не делать. Так что я буквально вижу этот процесс засовывания собственной гордости в жопу. Он мне скажет.

— Ринат у нас на районе смотрящий. Отсюда и до текстильщиков, — ответил сквозь зубы хер.

— И где я могу с ним побеседовать? — уточнил я.

— Его дядя, Ахмед, кафе держит. Ринат там обычно зависает, чаи гоняет, — хмыкнуло «правое» яйцо.

Я еще раз внимательно посмотрел на всю троицу. Если Ринат окажется мразью, то меня сильно отметелят, ну а если прокатит…

— Так давайте к смотрящему сходим, решим наш конфликт, — сказал я гопникам. — Ведь он для этого и есть, так?

Троица переглянулась и тут я понял, что они не пойдут. Не признаются, что их отмудохал такой додик, как я.

— Ладно, отведете к Ринату — верну нож. И буду молчать о том, что случилось. Слово пацана.

Услышав магическую конструкцию в конце, гопники чуть расслабились. Как бы они не пыжились, но я уже доказал, что не лох и не терпила, а сейчас хлопотал об их хрупком эго и статусе на районе. Стояли они в местечке неприметном, так что если прознают, что их троих в одно лицо ушатал еврейский сыночка-корзиночка, то точно запишут в лошки.

— Договор, — кивнул хер.

Добрались мы до кафе довольно быстро, минут за двадцать. Неприметная забегаловка на углу. На тротуаре — пара старых зонтиков, внутри — душно и тесно, но довольно чистенько. Такие раньше я видел на всяких вещевых рынках или в провинции, а тут, хоть и на окраине, но в Москве. Странный мир, если честно.

Никаких мутных волн сегодня не было, так что я справедливо рассудил, что двигаюсь в правильном направлении. Я не занимался криминалом, никого не убивал — просто пытался пристроить свои трофеи, добытые в честном героическом бою.

За дальним столиком в углу сидела компания взрослых кавказцев. Главный гопарь дал нам знак оставаться на пороге, а сам пошел на разведку. О чем-то довольно долго рассказывал, как я понял, Ринату, после чего наконец-то махнул рукой и подозвал к столу.

— Ну, здравствуй. Сашка говорит, у тебя дело какое-то есть, — протянул Ринат с довольно сильным акцентом.

— Здравствуйте, Ринат, — кивнул я. — Меня зовут Илья.

— Мне все равно, как тэбя зовут, — махнул рукой смотрящий, — говори, чего пришел.

Я посмотрел на развалившегося кавказца, на его «свиту», глянул и на гопника-Сашку.

— Трофеи у меня есть. Особые. Во время прорыва разжился. Хотел бы продать.

— Что за трофеи? Учти, если украл, то с тебя спросят, и даже не я. Воры спросят! — погрозил пальцем Ринат. — Я другие вопросы решаю. Кто кому в морду дал, у кого какой конфликт по понятиям решить. Понятно?

— Сашка же сказал, что я пацан, — сдерзил я. — Знаю порядки. Нет, ничего не крал. Все что предлагаю — мое.