Право Вызова (СИ) - Злобин Максим. Страница 31

Ну а чуть в сторонке, меж двух мохнатых ёлок собрался весь цвет клюкволюдского комьюнити — Мохобор, Брусника, Лишайя и Чага. И что самое, — самое-самое-самое, — угарное, так это… ох, блядь… это даже не вишенка на торте, это икорочка на тарталетке.

Короче, вопреки голожопому дресс-коду племени, Чага был облачён в чёрный праздничный костюм, а Лишайя в белое платьишко и фату. Одёжа была явно не новой, — а скорее всего найденной на помойке, — но всё равно праздничной.

Похоже, что мы упали недалеко от свадебной процессии.

Ах-ха-ха! Я таки соединил два любящих сердца! Ну разве не прелесть⁉ Посмотрите, как счастлив Чага! Аж до слёз!

— Всем привет! — я вышел на поляну и тут же стал центром всеобщего внимания.

На меня обратились не только все взгляды, но и копья ребят. Мохобор, нахмурив кустистые брови, шагнул вперёд.

— А ты кто такой⁉ — крикнул он издалека.

— Илья Ильич! — простодушно ответил я. — Прямухин! Вы разве не помните⁉ Брусника, душа моя, ты забыла своего спасителя⁉

— Илья Ильич⁉ — Брусника изменилась в лице. — Илья Ильич!

Через всю поляну зеленоволосая кинулась ко мне обниматься. Ах, как бежит! Ах, как всё колышется! На последнем шагу Брусника чуть подпрыгнула и врезалась в меня со всей дури. Я чуть пошатнулся и моё лицо утонуло в нежной мягкости и мягкой нежности.

На ощупь Брусника ничем не отличалась от человека, а пахла даже лучше — к пряно-сисечному аромату примешивались нотки свеже-скошенной травы.

Мана разом восполнилась и…

— Ой, — девушка отпустила меня и чуть отстранилась.

Я не виноват. Это физиология. Будто щелбан, писос резко ударил её по коленке. Брусника не без интереса рассмотрела мою особенность, зажмурилась, вздохнула чему-то своему, а после перевела взгляд выше и сказала:

— Я думала, мы потеряли тебя там, на облаве.

— Он сам сбежал! — заорал Чага.

Он, Мохобор и Лишайя уже спешили к нам.

— Наверняка этот гад и навёл на нас облаву! — не унимался злой визирь.

— Чага, дружище! — весь из себя дружелюбие, я обезоруживающе улыбнулся. — Рад видеть тебя, старый ты козёл! А я смотрю, ты решил остепениться? Классный костюм! Жених прям! Уже можно поздравить?

— Можно, — ответила Лишайя.

Старшая дочь вождя кокетливо продемонстрировала свою ручку; на пухлом пальце красовалось кольцо из какого-то плюща с ягодкой клюквы вместо камня.

— Что с тобой стало? — пробасил Мохобор, оглядывая меня с ног до головы. — Ты выглядишь, как мы.

— Это долгая история, — ответил я. — В двух словах не рассказать. Но главное ведь, что? Главное, что всё позади! Не волнуйтесь, вождь, теперь всё будет хорошо. Ваш Избранный вернулся в племя!

— Избранный⁉ — заверещал Чага. — Избранный⁉ Думаешь, кто-то поверил тебе во время обряда⁉ Думаешь, мы и правда купились на твои дешёвые трюки⁉

— Ах-ха-хах, — хохотнул я. — Старый добрый Чага, — я дружески ударил визиря в плечо. — Визжит как баба и несёт хуйню. И в этом весь он, правда? — я подмигнул Мохобору. — Ладно, ребята, мне действительно нужно вам многое объяснить. Это займёт какое-то время, так что рассказывать лучше в более комфортных условиях; например, в деревне за праздничным столом. Свадьба же как-никак! К тому же я проголодался, как волк…

— Ты не попадешь в деревню! Только через мой…

— Тс-с-с-с, — я приложил палец к губам Чаги. — Хватит. Это никому не интересно.

Чага дерзко оттолкнул мою руку и аж оскалился от злости. А может, расколотить ему ебасосину? Прямо вот здесь и сейчас. Ну так… ну просто чтобы было. Интересно, он от этого покладистее станет или наоборот обозлится? Хм-м-м… Ладно, проверю позже.

— Вождь, — сказал я. — Давай серьёзно.

— Давай, — кивнул Мохобор.

— Обряд сорвался и у тебя нет причин мне доверять. Тебя наверняка интересует куда я пропал, что со мной было, почему я вернулся и почему так выгляжу. Поверь, я всё это действительно могу объяснить. Но главное, что тебе нужно знать сейчас, так это…

— Пи-пи-пи! — я перешёл на химерский.

Бомбожопицы снялись с места, пробежали по спине и уселись у меня на плечах. При этом Правая почему-то села на левое плечо, а Левый на правое. Будто любопытные попугайчики, моя ягодицы рассматривали клюкволюдов.

— Ах! — у Брусники аж глаза мокрым подёрнулись. — Это правда!

— Это правда, — только и сумел повторить за ней Мохобор.

— ААААА!!! — Чага по-детски затопал ногами, развернулся и двинулся прочь; молодая жена кинулась за ним следом, чтобы утешить.

— Такие дела, — сказал я.

Позабыв про подъесаула Неврозова, клюкволюды стягивались ко мне.

— Избранный, — шептала толпа. — Избранный.

— Ваш звонок очень важен для нас, — в который раз донеслось из силового костюма. — Пожалуйста, оставайтесь на ли… кхь-кхь… Алло! Это есаул Струканов-Доев, слушаю вас.

— Алло! — Яросрыв метнулся к экзоскелету. — Алло! — однако тут же получил шлепок ногой по подбородку, а в динамик полетело копьё…

Чёрт, это было незабываемо. Первозданная свежесть, недвижимый летний воздух, тёплые сумерки. Стрёкот сверчков и пьяный смех. И ещё факелы. Факелы, факелы, факелы. Сотни, — а может быть даже тысячи! — факелов горели на каждом углу деревни. Часть из них, примотанная к длинной палке, просто-напросто торчала из трясины.

Всё вокруг было залито тёплым оранжевым светом.

Я ловил вайб какого-то тропического курорта, — не хватало лишь шума прибоя, девок в кокосовых лифчиках и треньканья укулеле. Но, на секундочку, где я его ловил⁉ Да прямо посередь болота, среди непроходимых тверских буреломов!

Длинные столы были выставлены на том самом единственном островке, рядом с избушкой Мохобора.

Клюкволюды отмечали свадьбу.

Вот только торжество пошло не по плану, концепция изменилась и во главе стола сегодня оказались не жених и невеста, а Избранный. То бишь я.

— Ещё вина? — уточнила Брусника.

Я мотнул головой и протянул деревянную плошку. Говорить не мог — работал челюстями. Мой десятикратный метаболизм уже изничтожил пиццу, так что теперь я изо всех сил налегал на зайчатину с картошкой. Зайчатину клюкволюды поймали сами, бухла напиздили по соседним деревням, ну а картошку, — если верить Мохобору, — вырастили сами где-то на глухой опушке, вдали от деревень.

— Спасибо, — я наконец-то прожевал и улыбнулся Бруснике.

Девушка весь вечер пыталась мне всячески услужить. Да, в её поведении было какое-то фанатичное обожание, но меня это ничуть не напрягало. А по правде говоря, даже радовало. Моногамией в этом мире даже не пахло, так что заполучить в качестве одной из жен эту сексапильную дриадку я был бы не прочь.

Она горяча. Она без лишних напоминаний подливает мне вино. Она мной восхищается. Очень похоже на портрет идеальной женщины, не так ли?

Ну да ладно. То, как хорошо мне сейчас было, мы уже уяснили. Вернёмся к сути.

А суть такова:

Я действительно оказался Избранным этого странного лесного народа, а странный лесной народ оказался вовсе не странным и не очень-то лесным. Выслушав историю о том, как я сделался клюкволюдом, Мохобор расхохотался и рассказал мне историю возникновения племени.

Вот-это-поворот! — принято кричать в таких случаях.

Когда-то давным-давно Мохобор был Михаилом — маленьким мальчиком, сыном главного инженера на производстве барона Мутантина. Ясен хрен, что не нынешнего барона, а отца нынешнего барона. Да и производство тогда располагалось не на Селигере, а чуть ближе к Торжку, в ангарах посередь леса.

Ну и вот.

Одним прекрасным летним днём, — очень похожим на этот, ага, — весь персонал МХС (Мутантин-Химер-Строя) привёл своих детишек то ли на день открытых дверей, то ли на день матери, то ли ещё на какой праздник… не важно. Важно, что в тот день случилась страшная авария. Из-за технической ошибки рвануло несколько цистерн с мутагеном.

Часть людей погибла. Часть мутировала во что-то криповое и неразумное. Ну а часть, как несложно догадаться, обратилась в клюкволюдов.