Она и ее кот - Синкай Макото. Страница 16
– Ты голодный?
Не отвечая на мои слова, толстый кот пожирал хрустики. А затем облизнулся.
– В благодарность за еду узнаю, так и быть.
– Узнаешь? Ты можешь разговаривать с Аои? – напряженным голосом спросила я.
– Узнаю у Джона. Джон все знает.
С этими словами толстый кот вскочил на перила балкона. Стоя к нам толстой спиной, он повернул только голову.
– Я Черныш. Если собираешься здесь жить, запомни имя босса.
– Строит из себя!..
Проводив Черныша глазами, я наблюдала, как Аои собирает рассыпанные мной вещи. Среди ее вещей были такие же, как у Рэйны, принадлежности для рисования.
Рэйна всегда рисовала, но я в этой комнате ни разу не видела, чтобы Аои этим занималась. Вот бы она что-нибудь нарисовала для меня.
Меня навещают не только Черныш и вороны.
Иногда меня заходит проведать мамин друг, белый кот по имени Малыш.
– Привет, Печенька!
Господин Малыш всегда ласковый и ведет себя как джентльмен.
– Господин Малыш, здравствуйте. Как там мама?
– Хорошо, только недавно вымазала правый бок розовой краской.
Представив себе это, мы с господином Малышом хихикаем.
Бродячего кота Черныша я не люблю, потому что он меня не слушает, а вот господина Малыша люблю, потому что он всегда с интересом слушает мои истории.
Мама говорила, что если выходить замуж, то за кота, который умеет охотиться, но мне понравился бы такой, как господин Малыш.
4
Пришло лето, приближалась годовщина смерти Мари.
Прошел год с тех пор, как я ее убила.
– Я же сказала: не пойду! – кричала я.
Я давно не кричала, так что охрипла.
– Сходи! – На лице мамы жесткое выражение.
– Не пойду!
– И долго ты еще так будешь?
Конечно, мама права. Я знаю это. Головой понимаю, но чувства сдержать не могу.
– Отстань!
– Это же годовщина смерти Мари. Ты ведь ни на похоронах не была, ни на могилу ее не ходила.
Знаю. Я все это знаю. Я бы и сама хотела сходить. Я хочу, чтобы это все кончилось. Хочу извиниться перед ней, хотя бы на ее могиле.
Но я ничего не могу сделать.
– Уходи!
Я, напирая всем телом, выгнала маму из комнаты. С громким стуком захлопнула дверь. Печенька вся сжалась.
За дверью мама еще что-то говорила, но я ее не слышала, а кричала что-то нечленораздельное.
Наконец я услышала, как мама спускается по лестнице. Ее шаги звучали устало.
Меня переполняли слезы: они текли не переставая.
О том, что случилось с телом Аои, я узнала и от Черныша, и от нее самой.
– Я не могу ни на могилу Мари сходить, ни домой к ней пойти. Я никак не могу выйти на улицу, – говорила Аои, плача.
Оказывается, она не выходит не потому, что ей хорошо в комнате. Она не может выйти. Наверное, ужасно тяжело все время находиться в одном месте – каким бы уютным и приятным оно ни было.
Аои долго плакала на кровати. Я пыталась ее как-то утешить, но она закрылась в себе.
Услышав крики ворон, похожие на треск разрываемой ткани, Аои съежилась.
Вороны спустились на балкон. Одна, две, много.
Я сразу поняла, о чем они кричат.
Они наверняка собирались съесть Аои, если она умрет.
Вот оно что, значит, в этом мире есть кто-то слабее меня.
Во мне зародилось новое, неизведанное еще чувство.
Я буду защищать Аои! Я приняла решение.
– Пф-ф!
Я решительно зашипела и бросилась на тени на занавеске.
Когда я стукнулась о стекло, звук получился громче, чем я думала. Вороны, наверное, тоже удивились. Хлопая крыльями, они разлетелись.
– Ты в порядке, Печенька?
Получилось! Я радовалась, но и волновалась за Аои. Не умея справиться с чувствами, рвавшимися из моей груди, я бегала и бегала по комнате Аои кругами.
5
Пришла осень. Как деревья роняли листья, так Аои худела и все больше ссорилась с матерью.
Иногда она по целым дням не выбиралась из постели, и тогда я нашла способ есть мои хрустики, когда мне хочется.
В осенних сумерках пришел господин Малыш. Не в то время, как обычно.
– Знаешь, Печенька… Не хотелось тебе об этом говорить, но Мими плохо себя чувствует.
– Мама?!
– Она хочет с тобой увидеться.
– Но меня не выпускают на улицу.
– Да, точно. Если хочешь, могу передать Мими что-нибудь.
Я немного подумала, но подходящих слов придумать не смогла.
– Передай ей, пусть держится.
– Хорошо. Мими обрадуется.
Подошла Аои. Господин Малыш, увидев это, тут же исчез с балкона.
– Слушай, Аои, я хочу увидеться с мамой. Хочу ее проведать.
Аои ничего не сказала и погладила мою шерстку. Колокольчик, привязанный к мисанге на ее запястье, звякнул: дилинь, дилинь.
Аои не понимает меня. Аои не хочет меня отпускать.
Тут я рассердилась. Вцепилась зубами в мисангу и решительно потянула.
– Нельзя! Перестань, Печенька! – закричала Аои. – Зачем ты так делаешь?
Пожалуйста, Аои! Я хочу к маме.
– Перестань! Уходи!
Аои забрала у меня мисангу и нырнула в постель.
Я решила сама сходить встретиться с мамой.
Днем, когда мать Аои вернулась ненадолго и занималась стиркой, я тихонько выбралась по сушилке на крышу.
«Я научусь прыгать и с крыши!» – вспомнила я, как говорила это маме.
«Конечно, научишься!»
Мне показалось, что я слышу мамин голос. Я решительно бросилась в воздух.
Печенька убежала.
Наверняка из-за меня.
Это ведь я сказала ей: «Уходи!»
Кошка, которая всю жизнь прожила в доме, во внешнем мире не выживет. Кошка, которая была у меня раньше, Джессика, тоже выбежала из квартиры на улицу, а потом я нашла ее рядом с домом, сбитой машиной.
Печенька не знает окрестных мест. Значит, она больше не сможет вернуться.
А родители на работе.
Я должна ее спасти.
Но мое тело не двигается. Я не могу справиться ни со своим сердцем, ни со своим телом.
Из-за того, что я не смогла пойти на годовщину смерти Мари, во мне что-то окончательно сломалось.
Сейчас я могу только дышать.
Что делать?!
Ничего я не могу сделать. Могу только, дрожа, накрыться одеялом.
Мари, Мари, прошу, спаси меня.
Мир без потолка.
Я посмотрела на пронзительно голубое небо и ужасно испугалась, что меня может затянуть туда. Побежала вперед, стараясь не смотреть вверх.
Я бежала, бежала и наконец заметила. Заметила, что мир не такой, как я думала. Его размеры намного превышали мое воображение.
Страшно.
Наверное, и Аои боялась того же.
Я думала, что, выйдя на улицу, я немного пробегу и доберусь до мамы. Ведь господин Малыш и Черныш всегда легко ко мне приходили.
Я почувствовала запах чужого кота.
Мне вдруг стало страшно, и, чтобы скрыться от этого запаха, я побежала изо всех сил.
Нет никого, кто бы меня защитил.
Я не знала, что мир такой большой и сложный.
Я бежала по дорожке, которую никогда раньше не видела, но устала и решила немного отдохнуть под высокими деревьями. Это было моей ошибкой.
Когда я поняла, что там кто-то есть, было уже поздно. Передо мной оказалась крупная кошка.
– Уходи!
Ее голос был таким холодным, что можно было превратиться в ледышку.
– Подождите.
Кошка, выпустив острые когти, бросилась на меня. Я в панике побежала, но она все-таки царапнула меня у самого основания хвоста.
Мне было больно, грустно, хвост болел, но я продолжала удирать. Я уже не понимала, где нахожусь. Смогу ли я вернуться домой?
При этой мысли мне захотелось плакать, но я сдержалась. Я не хотела, чтобы давешняя кошка услышала меня и побежала за мной.
Я снова и снова прокручивала в голове одно и то же.