Обнимашки с мурозданием. Теплые сказки о счастье, душевном уюте и звездах, которые дарят надежду - Арефьева Зоя Владимировна. Страница 28
Близилась ночь большой-пребольшой еды.
На задних рядах ждал своего часа немного просроченный ледяной кефир.
Женщина и холодильник – 2
Женщина открывает морозилку.
Перед нами бескрайняя ледяная равнина. Идите за мной след в след, иначе пропадете.
Раз в сутки из ледяной пещеры выходит симпатишная ледышка в виде пипирки (нужен был лед на романтический ужин), это местный шаман. Поднимается на ледяную гору, бьет в бубен и начинает перекличку:
– Все ли здесь? Все ли живы?
– Да-а-а, мы ту-ут-т-т, – откликаются жители морозилки.
– Пакет с брокколи одиннадцатого года, ты тут?
– Я здесь.
– Пакет с брокколи двенадцатого года, ты тут?
– Тут.
– Пакет с брокколи тринадцатого года, ты тут?
(Далее полчаса перекличка пакетов с брокколи.)
– Одинокий, но гордый пельмень, ты еще с нами?
– Я с вами, товарищи.
– Куриная нога синяя, используемая для снятия утренних отеков под глазами, ты тут?
– Да.
– Неведомая херня в пакетике, обитающая тут с начала миров, ты все еще здесь?
– Ну а куда я денусь?
– Кубики льда с ягодками и цветочками внутри, которые она хотела сфотать для инсты и забыла, вы тут?
– Мы все еще верим, мы все еще ждем.
– Треснувшая бутылка шампанскава, которую положили сюда буквально на десять минут, ты тут?
– Идите в задницу, это не смешно.
– Пломбир шоколадный с отпечатками зубов, ты тут?
– Я тут, и зубы тут.
В конце переклички обитатели морозилки садятся в круг и медитируют, создавая позитивное поле вокруг вселенной холодильника. Поэтому вас все время туда так тянет.
Верни книжку
Ученый с гордой фамилией Макарошкин, не спавший триста дней и ночей, наконец закончил расшифровку древней Книги Мертвых. Он хотел вскочить и станцевать ученый тверк, но от усталости голова его шмякнулась на клавиатуру. Так Книга Мертвых нечаянно выложилась в сеть.
Девочка Клаша, мечтавшая выучиться на ветеринара, проснулась от звука смс. Пришло обновление от ее любимого сайта «Наука мой краш».
Через пять минут Клаша нарисовала трех человечков, один кружок и четыре квадратика, сказала: «ОСИРИС ШМАСИРИС, СЕТ ШМЕТ, БАЗИЛИК, УКРОП!» – и оживила кузнечика, которого хотела препарировать. И кактус на окне вдруг зацвел кровавыми цветами. И комар Степан, три года лежавший меж окон, очнулся и заморгал.
Еще через десять минут на кухне загремели сковородки, запахло кабачковыми оладушками. Это неожиданно зашла погостить с того света бабушка.
Главнокомандующая смерть тревожно наблюдала, как у нее в отделении то исчезает половина покойничков, то появляется в два раза больше.
– В прятки, что ли, играют?! – подумала Главнокомандующая и стала торопливо набирать черным когтем сообщение в «Чатик Смертей всех времен и народов»: «ЧТО ЗА ФИГНЯ?!»
Чатик ожил:
– Чо, опять ученые?
– Да кто им поверит.
– Хоспаде, просто переставьте там слова в заклинаниях.
– Не должно работать. Я там вместо заклинаний рецепты вкусной и здоровой пищи вставила.
– Это ты девочке Клаше скажи. Через час ее родителям на работу вставать, а у них на кухне покойная бабушка третий суп варит.
– Сделайте что-нибудь! Я держу за ноги Цезаря, он пинается!
– Верните все как было! Пока не началось.
Тем не менее началось.
– Давай училку по химии таво-этава? – школьницы Оля и Галя нашли, чем заняться в этот утренний час. Летние каникулы – это офигенно, особенно когда есть арбуз и «Книга мертвых».
– Дурацкие заклинашки! Не работают вообще.
– Прекрасно все работает, – прошептал из шкафа прапрадед.
И седой кот показал ему большой палец: «Зашибись как работает».
– Ой, ну как похож, как похож! – по адресу Васильковая, 46 хозяйка отчаянно кокетничала с курьером в костюме Элвиса Пресли.
– Лав ми тендер. Лав ми свит, невер лет ми гоу, – отвечал ей Элвис, протягивая пиццу с ветчиной. Что в переводе с элвисовского обозначает: «Женщина, это реально я».
Люди и покойнички шлындрают туда и обратно, ходят в гости друг к другу. Всем очень весело, кроме чатика Смертей всех времен и народов:
– Ловите их и запихивайте обратно!
– Да не запихиваются они!
– Так, пошлите к Макарошкину. Он это заварил, он пусть и расхлебывает.
– Так он спит.
– Так в сон лезьте!
Ученый Макарошкин самозабвенно танцевал под «Ламбаду» в стрипклубе, кружился в перьях вокруг шеста, пытался сделать мостик. Все аплодировали, кроме столика, за которым сидели подозрительные старушки в черном. Они качали головами и хмурились, ожидая, когда закончится эротический танец:
– Срамотища какая. Это такие сейчас сны у ученых?
– Менделеев явно многое недоговаривал.
Наконец прозвучали последние аккорды, Макарошкин сделал книксен и наслаждался летящим в него дождем из денег. Неожиданно кто-то оттянул резинку от трусов и кинул внутрь горсть холодных тяжелых монеток. От тяжести белье предательски стало скользить к коленкам. Макарошкин хотел сбежать за кулисы, но бабки схватили его и посадили за свой столик.
– Ну что будем делать, Макарошкин? – голосом, от которого дыбом вставали волоски на руках, спросила одна из них. Та, что с брошкой в виде черепа.
– Приватные танцы я категорически не танцую.
– Приватные мы тебе сами сейчас спляшем, если книжку не вернешь.
– Какую книжку? Девушки, вы мне работать мешаете.
– Какарошкин, а уж как ты нам работать сегодня мешаешь, – нахмурились черные бабки, не клюнув на «девушек». – Отдавай книжку, а то мы тебе сейчас живо статус в соцсетях обновим.
И стали они тянуть к Макарошкину черные-пречорные худые конечности, и трясли они Макарошкина, и даже головой два раза об столик ударили. А от третьего раза Макарошкин упал со стула и проснулся.
В лаборатории трещали и мигали разные ученые приборчики, на столе лежал обрывок таинственной рукописи, над которым Макарошкин бился много-много лет, но пока расшифровал только предисловие. Там было что-то про «всем кабзда», «бедренная кость» и еще «камбалу тушите в томатном соусе». Корочи, то ли Книга Мертвых, то ли книга вкусной и полезной еды.
От страшного сна Макарошкину было очень тошно на душе, хотелось бросить все к чертям и срочно записаться на танцы. На танцах хорошо, не болит задница от стула, только разноцветные лосины и музыка.
– Да пошло оно все! – подумал ученый и выбежал наружу, туда, где солнце, свежий кофе и трам-пам-пам.
– Ну вот и ладушки, – проскрипела ему вслед уборщица и сгребла обрывок рукописи в карман. На черном халате сверкала брошка в виде черепа.
Было чудесное летнее утро. Откуда-то пахло кабачковыми оладушками.
Глава 5. Горячая как батарея
Эти теплые рассказы написаны от первого лица, но они не обязательно про аптора.
Вдруг ето про вас?
Лифт
В тот день я купила две банки консервированного горошка, три килограмма картошки и яблоки. Я так точно это помню, потому что потом не один раз пыталась вплоть до мелочей воспроизвести события того дня, но ничего уже не получалось.
Я надевала тот же пуховик, так же сморкалась в салфеточку, шаркала уггами, трясла авоськой с покупками, но увы. Как говорится, нельзя дважды войти в одну реку.