Борьба: Возмездие в сумерках (СИ) - Андерсон Владимир. Страница 8

— Отведите его в камеру. Еды, воды. Чтобы не жаловался на жизнь. — скомандовал подчинённым Кобра и удалил.

***

В своё кабинете Кобра как всегда пил чай. Сейчас он был покрепче, чем обычно, хоть и всё равно не доходил даже до купчика. Эта крепость немного напоминала ему Шакала, того самого пожилого Шакала, которого не так давно перехватили маки, перед как его доставили к месту казни.

Он знал его очень давно. Шакал был старше его на 17 лет и многому его научил. Обдумывать шаги, взвешивать решения других людей, а не только свои. И, что самое важно — учиться на ошибках, причём не своих, а чужих. «Только дураки учатся на своих ошибках. Умные люди учатся на чужих». Так он тогда говорил. И эти слова Кобра вспоминал множество раз, когда, руководствуясь этим правилом, получал себе чужой опыт и со временем стал одним из ведущих командиров хиви Славянской колонны. Несколько раз он помогал Шакалу, когда у того появлялись проблемы с другими военачальниками. Уж слишком тот любил накалывать в карты, причём в самые разные. Его-то самого натаскал совсем древний Пёс, которому он по молодости проспорил блок сигарет и на том бросил курить.

Было даже оригинально, что чему-то научил Пёс Шакала, и Шакал пошёл дальше по служебной лестницу. Чему-то научил Шакал Кобру, и Кобра взобрался ещё выше. И при этой расстановке карьерных достижений, чем моложе был участник, тем выше он взобрался, а чем старше был участник, тем меньше он хотел.

И всё же. Что за мысли такие полезли ему в голову, что он решил зачем-то стучать в СЧК. И о чём он туда стучал? Только Ворон остался в курсе этого и, разумеется, не распространялся всем остальным. При этом, видимо, не опасаясь, что тот кому-то ещё расскажет, а лишь будет довольствоваться своей быстрой казнью. Но вопрос при этом оставался — что случилось в голове у Шакала, что он решился на такое?

Похоже на то, что у него случилось нечто подобное тому, что произошло в голове Болотникова. Какие-то идеалы умерли, причём достаточно резко. Под этим и может подразумеваться та «многогранность», про которую он сказал.

Власти ему особенно было не надо — место командира батальона его вполне устраивало. Позиции, на которых находились его бойцы, тоже ничем особенным не отличались. Поэтому причины, видимо, кроются в чём-то внешнем, в ком-то внешнем, кто что-то захотел от него. И вполне возможно, что это та же самая история, которая сейчас происходила с ним самим… Кто-то, может, решил поменять руку, держащие карты Шакала?

Сейчас батальон Шакала полностью влит в армию Ворона. Это было понятно, и на это никто не претендовал. Подумать о том, что сам Ворон мог затеять что-то, чтобы присвоить себе лично ещё одно подразделение — вряд ли. Слишком высока могла быть цена за такую мелочь. У Ворона 5 дивизий, и один лишний батальон, пусть даже весьма неплохо обученный, ему принципиально погоды не сделает. А вот, если бы не выгорело, то окажись он виноватым, и последствия могли бы быть серьёзными — как-никак, а отбирать у своих никому не позволено.

Стало быть, может, дело в каких-то связях Шакала среди маки или шахтёров. Кто-то, кто оказался в тех рядах, но всё же был дорог для него. Может, поэтому пришлось стучать в СЧК? Нет. Совсем не вариант. Даже предполагать про него такое глупо. Но это не отменяет того, что именно от СЧК ему было что-то нужно… Или от того, кто конкурирует с СЧК.

Шакал всегда думал стратегически, наперёд, намного вперёд. И его действия вполне могли иметь под собой что-то далеко идущее. А это, скорее значит, что его волновал какой-то баланс сил, который он стремился изменить… Слишком мало вводных. Для того, чтобы понять причины его действий, нужно ещё покопаться в СЧК, и в том, что со стороны хиви можно знать…

В кабинет зашёл Тарантул. Его глаза были всё теми, что раньше — уверенными, выдержанными, но в них виднелся какой-то новый огонёк. Очевидно, новых идей и свершений, которые он готовился осуществить на своём поприще.

— Чайку, сеньор Тарантул? — спросил Кобра.

— Чайку, сеньор Кобра. — ответил Тарантул.

Кобра допил свою кружку, поднялся, налил себе и в ещё одну кружку чая почти до краёв и отнёс Тарантулу:

— Дорогому гостю из хозяйских рук.

Затем снова уселся на свой командирский стул в президиуме и, взглянув в потолок продолжил:

— А что наш дорогой гость скажет про дальнейшие планы своего патрона сейчас?

— Укрепляться, расширяться. Всё, как и было.

— У меня-то вот возникла идея, как можно действительно расшириться… Новыми секторами. Твоему патрону всё, что под землёй. А мне — на её поверхности. Как думаешь, по душе ему будет такой расклад?

— По душе. Само собой.

Кобра развернул карту, на которой было множество пометок разного рода: треугольники, квадраты, кружки, жирные точки, крестики, линии.

— Вот тебе вкратце. Рядом группировка Екатеринослав-Кременчуг, в которой у твоего патрона влияния нет. Но там по факту 5 секторов, в том числе 3 шахты и 2 подземных металлургических завода. И охраняют их не сказать что сильно… Вот если бы маки захватили, например, парочки из них, то мы могли бы их отвоевать обратно. И я не сомневаюсь, что учитывая нынешнее противостояние между СЧК и Инквизицией, у первых будут все шансы для того, чтобы закрепить эти территории в качестве автономий за собой, назначив внутреннее управление твоему патрону, который, как я слышал на днях тут принял верю в Чёрный Камень и, так сказал, крестил там всех шахтёров…

— Это правда. Он действительно обратил всех шахтёров в чумную веру… Номинально.

— Вот это мне и правда интересно… Как у него такое выходит? Мы знаешь ли тут давно с кучей прав и полномочий. Практически наравне с чумами, а последнее время где-то и превосходим их, когда дело касается серьёзных столкновений с маки, но нам такое в голову не приходило. А он-то по сути побратался с чумами. Хоть и не чум, но уже как свой для них. И меня больше даже удивляет, как сами чумы в этом не отказали.

Тарантул слегка усмехнулся, отхлебнул немного чая и ответил:

— Достаточно всего одного чума для этого. Всего одного правильного чума. А уж это если это митрополит, то его точно будет достаточно… Мой патрон прекрасно разбирается в людях. И в чумах… Ты, наверно, заметил…

— Ну как уж тут не заметить… — развёл руками Кобра.

— И тот митрополит, который был у нас в гостях недавно… Не тот, который остался в этих самых гостях. А тот, который был. Гузох. Так вот, он так был расстроен в том, что вера чумов загибается. Что её будущее под угрозой. Что чумы перестали верить в Чёрный Камень. Что они не понимают, какую силу он им даёт… И что всё надо менять… Вот мой патрон очень хорошо подстроился под это «надо менять», и предложил свой вариант. Увеличить количество адептов, при том весьма верных, за счёт шахтёров. От такого Гузох не смог отказаться. Ведь в первую очередь, это его, условно говоря, «прихожане»…

— Интересно-интересно… Может, нам тоже такое попрактиковать…

— Вступай в наш клуб. Правда, знаешь ли, вам такое скорее в минус. Они там эти недели покаяния практикуют. У нас-то народ друг на друга не стучит, а вот у вас, учитывая последние новости с группой «Браво»…

— Да, желающие найдутся. — усмехнулся Кобра. — А ништяков не прибавится… Кстати, насчёт Чёрного Камня. А что он сейчас-то даёт чумам? Я так спрашиваю всех периодически, и никто что-то не знает. Все только в курсе про то, что он давал раньше. А сейчас? Сейчас выходит, что никто не знает.

— Я тебе даже больше скажу — сами чумы не знают. И сами друг у друга об этом спрашивают. И никто не знает. Вот откуда такие проблемы начались у церковников, и вот откуда растут ноги всего этого конфликта с СЧК. Чумы не видят в Чёрном Камне ничего мистического, а значит и Церковь — пустое место, и бояться её не надо. Вот почему они так стали жестить с этой инквизицией и появились чумы вроде Самоха, который сжигает своих же на кострах за лишнее слово, вылетевшие не вовремя.

— Слышал эту историю. — усмехнулся Кобра. — Жаль без подробностей. Хотя, впрочем, смысл понятен… А ты дело говоришь, сеньор Тарантул. Выходит, тебе кажется удачной идея с захватом пары секторов с последующим вовлечением в это СЧК.