Сыщик Бреннер - Шенгальц Игорь Александрович. Страница 2

На этот раз я полностью сосредоточил свое внимание на маниаке, поэтому не пропустил момент, когда через пару минут он опять открыл пожелтевшие глаза, а по телу его пробежала волна легкой дрожи. Но ремни и браслеты держали крепко, и все, что Жорику оставалось, это слегка взволнованно повторить:

– Э-э-э!..

– Лучше помолчи, – посоветовал я, на всякий случай все же чуть отступив назад. – Все равно не поможет. Сейчас прибудет кавалерия, и ты отправишься в кутузку. А оттуда, знаешь ли, не так просто выбраться! Так что успокойся и прими свою судьбу.

Маниак замолк на некоторое время, но я видел, как перекатываются под толстым слоем жира его мышцы. Он собирался с силами, и мне это очень не нравилось.

– Замри и не двигайся! – приказал я. – А то опять порежу! Я могу тебя резать долго, мне это доставит удовольствие. Если же вдруг станет противно, то я тут же вспомню лица всех тех детишек. Я все их помню, до последнего. А ты их помнишь?

– М-э-э-э-н-э-э и-и-идти-и-и! – с трудом выговорил Жорик.

– Куда это ты собрался? – искренне удивился я. Даже от дважды трупа я не ожидал такой откровенной наглости. – Лежи и не дергайся!

– На-а-адо-о-о-о и-и-идти-и-и! На-а-адо-о-о-о! Ты-ы-ы не-э-э по-о-он-и-ма-а-а-е-э-эшь!

Я промолчал. Еще не хватало вступать с убийцей в пререкания. Он тоже умолк, закрыл глаза и глубоко задышал.

Надо сказать, в подобную переделку я попал впервые. Нет, преступников я ловил и раньше, да и убивал многих собственными руками, что уж скрывать. Но вот чтобы они после этого воскресали, да еще два раза кряду, такого прежде не случалось.

Жорик затрещал. Я сначала и не понял, что происходит. На мгновение я испугался, что не выдержали ремни и он сейчас освободится от оков, а мне вновь придется бить его ножом.

Но дело оказалось в другом. Трещали не ремни, трещало само Жориково огромное тело, трещало и расходилось, словно по слабым швам.

Просторная пестрая, заляпанная кровью рубаха, в которую он был одет, лопнула на груди, и обнажилось тугое, как барабан, круглое пузо. От пупа до грудины чернела темная линия надреза, а по бокам я увидел следы своих ударов, уже почти заросшие и зажившие.

Вот по этой-то линии туша и расползалась, открывая моему взору свое омерзительное содержимое.

И вдруг, в одно мгновение, произошли сразу три вещи. Во-первых, туша наконец окончательно разошлась, во-вторых, в тот же миг у Жорика лопнула голова, забрызгав все вокруг серо-розовыми мозгами и кровью, а в-третьих – из недр мертвого тела появилось странное существо.

Внешне оно напоминало человеческий хребет с восемью конечностями. Там, где у обычного человека находится крестец и копчик, у этого создания была маленькая заостренная голова с узкими глазками и маленьким хищным ртом. Четыре конечности служили ногами, а четыре оставшиеся заканчивались острыми крюками-захватами.

Все это я заметил как-то сразу, успев бросить на создание лишь один-единственный взгляд, потому как в ту же секунду оно сорвалось с места и стремительно бросилось к выходу.

Я кинулся следом, но поскользнулся в растекшейся на полу луже, упал и сильно ударился головой. Прошло с полминуты, пока я наконец не пришел в себя и не попытался подняться, но при этом все время скользил.

Существо между тем давно скрылось в соседнем зале, где находилось рабочее помещение.

Я барахтался на полу, пытаясь обрести равновесие, весь перепачканный в крови и слизи, ошарашенный и потрясенный, с ножом в руках, а на столе с распахнутой настежь грудной клеткой и свисающими лентами кишок лежало распотрошенное тело без головы и хребта, закованное в браслеты и зафиксированное лентами-захватами. В этот самый момент раздался топот и в подвал, воинственно ощетинившись ручными пулеметами, влетела группа быстрого реагирования.

Бойцы тут же рассредоточились по залу, наведя на меня оружие. Но я их прекрасно понимал. Не каждый день удается лицезреть столь мрачную картину, достойную кисти художника-сатаниста.

Все, что мне оставалось, это нервно засмеяться, надеясь в глубине души, что меня не застрелят прямо тут, на месте.

Но глава криминального сыска – риттер [1] Семенов – вовремя узнал меня. Повинуясь его жесту, остальные опустили оружие, впрочем сделав это медленно и с явной неохотой.

– Бреннер, опять ты в своем репертуаре! – Семенов недовольно покачал головой, а я в это время попытался встать, хотя ноги отчаянно скользили, разъезжаясь в изумрудно-красной жиже.

– Вот честное слово, хоть убей меня, я ни в чем не виноват!

Семенов лишь недоверчиво взглянул на меня и вновь покачал головой.

– Посмотрим, что на это скажет барон-капитан. Умойся сначала, а то вид у тебя тот еще… ты едешь с нами!..

II. Интервью

– …Джордж Лири Уорфилд, он же Джордж-Сделай-Снимок, он же Жорик, уроженец Островного Королевства, эмигрировал в Руссо-Пруссию пять лет назад. Проверялся эмиграционными службами, но ничего порочащего обнаружено не было. Зарабатывал на жизнь изготовлением дагеротипов. Не женат, детей нет. В полицейских сводках не фигурировал. Имеет два счета: в Первом Национальном Руссо-Прусском банке и в филиале банка «Корона». Номера счетов… Выписки… И зачем вы, Бреннер, убили этого человека, более того – фактически расчленили его? Неужели не могли дождаться группу Семенова?!

Никогда прежде я не видел барон-капитана в таком гневе. Усы его топорщились, словно наэлектризованные, губы сжались в тонкую линию, он то и дело стучал кулаком по столу, а глаза метали молнии. В общем и целом Мартынов сейчас представлял собой фигуру весьма грозную, вот только я не находился в его подчинении, да и вообще ни в чьем подчинении, кроме своей воли и разума, поэтому мог легко проигнорировать любые выкрики и постараться прийти к разумному компромиссу.

– Понимаете ли, Роберт Константинович, у меня не было выбора. Он напал на меня и намеревался убить!

– Привязанный к столу? – изумленно приподнял левую бровь Мартынов. – Убить? Не кажется ли вам, Бреннер, что вы что-то недоговариваете?!

Он был абсолютно прав. Я ничего не рассказал ему о существе, вылезшем из тела Жорика. Во-первых, барон-капитан все равно бы не поверил, а во-вторых, я и сам до сих пор не был уверен, что все произошедшее мне попросту не привиделось. Хотя факты говорили об обратном. Нет, для начала дайте время мне во всем разобраться, а потом требуйте отчета. Тем более что я вам, господа полицейские, и не подчиняюсь вовсе. А средства на оплату своих привычек добываю исключительно собственным умом и силами. Поэтому нечего пытаться загнать меня в угол и давить. Нет уж, лучше оставьте меня в покое!..

– Хорошо. – Мартынов внезапно сменил угрожающий тон на ласковый, что заставило меня насторожиться еще сильнее. – Я понимаю, вы, Кирилл Бенедиктович, попросту не совладали с эмоциями. Это логично и естественно. Маниак пойман, доказательства, как говорится, налицо… Знаете, я бы тоже не сдержался… Все эти убиенные детки… Порезал бы мерзавца на ремни! И правильно, что вы так поступили. Пусть не по закону, но по совести! Напишите чистосердечное признание, и я отпущу вас домой. Только пообещайте не покидать пределы Фридрихсграда, пока все не успокоится. Слово офицера! И на суде скажу, что вы выступали в качестве нашего агента. А то, что убили мерзавца… так кто бы сдержался?! Устраивает?

Я осознавал, что положение у меня угрожающее. Застигнут на месте преступления, с оружием в руках. Кто поверит в странное существо, сбежавшее за минуту до появления сыщиков?.. Никто, и будут правы. Я бы на их месте тоже не поверил.

– Да, – вынужденно кивнул я. – Давайте бумагу.

Мартынов подвинул ко мне стопку листов и чернильницу, но сам не отрываясь смотрел мне в лицо. И, когда я начал писать, не выдержал:

– Бреннер, послушайте, я вас давно знаю, вы кто угодно, но не хладнокровный убийца. Даже в подобном экстраординарном случае. Но и меня поймите, я вас и сейчас-то отпускаю исключительно потому, что уважаю, как бывшего солдата, прошедшего огонь и воду. Много наших тогда полегло, а мы устояли… А сбежите, так и у меня голова полетит. Верите?