Опасная леди - Коул Мартина. Страница 67

– Бизнес, о котором вы говорите, мисс Райан, далеко не респектабельный, скорее грязный.

Мора, смеясь, перебила его:

– Кажется, вы меня не так поняли, лорд Уильям. Говоря "вполне уважаемый", я имела в виду вполне приемлемый в социальном плане, а вовсе не законный, и тем более не респектабельный. Что-то вроде адюльтера. Честно вам скажу, если хотите знать мое мнение, вас и вам подобных я считаю бандой самых больших лицемеров, с которыми мне, к несчастью, приходилось иметь дело.

Она вытащила сигарету из пачки, которую положила перед собой, и закурила, пуская дым прямо в лицо Темплтону.

– Такие, как вы, морщатся при виде мистера "Рабочий класс" потому лишь, что его представители изредка занимаются мелкими махинациями. Зато Центральная фондовая биржа ежедневно ворочает миллионами фунтов стерлингов. Не отстают от нее и банки, и строительные корпорации. Так давайте смотреть правде в лицо: ведь ворочают они не своими деньгами. Но тут являетесь вы. И преобладает двойной стандарт, игра идет по разным правилам: одни, как говорится, для мистера Генри и совсем другие – для мистера Джо! Ну так вот, позвольте вам кое-что сообщить. Возможно, родословное дерево у меня не такое, как у вас, возможно, я в совершенстве не знаю английской грамматики, но у меня есть то, что говорит само за себя: у меня есть деньги, много денег. Имея их, можно открыть любую дверь. Даже в Королевский квартал в Эскоте. Именно с их помощью мы и отыскали вас, лорд Уильям. Вы нарушили, лорд Уильям, золотое правило всякого мошенничества: приподняли завесу над тем, что творите, а это – фатальная ошибка!

Темплтон, казалось, прозрел, и Мора, глядя на него, не могла не усмехнуться.

– Вам хотелось покрасоваться? Не так ли? Что же, эта маленькая промашка привела нас прямиком к вашим дверям. Кстати, наши физиономии, моя и моих братьев, особенно Майкла, появляются в "Ньюс оф зе уорд" не реже раза в месяц, но доказать ничего не удается. Все только предположения. Отныне вы, – Мора ткнула в Темплтона рукой с сигаретой, – вы будете нашим "мистером Легитимность". И вы должны подробно рассказать мне о том, что намереваются предпринять в отношении старых доков.

Несколько секунд Темплтон пристально смотрел на Мору. Он не мог с ней не согласиться.

– Мора... можно мне называть вас так?

– Разумеется.

– Надеюсь, мы с вами сработаемся. А со временем и подружимся.

Она улыбнулась и вздохнула с облегчением. Еще раньше она решила доказать ему, что в бизнесе она ничуть не хуже тех, с кем ему Приходилось иметь дело, а может быть, и гораздо лучше.

– Вот теперь, когда мы вам прищемили мозги, как сказал бы мой брат, ничто не мешает нам стать друзьями. А сейчас давайте перейдем к докам.

Дружба с лордом – это, конечно, неплохо. Но главное – сотрудничество, а в этом Мора не была до конца уверена и потому вела себя с подчеркнутой грубостью. Пусть Темплтон не забывает, с кем имеет дело.

Темплтон нажал кнопку переговорного устройства на своей конторке.

– Слушаю, сэр, – вплыл в комнату сладкий голосок Мэри.

– Отмените все вызовы и принесите свежего чая.

– Но, сэр, через десять минут у вас встреча с госсекретарем по вопросам окружающей среды.

– Скажите, что у меня срочное совещание. – И он прекратил разговор.

Мора удивленно вскинула брови, и Темплтон, неожиданно для самого себя, рассмеялся.

Ему очень нравилась Мора. Достав из ящика папку, он вынул оттуда бумаги и карту и передал Море. Пока она их изучала, Мэри принесла свежий чай, хмурясь, забрала столик на колесах и хлопнула дверью.

– Так вот, Мора, я выложу вам все, что знаю. Это, – он положил руку на бумаги перед ним, – обсуждалось длительное время за закрытыми дверями. Как вы справедливо заметили, тут можно сделать кучу денег. В тысяча девятьсот шестьдесят седьмом году закрылся Док Восточной Индии. В тысяча девятьсот шестьдесят восьмом – Лондонские Доки, в тысяча девятьсот шестьдесят девятом – Екатерининские и в тысяча девятьсот семидесятом – Саррейские. Теперь очередь – Миллуол, Ройял Виктории и Альбертских. Вот тогда-то все и начнется.

– Вы хотите сказать, что все остальные доки тоже закроются? – Мора говорила спокойно, стараясь не выдать своего волнения.

– О да. В ближайшие пять лет. Вот почему в эти земли не вкладывают ни гроша: ведь когда они придут в полный упадок, мы сможем предъявить требования по части создания там рабочих мест и прочего. – Он улыбнулся. – Мне кажется, мы живем в мире, где массам скармливают ложкой дерьмо, если вы простите мне это выражение. Обычный человек покупает газету "Сан" только для того, чтобы полюбоваться парой сисек, а ему преподносят пропагандистские статьи консерваторов. Кто бы ни оказался у руля в то время, когда все начнется, – будь то лейбористы или тори – избави Господи! – сам Визжащий Лорд Сатч, – все они, желая завоевать себе популярность, будут это финансировать, предоставлять субсидии. "Мы дадим вам денег, чтобы вы делали деньги..." – ведь это политика любого правительства. Лично я полагаю, что придут консерваторы, впрочем, меня это мало волнует. Все уже давно захвачено. А теперь выпейте чаю, пока он горячий, и я объясню вам все более подробно. Думаю, вам будет интересно.

Мора и Уильям Темплтон обменялись улыбками.

Покачав головой, Мора сказала:

– И у них еще хватает совести называть нас мошенниками!

В 1976 году Объединенная комиссия по управлению доками опубликовала стратегический план освоения лондонской территории доков. Райаны и лорд Темплтон были на верном пути.

Книга третья

Падение

Глава 22

12 февраля 1985 года

Джоффри Райан поставил свою машину возле клуба "Ле Бюзом". Еще не было и девяти утра. Он прихватил с собой кейс, лежавший на сиденье, запер дверцы своего синего "БМВ" и направился в клуб. Все уборщики приветствовали его. В 1980 году в подвальном помещении открыли ресторан. Таким образом, клуб теперь был открыт почти круглые сутки. Джоффри спустился в ресторан, чтобы обсудить дневное меню с Питером Петрилло, шеф-поваром, недавно отбывшим свой десятилетний срок в тюрьме "Паркхерст".

Джоффри бегло проглядел меню икивнул головой, как это он делал обычно. Потом заказал кофе и пошел к себе в офис. Закурив сигарету и устроившись поудобнее в кресле, он стал просматривать счета, относившиеся к клубам и винным барам – последние были новым приобретением Моры, стремившейся заработать на буме, связанном с "юппи". Джоффри полез в ящик за калькулятором, но его не оказалось на месте: видимо, заходил Майкл и снова его забрал. Джоффри положил сигарету в пепельницу, встал и направился в находившийся рядом офис Майкла.

Хоть в распоряжении Джоффри и был самый большой офис, основная часть бизнеса проворачивалась Майклом и Морой в их конторе более скромных размеров. Джоффри знал, что ему предоставили большое помещение, желая задобрить его. По той же причине маленький офис называли "конторой Майкла", в то время как он принадлежал и Майклу, и Море.

Войдя в комнату, он нахмурился. Он бывал здесь лишь в случаях крайней необходимости. Сейчас тут никого не было. Он поискал на большой конторке свой калькулятор, перебирая попадавшиеся под руку бумаги и папки с делами, и уже собирался уйти, как вдруг заметил, что дверцы небольшого шкафчика для папок с делами не заперты, ключи торчат в замке, а верхняя полка приоткрыта. Он задвинул дверцу на полке и хотел ее запереть, но тут остановился как вкопанный и, закусив губу, вновь приоткрыл дверцу. К этой полке имели доступ только Майкл и Мора, остальным, в том числе и Джоффри, было запрещено сюда соваться. Но сейчас, казалось, сама судьба открыла ему эту полку, и он разрывался между желанием посмотреть, что там хранится, какая тайна, и страхом быть застигнутым за этим занятием. И все-таки он решил не упускать такого шанса. Убедившись, что снаружи никого нет, он мягко прикрыл дверь офиса, снова подошел к шкафчику и, вытащив одну из папок, стал ее просматривать. Через несколько минут, уже совершенно забыв о своем страхе перед Майклом и Морой, он унес папку к себе. Ярость охватывала его все сильнее по мере того, как он осознавал, что именно попало к нему в руки.