Ночь чудесных грез - Мейнард Дженис (Джанис). Страница 11

– Как это случилось? – Рой пристально посмотрел на нее.

– К сожалению, слишком быстро, чтобы можно было что-нибудь предпринять, – печально заметила Сандра и обратилась к детям: – Сэм, Дани, Эмми, скажите Перле, что нам понадобится еще один прибор на столе.

– Простите, я не представился. Меня зовут Рой Кесседи, я друг, то есть был другом Кассандры.

– Я слышала о вас от детей, мистер Кесседи. Вы время от времени останавливаетесь на этой ферме в качестве постояльца.

– Да, так было раньше. Поверить не могу, что Кассандры больше нет. Я даже не подозревал о ее болезни.

Рой выглядел подавленным. Похоже, его и впрямь связывало с сестрой что-то глубоко личное. Сандра грустно улыбнулась.

– Это на нее похоже. Кассандра не терпела жалости по отношению к себе.

– А я так торопился вернуться к Рождеству, рассказать ей свои новости, – расстроенно продолжал мужчина. – Она искренне порадовалась бы моим успехам. А теперь... – Рой сокрушенно покачал головой. – Мне будет очень не хватать ее.

– Мистер Кесседи...

Сандра почувствовала необходимость как-то поддержать его. Возможно, он действительно любил Кассандру.

– Зовите меня просто Рой. Так привычнее. – Он покачал головой. – Не волнуйтесь. Со мной все в порядке. Просто в памяти всплыл последний разговор с Кассандрой. Она давала понять, что мы можем больше не увидеться с ней, но я тогда не придал этому значения. А сейчас... Впрочем, что толку говорить...

Мужчина печально улыбнулся и, тряхнув головой, словно отгоняя от себя грустные мысли, сменил тему разговора:

– Так вы, значит, сестра Кассандры? Никогда не слышал о том, что у нее есть какие-нибудь родственники.

– Это долгая история, – ответила Сандра.

В это время в сопровождении детей в гостиную-столовую спустилась Перла. Окинув гостя быстрым внимательным взглядом, пожилая женщина приветливо поздоровалась с ним и пригласила к столу, который ради праздничного ужина передвинули поближе к очагу. Так было теплее и уютнее.

Рождественское угощение стараниями Перлы являло собой воистину соблазнительное зрелище. Ароматные мексиканские лепешки, истекающая соком индейка, золотистый картофель, кукуруза и еще множество всевозможных лакомств, которые так и просились в рот.

Глядя на радостные лица детей, созерцающих подобное великолепие, Сандра подумала о том, что бы они сказали, узнай еще и о великолепном пироге, ждущем своего часа для появления на столе. Его накануне испекла Перла и спрятала наверху в своей комнате.

Когда все заняли места, Сандра заметила, что никто не торопится прикасаться к еде. Перла, дети и гость смотрели на нее с ожиданием. Она непонимающе улыбнулась.

– Я что-то должна сделать?

– Произнести молитву, – подсказала Эмми, не сводя с нее влюбленного взгляда.

– Что? – От неожиданности Сандра даже приоткрыла рот.

Последний раз она молилась, когда была девочкой и жила вместе с Кассандрой в Ривер-Спрингсе. А после... после привыкла рассчитывать только на свои силы, не ожидая ничьей помощи. Даже Бога...

– Это традиция, – пояснил Рой. – Кассандра всегда читала молитву. Теперь, когда ее нет, это ваша обязанность. Так решили дети. – И он улыбнулся ей уголками губ.

Сандра смутилась.

– Я не знаю, как это делается. Мне ни разу не приходилось произносить молитву за столом.

– Нам всегда приходится делать что-то впервые. Когда-то же нужно начинать, – ободрил ее Рой и подсказал: – Сперва мы все должны взяться за руки.

Сидящие за праздничным столом последовали его совету. Сандра ощутила, как теплая ладонь Роя накрыла ее руку, и обрела утраченную было на время уверенность.

Более того, его прикосновение породило в ней какое-то удивительно приятное чувство, о существовании которого Сандра и не подозревала. Ей стало немного жарко. Она секунду помолчала, собираясь с мыслями, затем начала:

– Господи, ты даешь нам жизнь и испытания в ней. Мы следуем каждый своим путем, совершаем ошибки и не торопимся исправлять их. Когда нас постигает неудача, мы ропщем на тебя, не понимая, что все дается нам по делам нашим.

Сандра ненадолго остановилась, чтобы перевести дыхание и окинуть взглядом сидящих за столом. Неожиданно ею овладело безмятежное спокойствие. Оно возникло от ощущения присутствия Кассандры. Как будто та в эту минуту была рядом, пытаясь помочь ей найти нужные слова. И когда Сандра заговорила вновь, ее устами говорила сестра:

– Судьба человека во многом зависит от него самого. Но тот, кто отвергает. Твою помощь, глупец, как и тот, кто надеется только на нее. Дай нам разума и силы достойно пройти земной путь, чтобы в конце его воссоединиться со всеми, кто был дорог нам в этой жизни и покинул нас по. Твоей воле. Благослови хлеб насущный, который дал нам, и не оставь нас своею милостью. Аминь.

– Аминь, – эхом отозвались остальные.

Сандра почувствовала легкое пожатие руки Роя и подняла глаза. Все с благодарными улыбками смотрели на нее. На лицах Перлы и Даниэллы блестели слезы.

– О, это было так прекрасно сказано, дорогая, – произнесла пожилая женщина, всхлипывая от избытка чувств.

– Даже мама не смогла бы лучше, – поддержала ее Даниэлла.

Сандра смущенно улыбнулась и поспешила переключить внимание со своей персоны на праздничное угощение. Дети под руководством Перлы принялись наполнять стоящие перед ними тарелки едой, а Рой – разделывать индейку.

Наблюдая за уверенными движениями мускулистых рук мужчины, Сандра вспомнила тепло его ладони во время молитвы, и отчего-то по ее телу разлилось странное блаженство. Она мечтательно улыбнулась возникшим в голове мыслям и тут же испуганно одернула себя: не хватало, чтобы кто-нибудь заметил это. Однако как Сандра ни старалась, ее взгляд постоянно останавливался на Рое Кесседи.

Она не могла объяснить то непонятное влечение, которое испытывает к нему. И это смущало ее, поскольку даже к Эдуарду Монтегю в период их брака Сандру не притягивало с такой силой.

Господи, неужели так сказывается воздержание от каких бы то ни было связей с мужчинами после расставания с бароном? Возможно, именно поэтому прикосновения первого встречного так заводят ее. Хотя к Рою Кесседи подобное определение вряд ли подходило.

При ближайшем рассмотрении исключительность и обаяние, которым он обладал, становились лишь явственнее. От него веяло той истинной мужественностью, которая стала редкостью в наше время. Рой внушал чувство надежности и защищенности. С таким, как он, хотелось быть рядом. Одна его улыбка, чистая и открытая, стоила всех сокровищ мира. И голос... Голос, который Сандра могла слушать часами, растворяясь в нем, как солнечные лучи в радуге...

– Тетя Сандра, почему ты ничего не ешь? – Внезапный вопрос Эмми вырвал ее из сладостных раздумий, которым она предавалась.

Вернувшись в реальность, Сандра скрыла замешательство за улыбкой, адресованной наблюдательной племяннице, и, мысленно обругав себя за неосторожность, ответила:

– Я не очень голодна. Мне просто нравится сидеть рядом с вами. Должна признать, у меня еще никогда не было такого замечательного Рождества.

– Правда? – Рой с любопытством посмотрел на нее и спросил: – Разве там, где вы живете, не принято собираться всем вместе за праздничным столом?

– Принято. Но обычно у меня столько работы, что праздники ничем не отличаются от будней.

Сандра пожала плечами, добавив про себя, что ее «все вместе» до недавнего времени ограничивалось Перлой и Эдуардом. Барон изредка прилетал из Лондона по делам и непременно навещал экс-супругу из каких-то своих соображений о долге.

– Интересно, а чем вы занимаетесь? Я никогда не слышал о профессии, отнимающей у человека все его свободное время. – Рой явно не собирался прекращать расспросы.

Сандра замялась, раздумывая над ответом. Она тщательно скрывала от племянников подлинное положение своих дел, опасаясь, что размеры ее состояния могут ошеломить их и воздвигнуть между ними непреодолимый барьер. Дети не смогут понять, почему их мать самоотверженно боролась с нищетой, в то время как ее сестра купалась в лучах успеха и благополучия.