В объятиях Элиты (ЛП) - Станич К.М.. Страница 29

У него действительно самый красивый чёртов рот.

Своим поцелуем Зак заявляет на меня права, издавая низкий, удовлетворённый мужской звук, когда его язык скользит по моему, а его большие руки обхватывают мои плечи, сильно сжимая. Когда он наконец отпускает меня, я чувствую себя так, словно меня каким-то образом пометили, заклеймили на весь стадион как его пару.

— У меня есть несколько минут. Давай приведём тебя в порядок, — рычит он, а затем подхватывает меня на руки и несёт к скамейке. Полевой медик осматривает меня и решает, что будет лучше, если я потом пройду обследование в больнице, просто на всякий случай. Папа там, пытается нависнуть надо мной, Дженнифер тоже. Я отмахиваюсь от них обоих и ухитряюсь уговорить всех вовлечённых взрослых позволить мне посидеть там со льдом на лице, чтобы я могла досмотреть игру до конца.

Другие парни спускаются, чтобы встать рядом со мной, и Виндзор, что неудивительно, становится тем, кто берёт верх, сажая меня к себе на колени. Он ничего не говорит, никто из них этого не делает, но я могу сказать, что все они тихо злятся.

Как раз, когда мы приближаемся к концу игры, я вижу, как Зак бросает взгляд на Корба.

Джален готовится отдать пас вперёд, солнце отражается от чёрной поверхности его шлема.

Он отводит руку назад, и Корб идёт прямо на него. Поскольку он защитник «Гренадин Хайтс», это имеет смысл. Это его работа. Он сильно бьёт Джалена, и всё, что я слышу, когда он падает рядом со мной — это ужасный хрустящий звук.

Судья объявляет тайм-аут, когда Джален кричит, и я вижу всю эту кровь. Как будто слишком, слишком много крови. Я наклоняюсь рядом с ним, так как я ближе всех к нему, и нахожу осколок стекла у него в ноге.

— Что за…

Меня оттесняют в сторону, пропуская полевого медика, но не раньше, чем я хватаю стекло в руку и забираю его с собой, спотыкаясь, возвращаюсь и опускаю его в чашку с водой. Я притворяюсь, что делаю глоток, чтобы успокоить нервы, а потом выбрасываю его в мусорное ведро.

Зак смотрит на меня с другого конца поля, и наши взгляды встречаются.

Джалена увозят с перерезанной артерией и сломанной бедренной костью. Его шансы сыграть за команду колледжа в следующем году… практически нулевые. А его отец какой-то суперизвестный игрок НФЛ. Это всё, о чём он когда-либо говорил.

Когда я вернусь в свою комнату, я вычеркну его имя из своего списка.

Вскоре после этого игра заканчивается, и победа достаётся академии Бёрберри. Это приятная смена темпа по сравнению со вторым курсом, когда я испортила шансы Зака на славу.

Однако у меня не было возможности поговорить с ним, потому что после этого мы сразу поехали в больницу (к счастью, мой нос не сломан), только чтобы узнать, что у меня, возможно, сотрясение мозга. Чарли не спит со мной всю ночь, играя в настольные игры в одной из кабинок для посетителей, и я провожу с ним каждую минуту, наслаждаясь проведённым временем.

Как только он уедет, я смогу встретиться лицом к лицу с Заком.

Он нарушил одно из моих правил, и я этому не рада.

Я подбегаю к Заку в столовой и хватаю его за его большую мускулистую руку, оттаскивая его от других парней в коридор.

Сейчас понедельник, и Чарли только что уехал. У нас осталось около двух недель до Хэллоуина, и мы понятия не имеем, что делать с костюмами. Понятия не имею, что мы сделаем, чтобы отпраздновать это событие. Как представители «Голубой крови» Бёрберри, мы должны устроить вечеринку, чтобы сохранить наш титул. Точка. Вот как всё здесь работает, но где? Мама Виндзора — которая, если вдуматься, чёртова принцесса, верно? — остановилась в доме, которым мы пользовались в прошлом году. От Тристана отреклись, Кэботы и Кайзеры не живут достаточно близко, а мать Зака ремонтирует их загородный дом.

Нам придётся придумать что-нибудь креативное.

— Ты игнорировал мои сообщения все выходные, — шепчу я, но Зак качает головой, поднимая ладони.

— Никогда, Марни. Никогда. Ты не понимаешь: мой дедушка и мой папа были здесь в эти выходные. — Я приподнимаю брови; я никогда не встречалась с отцом Зака, но слышала, что он придурок. Он сильно хмурится и на мгновение отводит от меня взгляд. — Всё прошло не очень хорошо.

— Они злы из-за игры? — спрашиваю я, и Зак качает головой, глядя на меня в ответ, сжав губы в тонкую линию. Он выдыхает, закрывает глаза и протягивает руку, чтобы взъерошить пальцами свои короткие тёмные волосы.

— Не совсем.

Я жду, пока он уточнит. Он этого не делает. Тогда я решаю сначала решить свою проблему.

— Я сказала, никакого насилия, Зак, — шепчу я, потому что не хочу выиграть эту войну, прибегая к их тактике.

Он оглядывается на меня, и, по крайней мере, я могу сказать, что на его лице застыло выражение стыда.

— Я не знал про стекло, — произносит он, качая головой. — Но никто из персонала не знает, что Корб на самом деле порезал его; все они думают, что в траве были какие-то обломки.

— Я видела, как ты заплатил Корбу, чтобы тот навредил Джалену, — говорю я ему, скрещивая руки под грудью. Зак изучает моё лицо и вздыхает, как будто у него нет оправдания тому, что он сделал. Он опускает взгляд на пол между нами и на мгновение закрывает глаза.

— Я бы сделал всё, чтобы защитить тебя, — отвечает он, поднимая голову и открывая глаза. — Джален был опасен, Марни. Ты не слышишь разговоров в раздевалке, которые слышу я. — Он смотрит прямо на меня, подняв голову. — Да, я заплатил Корбу, чтобы он приложил Джалена посильнее, чем это было необходимо, но я не знал о стекле. Если тебе от этого станет легче, Джален разбил стеклянную бутылку о лицо брата Корба на вечеринке в Хэмптоне этим летом. Осколок стекла перерезал ему сонную артерию, он чуть не умер.

Мы стоим там, лицом друг к другу, но я не знаю, что сказать.

Я в противоречии.

— Иногда ты не можешь бороться с тьмой словами, Марни. — Зак засовывает свои большие руки в карманы своей куртки. — Тут… происходит много такого, о чём ты не знаешь.

— Тогда скажи мне, — умоляю я, — потому что я буквально только что прочитала мангу с подобным сюжетом. Ребята скрывали информацию от героини, пока не стало слишком поздно, а потом…

— Правила Клуба Бесконечности, — рычит Зак, как будто ему очень больно. Он вынимает руки из карманов куртки и обхватывает ими мои плечи. — Если мы скажем тебе, мы потеряем серьёзное преимущество. И мы не можем сделать этого, Марни.

— Зак… — я вздрагиваю, когда он скользит ладонями вниз по рукавам моего чёрного блейзера.

— Мой дедушка не хочет, чтобы я встречался с тобой, — шепчет он, и моё сердце серьёзно сжимается. Оно вырывается у меня из груди, и я смотрю на него снизу-вверх, приоткрыв рот от удивления.

— Почему нет?

— Моя мама любит тебя, Марни. Она любит тебя. Моей сестре ты тоже нравишься. Но просто… мой папа и мой дедушка… — он замолкает, это болезненное отчаяние отражается на его лице. — Единственное, в чём они когда-либо соглашались, так это в этом.

— Почему… — я вздрагиваю, и Зак отступает назад, внезапно отпуская меня.

— Я не должен был нарушать твои правила, не поговорив сначала с тобой, — мягко говорит он, его голос на удивление груб от эмоций. — Это был мой просчёт. Но, Марни, я бы сделал это снова, если бы пришлось. Я сделаю всё, чтобы защитить тебя, даже нарушу твои правила. — Он снова поднимает на меня взгляд, и я резко втягиваю воздух. Он, слишком чертовски красив, чтобы его можно было описать словами. Слишком чертовски красив. — Но я пойму, если ты разозлишься на меня.

— Я не злюсь, но вы, парни, не можете продолжать делать что-то за моей спиной. Что может быть хуже, чем Гарпии, пытающиеся заставить меня покончить с собой? Чем пытаться утопить меня в бассейне? Зак… — я делаю шаг вперёд и кладу руку ему на грудь, и он накрывает её обеими своими. Он невероятно тёплый, и когда я прижимаюсь к нему, его запах немного успокаивает мои нервы. — Что может быть намного хуже всего этого?

— Марни… — Зак обнимает меня, кутает в свою куртку и прижимает к себе. Это странно похоже на прощальное объятие, и мне это совсем не нравится. Ни на йоту. — Давай просто закончим школу и сбежим в Борнстед, а? Ты можешь быть самой умной девочкой в команде поддержки, а я буду играть в футбол и пробираться ночью в твою комнату в общежитии…