Секретный концлагерь - Тамоников Александр. Страница 7

Конечно, к такому короткому сроку никаких доказательств, скорее всего, не соберешь. Даже предполагаемый обыск и то может не дать ничего. Но и медлить тоже нельзя. У игры ва-банк свои правила, и они очень скоротечные.

Тем более что кое-какие доказательства все же имеются. Вот дамочка долгое время общалась с Кауфманом. Конечно, если разобраться, то и ее общение с гестаповцем не доказательство ее преступной деятельности. Ну, допустим, общалась, так и что с того? Может, любовь у них. Где здесь преступление? Хотя в то же самое время Кауфман был одним из главных гестаповских чинов во время оккупации Кракова. Это – та самая пресловутая больная точка, на которую можно будет надавить – и еще неизвестно, как дамочка себя поведет. Может, хватит и этого. Что ж, поглядим.

А все-таки, все-таки… Какая же это задача, в чем ее суть? Вот ведь – фашистов в Кракове уже нет, а задача осталась… И ладно бы дело касалось разведки – тут все было бы понятно и объяснимо. Потому что у немецкой разведки и при сложившихся обстоятельствах также могут быть свои интересы в Кракове. Но гестапо? Ему-то что надо в освобожденном Кракове?

В это самое время, когда Мажарин напряженно размышлял и анализировал ситуацию с дамочкой, Семен Мартынок выполнял совсем другую задачу. Эта задача также была связана с предстоящей операцией, но была иной. Можно даже сказать, веселой и увлекательной – по крайней мере, для самого Мартынка с его неспокойной и бесшабашной натурой.

Семен Мартынок подыскивал женщину, с которой завтра вечером ему предстояло отправиться в ресторан «Золотой голубь». Дело было непростое по многим причинам. Первое – найти такую женщину в принципе. Да и не просто саму по себе женщину, а такую, которая была бы и сообразительной, и храброй, и с оружием умела бы обращаться, потому что – мало ли? Кто знает, как может сложиться дело в этом чертовом ресторане «Золотой голубь»? А вдруг кто-нибудь заметит за собой слежку и откроет пальбу? Или, скажем, кинется на тебя с ножом? Всякое могло быть: шпионы они такие… Вот тут-то и пригодится и женская храбрость, и сообразительность, и умение стрелять.

А кроме того, такая женщина, по мнению Мартынка, должна быть еще и красивой. Женской красоте Семен придавал особенное значение. Тут, по мнению Мартынка, таилась особенная оперативная хитрость. Вот, скажем, он завтра явится в ресторан с некрасивой дамой. И что же с того выйдет? А выйдет то, что все прочие посетители ресторана тотчас же обратят на него и на даму внимание и станут думать: а отчего это, мол, дама – такая некрасивая? Кто же водит по ресторанам некрасивых дамочек? Эге-ге, да уж не с какой-нибудь тайной целью заявился в ресторан этот лейтенант со своей некрасивой подругой? Ведь всем известно, что некрасивые дамы для того и существуют, чтобы выполнять определенные поручения и дела. А больше-то – для чего?

И совсем другое дело, если дама при Семене будет красоткой. Конечно, и в этом случае все обратят на нее внимание, но думать будут по-другому. И потому никому и в голову не придет, что такая дамочка тоже при исполнении. Женская красота – самый лучший и самый надежный способ маскировки во всяких шпионских делах!

Так-то оно так, но где же отыскать такую кралю? Да притом в самые короткие сроки, ибо среда – вот она, завтра! А до среды дамочку еще надо и подготовить, ее надобно как следует проинструктировать, ибо будь она хоть первейшей во всем Кракове красавицей, а дело-то предстоит тонкое, и просто так, наобум, приняться за него никак невозможно!

А ко всему прочему дамочка должна быть не полькой и вообще не местной жительницей, потому что кто знает – чем они дышат, эти местные жительницы? Нет, тут нужна дамочка своя, родная, советского происхождения. Дело, конечно, непростое, но, с другой-то стороны, разве у смершевца есть простые дела? У него все дела – повышенной степени сложности.

В поисках напарницы для предстоящего дела Семен побывал и в госпитале, и среди зенитчиц, и среди связисток. И без всякого конкретного результата. По взыскательному мнению Семена, подходящей кандидатуры на глаза ему не попадалось.

Все, как обычно в таких делах и водится, решил случай. Когда Семен уже был близок к тому, чтобы впасть в отчаяние, на глаза ему попалась стайка девушек в военной форме, которые сидели на скамеечке возле какого-то официального, с часовым у входа, здания. Их было пять человек, и была среди них одна… При первом же взгляде на нее Семен понял, что вот оно, искомое счастье! По крайней мере, если судить по внешнему виду девушки. Красивая это была девушка, что и говорить. С русыми волосами, строгими, цвета морской волны глазами. А еще другие девушки без умолку хохотали и щебетали, а эта – отстраненно молчала. Из чего Семен сделал вывод, что она не легкомысленная болтушка, а девица серьезная и ответственная, то есть именно такая, какую он, собственно, и ищет. На плечах у девушки красовались погоны старшины, и это еще больше вдохновило Семена: никчемного человека в старшины не произведут.

Семен приосанился, поправил ремень с портупеей, сдвинул шапку набекрень и приблизился к девушкам. Конечно же, они заметили молодого кудрявого лейтенанта и тотчас же стрельнули в него лукавыми глазами. Все, кроме той самой девушки-старшины. Она все так же сидела на самом краешке скамейки и, не отрываясь, смотрела на подернутую тонкой льдинкой лужу, в которую вмерз невесть откуда взявшийся кленовый листок.

– Здравствуйте, товарищ лейтенант! – приветствовали Семена девушки дружным хором. Они ничуть не смущались его и, конечно же, даже не помышляли о соблюдении хоть какой-то субординации. – Откуда это вы к нам прибыли – такой красивый и кудрявый? У вас там что же – все такие красивые? Ну, так познакомили бы! Мы не возражаем!

И девушки дружно засмеялись – все, кроме одной. Она лишь мельком взглянула на Семена, да и только. Ну, и взгляд у нее был, ну и глаза! Уж такие глаза, что Семена тотчас же охватила невольная тоска по своей родине – теплым приморским краям, где он не бывал вот уже много лет. Как ушел вначале на действительную, а потом сразу же с нее на войну, так и не бывал на родине. И кто знает, побудет ли он там еще когда-нибудь. Ведь война. А на войне и погибнуть можно.

– Да это что! – подыграл девушкам Семен. – Какой из меня красавец? Так, босяк с дальних околиц… Но зато все прочие мои боевые товарищи – те, конечно… Уж они-то – красавцы!

– Ну, так и познакомьте! – задорно выкрикнула одна щебетунья.

– С тем и пришел, – улыбнулся Семен. – А то ведь замечаю, томитесь вы тут без мужского внимания.

– Чего-чего, а мужского внимания нам хватает! – насмешливо скривилась другая деваха. – Нам бы чего-нибудь понадежнее. Так, чтобы на всю жизнь!

Семен хотел что-то ответить на эту непритязательную девичью шутку, но передумал, поскольку для шуток у него не было времени. Неукротимо и неумолимо надвигалась среда. Точнее сказать, вечер среды.

– Вообще-то я, наверное, к вам, – сказал он, взглянув на девушку-старшину.

– О-о-о-о! – протянули сразу несколько веселых девичьих голосов. – Так, значит, вы, товарищ лейтенант, решили сразу зайти с козырей! Положили глаз на нашу Павлину! А только напрасны ваши старания!

– Это почему же так? – спросил Семен.

– Потому что наша Павлина – это…

– Замолчите! – с досадой прикрикнула на разбитных девах девушка-старшина, которую они назвали Павлиной, и спокойно взглянула на Мартынка. – Кто вы такой и что вам надо?

Похоже было, разговор с самого начала приобретал деловые формы, и это Семену нравилось. С такой девушкой, как она, всякие такие подходцы смысла не имели. С ней нужно было говорить прямо и начистоту.

– Вот, – сказал Семен и вытащил из нагрудного кармана красное удостоверение. – Я из Смерша. Слышали такое название?

– Ух ты! – пораженно воскликнул сзади девичий голос. – Из Смерша! Серьезный дяденька! А мы с ним как с равным!..

– Нам надо поговорить, – сказал Семен, обращаясь к девушке-старшине.