Катализатор (СИ) - Горъ Василий. Страница 61

— Ах, вот с чего вы с Анькой настолько озверели, что походя завалили Чудовище и Пиранью!!! — «прозрел» Кравец.

— Хофтейзер — тупая овца… — презрительно фыркнула Анька. — А Рубио — умница, каких поискать…

—…поэтому Чума наложил лапу И НА НЕЕ! — хохотнул Кречет.

Я притворно нахмурился, но высказать свое «фи» не успел — за меня вступился Витязь:

— Не гони: он заманил ее в команду и дал карт-бланш НАМ!

— А ведь вы не шутите… — изумленно пробормотал Барон, который, если мне не изменяла память, по второму высшему был психологом.

— Не шутят… — подтвердил я. — Долорес оказалась настолько толковой личностью, что мои девчонки просто не смогли пройти мимо. Кстати, до кучи захапали и Кортни Чейз. Но та еще «сыровата».

Упоминание главной героини «Рывка» переключило внимание парней на этот фильм, и следующие несколько минут нас благодарили за два десятка комплектов оборудования 4D, подаренных подразделению, файл с картиной и саму картину. А после того, как запал «Яровитов» иссяк, Барон посерьезнел и испытующе уставился на меня:

— На вопрос с подковыркой ответишь?

— Понятия не имею… — усмехнулся я. — Но выслушать — выслушаю.

— Почему ты лично вписался в этот блудняк?

О том, что «Амики» парней пишут все и вся, я не забывал ни на миг, но на этот вопрос ответил, не задумываясь:

— Там, наверху, по-настоящему достойных личностей не так много, как хотелось бы. Тем не менее, они есть. К примеру, Еремеев заслужил уважение всей моей команды, и мы считаем его своим. Дальше объяснять?

Психолог отрицательно помотал головой, но я продолжал вслушиваться в его эмофон и знал, что этого аргумента не хватило. Причем большинству «Яровитов». Поэтому счел необходимым добавить еще парочку:

— Информация не для распространения: мы очень плотно общаемся не только с самим пресс-секретарем президента, но и с некоторыми членами его семьи, соответственно, видим его в реальной жизни, знаем, чем он дышит на самом деле, и считаем кем-то вроде ангела-хранителя команды. И еще пара фактов из той же категории: как только вокруг Еремеева начались нездоровые телодвижения, он отправил на наш остров любимую супругу, а младший сын пропадает у нас с начала лета, тренируется под нашим чутким руководством и давным-давно влился в коллектив.

— Ты забыл упомянуть еще несколько чрезвычайно важных нюансов! — неожиданно подала голос Анька. — Не будь за нами Еремеева, Мадонна сдохла бы в госпитале, вами до сих пор командовал бы Мухомор, а в команде Чумы не было бы ни одного «Яровита»!

— Значит, этот ангел-хранитель приглядывал еще и за нами… — вроде как пошутил Узор.

— Угу… — кивнула моя напарница. — Так что мы ему должны, как зем-…

Закончить фразу не успела — почувствовала изменения в моем эмофоне, заметила, что я потянулся к кейсу со спецсвязью, и превратилась в слух. Я пару мгновений помедлил, потом сообразил, что Дорохов не может не понимать, что мы уже не в «Гольфстриме», решительно откинул крышку, в темпе прошел процедуру идентификации и уставился на хмурое лицо министра обороны.

— Взлетели? — зачем-то спросил он.

Я утвердительно кивнул.

— Парней уже озадачил?

Я кивнул снова.

— Хоть что-то радует… — вздохнул он. — А у нас вот-вот начнется самое веселье: к Внуково-три почти подъехали две снайперские пары, неподалеку от Одинцово, Новорублево и Измалково ошиваются наемники с «Вербами», уже идентифицированы две из пяти команд ликвидаторов, но разобраться, откуда растут ноги, все никак не получается…

Глава 15

14 октября 2043 г.

…В главный военный клинический госпиталь имени Бурденко въехали в третьем часу ночи злыми, как собаки, и чуть было не сорвались на недоумке-враче, имевшем глупость заступить нам дорогу в лифтовом холле. Слава богу, адъютант Юрия Федоровича, встретивший нас у служебного входа, оказался достаточно сообразительным, чтобы прервать монолог ревнителя устоев этой богадельни еще до того, как тот наговорил глупостей, так что мы обошлись без членовредительства. А через считанные мгновения конфликт был забыт — для того, чтобы попасть в кабинку, способную спуститься на минус четвертый, пришлось пройти многоступенчатую процедуру идентификации личности. Приятно порадовала и обстановка на самом защищенном этаже этого корпуса — в фойе появилось несколько новеньких камер, стойка дежурной медсестры обзавелась серьезной бронезащитой, в «дальних» углах помещения появились характерные «башенки» дистанционно управляемых огневых точек, а вместо какой-нибудь милашки в каноничном белом халатике посетителей встречала Мурена, упакованная в городской камуфляж.

Судя по плотности и особенностям общего эмофона, за дверями по обе стороны от стойки тоже ныкалось по боевой двойке «Яровитов», но, по вполне понятным причинам, нестись здороваться не собиралось. Пришлось обнимать инструктора по стрельбе:

— Привет, красотка! Все хорошеешь?

Временно исполняющая обязанности дежурной медсестры порадовала искренней радостью в эмоциях, чмокнула в щеку и отшутилась:

— Неа, чахну. В тоске по месту в твоем гареме…

Потом перецеловала всю мою «свиту», на миг расфокусировала взгляд, дождалась появления Варнака, которого вызвала себе на смену, дождалась его появления и вопросительно уставилась на меня. В этот момент кабинка лифта выгрузила вторую партию «Яровитов», прибывших вместе со мной, и в фойе стало тесновато. Вот я и начал с решения возникшей «проблемы»:

— Этих гавриков — снова под начало Феликса и в работу. Флюгера с Витязем — к отдыхающей смене: они будут менять Кречета с Триггером в «предбаннике» палаты Еремеева. Девчонок — переодеваться и в саму палату. А меня — на обзорную экскурсию…

«Обзорную экскурсию» мне устроил Нерон. Он же помог разобраться в нюансах уже организованной эшелонированной системы охраны корпуса, дал необходимые доступы, состыковал с командирами смен «соседей», взявших под охрану территорию госпиталя, и, конечно же, поделился последней инфой о состоянии здоровья Еремеева. Эту часть монолога я слушал, изо всех сил стараясь не представлять описанное, и надеялся на лучшее. Увы, в какой-то момент «обзорная экскурсия» закончилась, и я, перешагнув через порог палаты, набитой всевозможным медицинским оборудованием, столкнулся с реальностью. Реальность не понравилась от слова «совсем» — мало того, что Виктор Викторович выглядел… хм… крайне неважно, так еще и в эмоциях Леры и Афины ощущалось если не отчаяние, то что-то очень близкое к этому чувству! Надо ли говорить, что сразу после ухода командира второго взвода я огляделся по сторонам, убедился в том, что на стандартных креплениях нет ни одной видеокамеры, и потребовал озвучить «уточненный» диагноз?

Лера облизала губы, покосилась на Богиню Войны и криво усмехнулась: — По утверждению Жени, все, что ты видишь вокруг Еремеева — не что иное, как декорации…

— Не понял⁈

— Его списали… — угрюмо ответила Афина. — Что самое грустное, вполне обоснованно, ибо шансов вернуть этот полутруп к жизни равны нулю. Нет, судя по всему, серию из доброго десятка операций проводили без дураков и в процессе сделали все, что можно и нельзя. Но медицина, увы, не всесильна, а тут, кроме обугливания большей части кожных покровов, дикого количества переломов, повреждений внутренних органов, разрывов спинного мозга, кровеносных сосудов и барабанных перепонок, тяжелейшей контузии и тэдэ поврежден череп. Что, как ты, наверное, догадываешься, не лучшим образом сказалось на состоянии головного мозга. Говоря иными словами, от силы часов через семь-восемь кумулятивный эффект от всего вышеперечисленного окончательно «сточит» жалкие остатки сил организма Виктора Викторовича, и его не станет.

Я поймал взгляд Рыжовой и вопросительно мотнул головой. Намек был понят влет и еще сильнее испортил ей настроение. Впрочем, планшет она мне все-таки протянула. И зачем-то ткнула пальчиком в текстовый файл, открытый во весь экран.