Она растворилась в воздухе - Уайт Этель. Страница 12

— Я бы хотела увидеть ее, — сказала Виола. — Для меня она — что-то вроде призрака.

— Вы обязательно увидите ее, если получите работу у Стерлинга. Как я понимаю, эти две семьи сдружились во время путешествия.

— Значит, вы думаете, я должна позвонить им?

— Почему бы нет? Миллионер по имени Уильям Стерлинг на самом деле существует. Я проведу для вас частное расследование, наведу справки об этой семье и гарантирую — не законной работы не будет.

— Хорошо, позвоню, как только вернусь. Чем черт не шутит, по крайней мере, это может быть весело. Что за жизнь без приключений?

Фом проводил Виолу обратно в Померанию Хаус под предлогом того, что он хочет узнать о результате телефонного разговора. Когда они вошли в холл, Фом заметил, что Пирса нет на месте, и его замещает сам майор. Он привык подмечать детали, и ему показалось, что майор не так уж рад их видеть, хотя тот держался обходительно, когда вышел встретить их.

— Фом, не хотите для разнообразия потрудиться в поте лица? — спросил майор, не обращая внимания на сердитый взгляд Виолы. — Мне нужен любой взрослый мужчина. Мадам Гойя только что поставила меня в затруднительное положение: она настаивает на том, чтобы вернуться в свою комнату уже завтра утром, даже если для этого нам придется работать всю ночь. Подрядчик говорит, что его люди устали и что я должен найти пару человек, чтобы вернуть мебель на место.

Не реагируя на нелепые потуги майора пошутить, Виола протянула ему пару медных монет.

— Мои два пенса, — с презрительной холодностью произнесла она. — Мне нужно позвонить.

Майор проследил за тем, как она закрыла за собой дверь телефонной кабинки. Мраморная статуя купающейся нимфы также смотрела на нее сквозь стекло, вероятно, завидуя ее костюму.

— Мисс Грин — хорошая девушка, — заметил майор. — Не станет жаловаться на шум. Другое дело мисс Пауэр — она, вдобавок, еще и занимается допоздна. О, а вот и новое зеркало.

В отсутствие швейцара он сам вышел встречать пришедшего.

Фом глянул на новый предмет обстановки с определенным интересом — ведь он знал, что Кроссу придется заплатить за него. Это зеркало выглядело неудачной заменой прежнему антикварному зеркалу, его форма была современной, рама с вычурными украшениями смотрелась золотой. Оно было очень массивным — его тяжесть заставила совсем согнуться рабочего, который нес его на спине, хотя этот человек выглядел крепким и мускулистым.

Очевидно, счет на имя Рафаэля Кросса все рос. Виола высказалась насчет этого, выйдя из телефонной будки:

— Там же разбилось только зеркало! Почему нельзя было использовать старую раму? Ведь она так хорошо, так мило выглядела и, наверное, стоила целое состояние. Интересно, не продал ли ее майор? Держу пари, что дело тут нечисто.

— Боюсь, это тот случай, когда глупцу приходится расплачиваться за свое сумасбродство, — ответил Фом, поднимаясь с ней по лестнице, чтобы выкурить последнюю сигарету.

Они ненадолго постояли на площадке. Виола подробно рассказала телефонном разговоре. Хотя ей удалось поговорить только с секретаршей миссис Стерлинг, от которой она получила лишь ни к чему не обязывающее приглашение позвонить завтра утром, девушка уже выстроила пирамиды планов на будущее.

— Черт побери, представь только — дочь деревенского священника, живущая с миллионерами! — воскликнула Виола. — Но я ненавижу богатых девушек. Я всегда ссорилась с ними, когда работала в студии. Они надеялись на удачу, и им всегда везло, ведь они не нуждались в средствах… Я вела с ними борьбу, как только могла — наступала им на пальцы на ногах и толкала под локоть, когда они красили ресницы. Но это были лишь увертюры к битве… Доброй ночи и спасибо вам за то, что принесли мне эту весть.

Дверь ее комнаты закрылась. Фом еще на минуту задержался на лестничной площадке, неосознанно впитывая атмосферу старого дома, который был слабо освещен и почти абсолютно безмолвен. Гул коммерческих и крупных финансовых офисов стих, не было слышно и звуков, издаваемых жильцами дома.

Работы в шестнадцатом номере слышно не было, и Фом заглянул туда через приоткрытую дверь. Очевидно, рабочие ушли за мебелью, так как комната была еще пуста, если не считать книжных полок и приставленного к стене зеркала.

Поддавшись порыву, сыщик шагнул внутрь и обхватил раму зеркала, чтобы прикинуть его вес. Он ожидал, что ему придется немало потрудиться, чтобы сдвинуть зеркало, и потому приложил все свои силы.

К его удивлению, поднять зеркало было до смешного просто. Рама оказалась позолоченной пустышкой — легкой и полой, как черенок глиняной трубки.

Это показалось сыщику ярким примером алчности и хитрости майора. Он купил эту дешевку для того, чтобы грубо обчистить Кросса. А чтобы Фом не заподозрил мошенничества, майор вышел навстречу рабочему и велел тому идти с согнутой спиной, будто он несет тяжелый груз.

Что касается поведения майора, то догадка Фома была верной. Однако в силу отсутствия специализированных познаний в конструкции зеркал он упустил из виду истинное его предназначение.

Глава VII. Деньги решают все

Когда на следующее утро Виола к назначенному время явилась в отель, где остановились Стерлинги, она находилась в состоянии крайнего нервного напряжения, которое тщетно пыталась превозмочь. Чтобы подготовиться к этому тяжелому испытанию, она надела свой самый официальный наряд и самую изысканную шляпку с вуалью; однако, несмотря на ее невозмутимый вид, сердце Виолы бешено колотилось, пока мальчик-слуга провожал ее наверх. Они поднялись на лифте и прошли по коридорам, застеленным коврами.

Ее оставили ждать в гостиной номера, в котором, как правило, останавливались члены королевской семьи. Впрочем, к удивлению Виолы, ждать пришлось не долго. Миссис Стерлинг, очевидно, осознавала ценность времени, и с точностью до минуты, в то время, на которое ей было назначено, слуга вернулся, чтобы проводить Виолу в будуар.

Сначала она посчитала, что невысокая темноволосая женщина, сидевшая за бюро, это, должно быть, личный секретарь миллионерши. Она по глупости ожидала, что миссис Стерлинг окажется классической женой миллионера с киноэкрана —  перманентная завивка, широкое напудренное лицо, нити жемчуга на шее, резкий акцент и грубоватые манеры, указывающие на ее низкое происхождение, и говорящие  о стремительном возвышении до высокого положения в обществе лишь за счет богатства мужа.

В прямом противоречии с нарисованным Виолой образом миссис Стерлинг создавала обманчивое впечатление незначительной особы — блеклые тона простого платья, отсутствие украшений и низкий голос. Серьезно поприветствовав Виолу, она заговорила с ней сначала о пустяках, видимо, чтобы та почувствовала себя свободно.

Виола лишь постепенно разглядела красоту ее тонких пальцев рук, изящный изгиб подъема ноги и неброскую прелесть ее платья бледного серо-зеленого цвета, цвета выветренной каменной стены. Скоро она поняла, что миссис Стерлинг была сильной личностью и что ее вопросы не были бесцельными, а исподволь заставляли Виолу не осознано раскрывать свой характер. После того как Виола была подвергнута не мучительным, но пытливым расспросам, жена миллионера стала объяснять сложившуюся ситуацию. Она говорила так откровенно и просто, что даже описанное ею необычное положение дел казалось вполне реальным.

— Это покажется вам странным, — сказала миссис Стерлинг, — потому что в Великобритании похищения людей случаются нечасто. Вы не знаете, какая опасность вас минует. У нас это постоянный страх, подобный тому, который испытывает пловец знающий, что где-то там притаился осьминог.

Ее невольная дрожь после произнесения этих слов показала, что для нее это не дежурная фраза, но когда она снова заговорила, ее голос был вновь спокойным.

— Дома Беатрис всегда охраняют детективы. Они присутствуют на любом важном общественном мероприятии и когда она выходит в свет; но когда она в частном порядке посещает своих друзей — тут ситуация более деликатная. Поэтому у нее есть личная компаньонка, которая никогда не оставляет ее одну.