Ведьма ищет любовь (СИ) - Блинова Маргарита. Страница 18

– Что ж вы обманываете честных горожан, госпожа Блэк! – обвинительно выпалила она. – Мне, значится, отказали в самой малости, а мальчишку взяли, да? Еще и не просто так взяли, а с полным проживанием! Нехорошо это, госпожа Блэк. Не по-людски!

Я со стоном опустила голову на подоконник, подавила внезапное желание постучаться лобешником о твердое и вместо этого махнула рукой. Перстень послушно выплюнул искру, и въедливая баба оказалась атакована небольшой стайкой черных воронов, от которой с криками и нецензурными воплями помчалась прочь.

– Госпожа колдунья, вы уже встали? – маленьким привидением провыл в замочную скважину Николас. – А то так кушать хочется, что сил нет.

– Ну так иди и сделай нам яичницу с бутербродами! – крикнула я, выпрямляясь и поскорее закрывая окно.

– Так я уже… – откликнулись из-за двери. – И сделал, и съел.

– Свари кашу, – предложила я, потягиваясь и зевая.

– Уже, – охотно отозвался Николас. – И рисовую, и манную, и гречневую, и пшенную… Да, макароны я тоже съел. И хлеб, и все помидоры, и там еще кусочек сыра лежал…

Я вспомнила тот самый кусочек и мысленно содрогнулась. Маленький, сморщенный, покрытый маленькими островками плесени, которой судя по откровенно чахлому виду кисломолочный продукт тоже не пришелся по вкусу. Я уже пару недель порывалась его выбросить, но то одно, то другое, то забуду, то лень.

– Что… его ты тоже съел? – ужаснулась я.

– Нет, сыр пришлось выбросить, – с тоскливым вздохом отозвались из-за двери, и только я внутренне порадовалась, что природа не обделила мозгами хотя бы его, как Николас пожаловался: – Не смог разрезать пополам. Нож сломался.

Прибывая в тихом шоке, я накинула халат, открыла дверь и уставилась на голодного и оттого несчастного Николаса. Синяк, налившийся всеми доступными ему цветами, вопиял.

– И часто ты так жрешь?

– Только когда нервничаю и регенерирую, – сознался ученик светлого и посмотрел на меня большими жалобными глазами. – Госпожа колдунья, а как в подвал спуститься? А то я дергал, дергал за ручку, а она не поддается. Уже и заклинанием попробовал, а она все никак.

– Нечего тебе в моем подвале делать, – строго сказала я, потуже затягивая узел на поясе халата.

– Ну так кушать ведь нечего. А хочется. Очень-очень хочется.

Я со страдальческим стоном закрыла лицо рукой и посчитала до десяти, но долгожданного успокоения не случилось. Стало только хуже.

– Ладно, – решилась я. – Сейчас я спущусь на кухню и посмотрю, что осталось, мы позавтракаем, а потом ты сходишь в город и закажешь продуктов.

Николас замялся, переступил с ноги на ногу и виновато предложил:

– А может я сразу в город пойду?

Я недоверчиво уставилась на пацана. Нет, ну не мог же он за утро сожрать вообще все мои невеликие запасы.

Правильные ответ: мог и сделал.

– Как?! – откровенно недоумевала я, оглядывая пустые ящики и смятые пачки. – Николас, как в тебя столько влезло?!

Ученик виновато втягивал голову в плечи и польщенно улыбался.

– Так я пойду?

– Иди, бестолочь, – махнула я на него рукой, – только снова ни с кем не подерись.

– Да, госпожа колдунья! – уверил меня в своей сообразительности ученик и ушел в город.

Через час приехала груженная покупками телега, за которую мне пришлось раскошелиться и отдать аж десять серебрушек.

А через три часа приковылял и сам ученик.

– Это для симметрии что ли? – уточнила я, глядя на второй подбитый глаз.

– Они… там… а я такой!

– И слышать ничего не хочу, – заявила я, развернулась и пошла в дом.

Николас за мной не последовал. Подняв с земли палку, он долго, от души колошматил заросли крапивы, вымахавшие выше головы за сараем. Что-то возмущенно бубнил себе под нос и всячески доказывал жгучим сорнякам, как те не правы.

Понаблюдав за ним пару минут из окошка, я покачала головой и отправилась готовить, а то регенерирующие и психующие дети, как оказалось, едят за десятерых здоровых мужиков.

На плите булькала рагу, рядом под крышкой доходила гречневая каша, а в духовке допекалась ароматная хрустящая корочка на куске мяса, когда с улицы донеслось очередное:

– Госпожа Блэк!!!

Выронив от неожиданности деревянную ложку, которой мешала рагу, я наскоро обтерла полотенцем влажные руки и выскочила на крыльцо.

– Добрый день, госпожа Блэк! – с радостной улыбкой придурка помахала мне рукой Розетта.

– А точно добрый? – не поверила я, свалившемуся на меня центнеру «счастья».

«Счастье» в этом не сомневалось и вообще планировало задержаться у калитки моего дома до победного, то есть до принятия ее в ученицы. Все аргументы, что ты слишком взрослая, что ковен еще ничего не одобрил и никого никуда не принял, и вообще у меня уже есть один ученик, отлетали об упрямую блондинку, как горох от стенки.

Окончательно психанув, я сбегала в дом за гримуаром и, вооруженная его поддержкой, наслала на Розетту изгоняющее проклятье. Обычно таким пользовались, когда нужно было избавиться от тараканов, мышей и прочих домашних вредителей, но на блондинку тоже подействовало.

Следующие пару часов в доме стояла относительная тишина, изредка нарушаемая только жадным чавканьем активно регенерирующего Николаса, да мерным тиканьем здоровенных напольных часов на первом этаже. Я сидела в кресле с очередным источником мудрости по теме любви и задремывала, когда с улицы донеслось очередное:

– Госпожа Блэк!!!

– Да они там сговорились что ли? – зло буркнула я и оказалась права.

Внизу возле калиточки решительно стояли Розетта с той самой наглой бабенкой, что все никак не могла пристроить мне на поруки своего непутевого муженька.

– Вашу бы энергию, да в мирное русло, – с тоской подумала я и вновь махнула рукой. Перстень послушно выплюнул сперва одну искру, затем другую.

– Ааа! – немузыкально заголосила Розетта.

– Э-э! – возмутилась бабень.

– Ррр! – недвусмысленно заявили сотканные из теней псы и бросились вперед.

– Что стало со славным и тихим Доротивиллем? – с тоской подумала я, ностальгируя о тех временах, когда дорогу к моему дому считали проклятой.

В итоге к вечеру у моей нервной системы развился синдром картошки.

Хотелось лечь в темный прохладный угол и просто тупо лежать. И чтоб тебя никто не трогал желательно весь следующий год.

Еще бы кто дал черной ведьме такую малость…

– Госпожа колдунья! – позвал звонкий голосок с первого этажа дома.

– Иди ты к черту, Николас. Я легла!

– Хорошо, – покладисто отозвался «ученик». – Просто хотел предупредить, что к нашим темным соседям пришла молодая и очень красивая женщина.

Я болезненно поморщилась.

Какие еще «темные соседи»? Какие к лешему женщины, да еще молодые и красивые? К светлому старперу, что живет по соседству, молодые и очень красивые женщины бегали разве только что в его мечтах. Причем несбыточных.

Ай, блин. Опять забыла, что старичок пропал и его дом временно занимает Корвус Кей, который тоже куда-то свалил. Надеюсь, что тоже не с концами.

Но тогда получается, что красивая молодая женщина пожаловала к Корвусу…

Я резко села на кровати и не удержалась от возмущенного вопля:

– ЧТО?!

Глава 6. В которой у грозной ведьмы не остается выбора

Никто и никогда не посмел бы заподозрить меня в банальной ревности. Ревность – это вообще не про ведьм, в особенности черных.

Вот любопытство – это да. Это про нас.

Поэтому нет ничего удивительно в том, что я слетела с постели и кинулась к окну, чтобы оценить слова Николаса «молодая и очень красивая женщина».

«Мне! Мне тоже покажи!» – зловеще шуршал страничками гримуар, материализуясь на подоконнике.

Прижав гримуар к сердцу, я осторожно отодвинула занавеску и в режиме секретности выглянула на улицу.

Незнакомая девушка действительно топталась возле калитке соседа. Зеленое платье выгодно подчеркивало светлую кожу, больше приличествующую фарфоровой куколке, чем живому человеку. Девушка была невысокого роста и стояла спиной, поэтому красоту и молодость увидеть у нас с гримуаром не вышло.