3d, или Дела семейные (СИ) - Кальк Салма. Страница 13

Доктор Анти фыркнула и закрыла дверь снаружи.

— Добрый вечер, Элоиза, — он поставил коробку на столик и подошёл к ней. — Вы в самом деле не спите?

— Нет ещё, — улыбнулась она. — А сколько времени?

— Одиннадцатый час. Я нагло пользуюсь разрешением донны Доменики. Вставайте.

— Что? — нахмурилась она.

— Вставайте. Я прав, и вы не гуляли сегодня?

— Так и есть, — подтвердила она.

— Тогда вам просто необходимо сделать хотя бы несколько шагов. И ваши врачи в этом со мной согласны. На завтра обещают отличную солнечную погоду, а во внутреннем дворе клиники, оказывается, есть отличный сад. Там пруд с рыбками, ничуть не хуже, чем у Шарля, и ещё розы. Донна Доменика разрешила вывести вас на улицу, так что завтра пойдём осматривать.

— Но это завтра? — уточнила она.

— Да. А сейчас скажите — вы ужинали?

— Конечно. Что же, вы полагаете, меня здесь не кормят?

— И давно?

Она задумалась.

— А в чём вопрос?

— Понимаете, мы с Лодовико освободились час назад и сначала думали, что вернёмся домой, и там кто-нибудь нам притащит какой-нибудь ужин, но потом оказалось, что едем возле «Котов», и он остался там, а я уговорил запаковать мне еды в эту вот коробку и решил, что привезу её сюда и мы поужинаем. Как вам идея?

— Отличная, — рассмеялась Элоиза. — Не могу сказать, что вот прямо голодна, но мясо от «Котов» — это же так вкусно!

— Вот и замечательно. Выбирайтесь из постели и давайте ужинать. Если не нарушать предписания донны Доменики — то у нас с вами не так уж много времени. Донна Доменика, кстати, разрешила налить вам красного вина, — а он в это время распаковывал коробку и переставлял на стол коробочки с мясом и овощами и бокалы.

Через некоторое время Элоиза уютно угнездилась рядом с Себастьеном на диване. Да уж, никто и никогда не привозил ей в больницу такой ужин!

— Спасибо вам, мне очень понравилось, — она смогла съесть только маленький кусочек и запить глотком вина, но этого было достаточно.

Впрочем, Себастьен был голоден, как волк, и радостно доел всё, что оставалось.

— Я рад. Значит, всё правильно. Также донна Доменика сказала странное, но я ей почему-то верю.

— Это о чём вы?

— О том, что если обнимать вас и целовать, вы быстрее восстановитесь.

— Я ещё не привыкла к этой мысли, — она быстро опустила глаза. — Если вы думаете, что я использую вас, как… аппарат для физиопроцедур… то это не так.

— Я так не думаю. Но мне приятно, что я могу вам помочь. Ведь обычно вы помогаете мне.

— А мне казалось, наоборот — это я прихожу с моими проблемами, дурными сотрудниками, вот ещё с болезнями теперь.

— Это жизнь, Рафаэлита. Сдаётся мне, мы именно в таком случае можем считать себя живыми людьми — когда не только сами по себе, но еще с кем-то, и заботимся о ком-то. Мне и в самом деле приятно заботиться о вас. Это что-то новое в моей жизни. Новое и хорошее.

— И вы обсудили этот вопрос со всеми моими родственниками, до которых успели дотянуться? — рассмеялась она.

— У вас отличные родственники, Элоиза, они любят вас, и мы с ними в этом сошлись. Если честно, то о вас я пытался говорить разве что с вашей сестрой, с Лианной. Нет, она не рассказала о вас ничего такого, о чем я сам не знал бы или не догадывался, но зато просветила меня кое-о-каких аспектах существования вашей семьи, мне было любопытно. С вашей тётушкой мы говорили скорее обо мне и моей семье, там ей было любопытно. А донна Доменика сама пригласила меня поговорить. Вот тут, кстати, мы говорили о вас, и обо мне немного тоже, и она подтвердила, что мне от вас сплошная польза, с какой стороны не погляди. Поэтому если я могу помочь ей поставить вас на ноги — так это же прекрасно! И всё, хватит об этом.

— Нет, не хватит. Вот скажите, что вы подумаете, когда узнаете, что все три эти прекрасные дамы будут вас теперь всячески обсуждать? И меня заодно.

— Они же будут обсуждать между собой?

— Конечно. За пределы семьи никогда ничего не выходит.

— Тогда пусть себе обсуждают, сердце моё. Они же станут это делать в любом случае, правда?

— Правда.

— Вот и ладно. Мы не сможем никак на это повлиять, поэтому остаётся только оставить всё, как есть. Лучше расскажите, что вы читали сегодня. А потом я вам расскажу, как вчера отец Варфоломей потерял Чезаре, и все мои сотрудники искали его полдня.

— Нашли в итоге?

— Нашли — не поверите — на дереве в зимнем саду…

…Телефон запищал звуком будильника.

— Что это, Себастьен? Зачем вам будильник сейчас? — Элоиза подняла голову с его плеча.

— Он напоминает, что через десять минут наступит полночь, и, следовательно, час икс. Мне нужно покинуть эти стены, чтобы не раздражать местных обитателей. Нам установили очень мягкие правила — и мы разумно не будем нарушать их, так ведь?

— Конечно. А будильник для того, чтобы не прозевать момент, когда ваша карета превратится в тыкву?

— С моей каретой, полагаю, всё в порядке, а вот я сам после ещё одной встречи с уважаемым сегодняшним доктором могу превратиться из принца, гм…

— В истопника? — подсказала Элоиза, смеясь.

— Скажете тоже — в истопника!

— В камердинера? В дворецкого?

— На дворецкого у меня, простите, квалификации не хватит. На камердинера, полагаю, тоже. А вот стражник получился бы, думаю. Даже начальник дворцовой гвардии. Мимо которого не пробежит ни одна мышь и ни одна принцесса, — он поцеловал её, встал и потянулся.

— Лучше оставайтесь собой.

— Мне тоже почему-то так кажется, — подмигнул он и стал собирать посуду обратно в коробку. — Ложитесь уже спать, сердце моё. Донна Доменика сказала, что в это время вам уже пора.

— Я решила проводить вас до выхода, — сказала она.

— А вот это правильно, — серьёзно сказал он. — Кроме того, что мне просто приятно. Для того, чтобы потом снова танцевать, сейчас вам нужно ходить.

Полутемными коридорами они дошли практически до выхода. В приёмном покое горел свет и суетились люди — доктор Анти командовала, хлопала входная дверь, снова что-то происходило. Элоиза потянула Себастьена за рукав в сторону другой двери, рядом, через которую попадали внутрь сотрудники и их персональные посетители. Там она попросила охранника отпереть дверь и вышла вместе с Себастьеном на порог.

— Элоиза, на улице не лето, а вы не одеты. Ступайте обратно.

— Конечно. Спасибо за чудесный вечер, Себастьен, я буду очень рада видеть вас ещё, — она бросила быстрый взгляд на охранника и поцеловала Себастьена.

— Завтра, сердце моё. Нас ждут рыбки и розы, помните?

13. Пора домой

На седьмые сутки после операции Элоиза была тщательно осмотрена врачами со всех сторон изнутри и снаружи, после чего Доменика объявила, что она может отправляться домой.

— Беречься, прыгать и ногами махать — только через месяц, свидания — с осторожностью, ясно? — сверкнула она глазами на Элоизу.

— С осторожностью — это как? — подняла бровь Элоиза.

— Тебе же не голову оперировали, — пожала плечами кузина.

— А если бы голову — можно было бы без осторожности? — фыркнула Элоиза.

— Историю про голову мы уже проходили, — буркнула Доменика, — тринадцать лет назад, хватит уже.

— Да помню я, помню. Спасибо тебе. Ни к кому другому я бы сдаваться еще пару лет не пошла, и тихо помирала бы от истощения.

— Кто бы сомневался, — фыркнула Доменика. — А вот теперь сядь и послушай. Агрессивные воздействия — с особой осторожностью. Поняла?

— Свидание полезнее? — хмыкнула Элоиза.

— Без ехидства, пожалуйста. К кому ты побежишь на свидание, я представляю, и не беспокоюсь по этому поводу. Безусловно, свидание полезнее. А вот с чего ты вдруг зарастила свой организм не разбери чем — я не поняла до сих пор.

— То есть?

— То и есть. Когда ты в январе приходила ко мне, нацепляв всякой гадости, ты говорила, что по ощущениям всё стало в норме. И твои узи-томографии того момента тоже не отражают ничего критичного, прямо скажем. Ну, пара узлов, с ними живут. Почему за такой короткий срок вдруг наросло столько всего? Что там вообще была за история?