Некомбатант 2 (СИ) - Лысак Сергей Васильевич. Страница 40

- Ваше благородие, я так понял, что этого человечка вешать придется? А он брыкаться и орать не будет, когда повезем?

- Не будет. Это я вам обещаю. Вдвоем справитесь, или может еще кого взять?

- Справимся, Ваше благородие, не сумлевайтесь. Никого больше брать не надо. Чем меньше народу об этом будет знать, тем лучше. Все, что надо, я захвачу.

- Ну вот и отлично! А сейчас отдыхайте. Завтра у нас хлопотный день...

Отпустив «самураев», призадумался. Все же я рискую. Не в том плане, что сую голову в пасть тигру, а что на завтрашней встрече меня необязательно будет ждать Чумак собственной персоной. Вполне может послать кого-то из своих подручных, а сам может ждать в другом месте. А второй попытки добраться до него может не быть, если «делегация» начнет плохо себя вести, и придется ее полностью ликвидировать. В этом случае Чумак заляжет на дно, и где его искать? А учитывая присущую ему злопамятность, он не успокоится, и будет всеми силами пакостить уже мне лично. А заодно и дяде с тетей. Поэтому, если на месте Чумака не будет, придется менять план и действовать максимально быстро, пока до него не дошла информация о ходе встречи. Тогда есть шанс успеть добраться до бандита раньше, чем он исчезнет. Ладно. Поглядим, как завтра карты лягут...

На следующий день я ждал в условленном месте в городе обещанный мне транспорт. Не обманули. Ландо с откинутой крышей появилось вовремя. Возницей сидел мужик неприметной внешности, а в экипаже улыбающийся господин Фролов собственной персоной. Поздоровавшись, сел рядом с ним, после чего водитель кобылы продолжил движение. Мой попутчик сразу же стал болтать о всякой всячине, явно заговаривая мне зубы. Я поддерживал беседу, болтая ни о чем, и всячески пытался демонстрировать свое спокойствие. Хотя опытный человек сразу поймет — лох трусит, и пытается казаться храбрее, чем он есть. Ничего, ребятки, с меня не убудет. Искусство лицедейства мне всегда давалось неплохо...

Позади осталась центральная часть города и мы выезжаем на окраину Одессы. В принципе, пока что ничего подозрительного нет. Едем туда, куда договаривались. Да вот только мой попутчик нервничает, хотя и пытается это скрыть. До места назначения остается совсем немного, как вдруг возница останавливается и начинает кого-то материть. В то же время в ландо быстро заскакивают два громилы, ошивающиеся неподалеку, мат возницы сразу же прекращается. Он поднимает складную крышу и мы едем дальше. Все понятно, возница тоже в деле. Было бы странно, если нет.

Между тем, новые пассажиры сразу берут меня в оборот. Один достает нож и советует сидеть тихо, а второй быстро обыскивает, но оружия не находит. А вот мой кошелек и часы перемещаются к нему в карман. Что же, вполне ожидаемо. Раньше оставалось неясным, попытаются меня взять в трактире, или по дороге. Но в трактире может оказаться много свидетелей. Не убирать же всех. Вот и решили не рисковать.

Делаю испуганно-удивленную физиономию и пытаюсь прояснить ситуацию. Фролов, с которого тут же слетает показная вежливость, дает совет.

- Юрий Александрович, не стоило Вам вести себя столь по-хамски. Поверьте, в Одессе этого не любят. Сидите тихо, и в этом случае Вам ничего не грозит.

- Но куда мы едем?! Ведь трактир уже проехали!

- Куда надо, туда и едем. Как доедем, так сразу и узнаете...

Поняв, что дальнейшие расспросы ничего не дадут, замолкаю. Между тем, ландо сворачивает с дороги и едет куда-то в сторону. Едем уже почти час. Наконец останавливаемся, и мне в издевательски вежливых выражениях предлагают выйти. Ну и ладно. Выходим.

Вокруг пустырь. Но место знакомое — здесь неподалеку вход в катакомбы. Нас ожидает живописная компания. Сам господин Безуглов, который Чумак, и с ним трое не менее колоритных персонажей. Фролов снова становится крайне любезным перед своим хозяином, и если его блатную феню перевести на нормальный русский язык, то получится «Клиент доставлен в целости». Но босс не обращает внимания на «шестерку», а рассматривает меня с интересом. Наконец снисходит до общения с «гостем».

- Так вот ты каков, Юрий Давыдов. Чего от меня хотел?

- Дело у меня очень важное к тебе, Василий Трофимович.

- Какое?

- Не при свидетелях же говорить. Это только для тебя предназначено.

- А ты говори, не стесняйся. Здесь все свои.

- Ну, раз настаиваешь... Должок за тобой, Василий Трофимович. Серьезному человеку.

- Чего-о-?!

Вся компания дружно заржала. Очевидно, такого бандиты не ждали. Чумак, вдоволь насмеявшись и вытерев выступившие слезы, не обещающим ничего хорошего голосом поинтересовался.

- Что же это за серьезный человек здесь выискался?

- Я.

Надо отдать должное господину Безуглову, он первый понял, что ситуация начала развиваться не так, как планировалось. В отличие от своих менее сообразительных коллег, разразившихся очередным взрывом хохота. Но предпринять что-либо не успел. Сохранять секретность и дальше не было смысла. Все равно, оставлять в живых таких свидетелей нельзя...

АДМ с включенным режимом мимикрии невозможно заметить даже ясным днем на фоне безоблачного неба на высоте полусотни метров. Если только очень приглядеться в нужную точку, то можно разглядеть какое-то расплывающееся марево. На высоте в сотню метров и вовсе невозможно. Поскольку выпустить Ганса в автономный полет днем было нельзя, пришлось это сделать еще до рассвета, и все это время он барражировал надо мной, контролируя ситуацию. Если бы возникла опасность — вмешался бы сразу. Но поскольку я был нужен бандитам живой и здоровый, просто наблюдал, транслируя мне окружающую обстановку. Поэтому закрывать крышу на ландо бандитам не было никакого смысла. Я прекрасно видел, куда мы едем, и кто именно нас встречает. Чумак был идентифицирован сразу, тюремный художник свое дело хорошо знал. Остальные физиономии незнакомы, но они меня пока что не интересуют. А вот то, что господин Безуглов захотел лично со мной побеседовать, это как раз то, что нужно.

АДМ спикировал вниз и Ганс нанес удар станнером по Чумаку, как наиболее опасному в группе. Затем пришел черед остальных, которые все еще пребывали в состоянии гомерического хохота. Впрочем, хохот прекратился очень быстро. Бандиты один за другим падали на землю, так и не успев ничего понять. Парализующий удар станнера (если только не требуется мгновенный летальный исход) не наносит вреда здоровью, а вызывает яркую вспышку в глазах с потерей сознания. После прихода в сознание несколько минут наблюдается нарушение в координации движений и заторможенность речи, если не применять восстановительную терапию. Если же уменьшить напряженность воздействующего поля, то можно обойтись без потери сознания. Но так обычно не делают, поскольку в этом нет смысла. У меня же как раз такой случай. Воздействие на мозг Чумака должно быть минимальным, поскольку нам с Гансом предстоит сделать то, чего еще никто не делал. Во всяком случае, до самого выхода в отставку я ни о чем подобном не слышал. До чего додумались умники в секретных лабораториях, неизвестно, но «в поле» такое не практикуется. Поэтому господин Чумак сейчас лежит на земле и смотрит на мир безумными глазами, пытаясь что-то сказать, а все остальные пошли по обычному стан-протоколу, мгновенно погрузившись в нирвану, и не видят того, что происходит вокруг. Ганс докладывает.

- Командир, готово. Чумак нейтрализован, но находится в сознании, и может адекватно мыслить. Остальные нейтрализованы по стандартному протоколу. Время стазиса от пяти до семи часов, если не применять протокол реанимации.