Страсти Челси Кейн - Делински Барбара. Страница 95
Ей предстояло уговорить Люси Фарр пойти навстречу ее желаниям. Эта высокая пожилая дама с величественной осанкой и неулыбчивым лицом провела свою молодость, подобно Донне, за прилавком магазина, помогая мужу обслуживать покупателей и вести всю бухгалтерию. Никогда не претендуя на роль лидера, она была идеальным, добросовестным исполнителем, блестяще справлявшимся с любым порученным делом. Будучи старшей из женщин Фарров, именно она организовывала семейные праздники: закупала для них провизию, готовила и подавала большинство блюд и распределяла места за столом для каждого из участников торжества.
Отношения между Люси и Донной были весьма своеобразными. Они не питали друг к другу симпатии, приязни или даже мало-мальски дружеских чувств, но это не мешало двум женщинам глубоко уважать друг друга. Донна знала, что Люси сочувствует ей и во многом понимает ее. Ведь она сама в течение долгих лет выполняла работу, ставшую с первого дня замужества уделом Донны. Люси, безусловно, жалела невестку, видя, как скверно обращается с той ее сын Мэтью. Но она никогда не говорила об этом вслух, и Донна не ставила ей это в упрек, ведь Люси была матерью, а далеко не всякая мать решится осудить своего сына, даже если прекрасно понимает, как скверно тот относится к своей семье.
Смыслом жизни Люси, предметом ее неусыпных забот и гордости были теперь, во-первых, ее внуки, а во-вторых, оптовые закупки для супермаркета. Ей удавалось относительно дешево покупать прекрасные вещи, которые пользовались неизменной популярностью у посетителей Универсального магазина Фарров.
И Донна решила обратиться к Люси со своей просьбой, когда та, сияя, протянула ей стопку тканых вручную шарфов, которые она приобрела у мастерицы в Питерборо. Шарфы и вправду были великолепны.
– Их непременно следует выставить в центральной витрине, – сказала она Донне. – Ты это сделаешь?
Донна кивнула головой. Она представила себе, как именно разместит шарфы среди других товаров, выставленных в витрине.
– Завтра утром, – пробормотала она, сопровождая свои слова жестами. Обычно она общалась с Люси именно таким способом, избрав его в качестве компромиссного варианта. Донна терпеть не могла говорить, а Люси – прибегать к азбуке глухонемых, которую она, тем нее менее, освоила вскоре после свадьбы Мэтью и Донны. Идя на эти небольшие взаимные уступки, обе женщины без малейших затруднений понимали друг друга.
– К Рождеству их раскупят все до одного, – уверенно сказала Донна. – Люси, ты уже начала готовиться к празднованию Дня Благодарения?
– Нет еще, – недоуменно ответила Люси. – Ведь до праздника еще целый месяц.
– А сколько человек соберутся за столом? – По подсчетам Донны выходило что-то около тридцати.
Люси назвала эту же цифру. Внимательно взглянув на Донну, она спросила:
– А почему это ты вдруг заговорила о празднике?
– Я хотела кое о чем попросить тебя. Можно мне пригласить к нам нескольких друзей?
– Друзей? – удивленно переспросила Люси. Казалось, само слово привело ее в недоумение. Нечасто случалось, чтобы женщины, породнившиеся с семьей Фарров путем замужества, стремились привести своих друзей на семейные торжества.
Донна стала быстро жестикулировать, сопровождая свои движения отрывистыми звуками.
– Челси Кейн здесь одна. Она – важная персона, и мы непременно должны пригласить ее.
– Челси Кейн беременна! – возразила Люси, окатив невестку ледяным взором.
– Тем больше оснований для того, чтобы пригласить ее к нам! – улыбнулась Донна. – Она беременна, и у нее здесь нет никого из близких. Зачем же оставлять ее одну в праздничный день? – Она вздохнула и торопливо добавила, боясь, что мужество в последний момент покинет ее: – Я хотела бы позвать также Джадда с Лео. И Нолана.
Люси неодобрительно взглянула на нее и, поджав губы, спросила:
– А еще кого?
– Никого, – знаками показала Донна.
Люси взяла в руки один из шарфов и принялась внимательно изучать его рисунок.
– Ты прекрасно знаешь, что это невозможно.
– Почему?
– Мы не можем пригласить к себе полгорода!
– Только четверых! – горячо запротестовала Донна. – И все они – важные для города люди!
Люси насмешливо улыбнулась.
– Ты хочешь сказать, что Джадд Стриттер – важное лицо?
– Но ведь он управляет гранитной компанией, в которой работает большая часть населения Норвич Нотча!
– А Нолан Маккой?
– Он оберегает покой Челси. В последнее время с ней случаются странные, необъяснимые вещи.
– Ничего подобного с ней не произошло бы, останься она там, где жила прежде!
У Донны язык чесался сказать Люси многое, о чем она прежде заставляла себя молчать. Но ей следовало не пререкаться со старой женщиной, а наоборот, постараться привлечь ее на свою сторону. Лишь таким путем она могла надеяться осуществить задуманное. Вздохнув, она медленно произнесла, сопровождая свои слова жестами:
– Для Фарров было бы вовсе не лишним иметь за своим столом Челси Кейн в День Благодарения!
– Скажите на милость! – Люси всплеснула руками и покачала головой. – Что за польза от этого Фаррам?!
– Ведь она богата. Она занимает видное положение в городе, хотим мы того или нет. Вот увидите, пройдет совсем немного времени, и все станут приглашать ее к себе. Будет совсем неплохо, если мы опередим других.
Донна с радостью видела, что в глазах Люси зажегся интерес. Чтобы не дать свекрови высказать свои сомнения, она с жаром продолжала:
– Ее очень любят в Корнере. Узнав, что мы первыми пригласили ее, жители Корнера станут охотнее делать покупки в нашем магазине.
Этот аргумент явно оказал на Люси большое впечатление. Она всегда стремилась использовать все возможные средства для увеличения притока покупателей в магазин Фарров. Идея Донны несомненно пришлась ей по душе. Но через минуту она нахмурилась и сердито тряхнула головой.
– Эмери и слышать не захочет ни о чем подобном. Да и Джордж с Оливером не одобрят этой идеи.
Донна издала возглас досады и, глядя в глаза Люси, четко и раздельно произнесла:
– Пусть Эмери хоть раз поступит не так, как хотят Оливер с Джорджем! Пусть докажет им, что Фарры идут впереди всех, а не плетутся сзади! Ему бы следовало давно пригласить Челси Кейн к себе в дом!
Люси приняла величественно-неприступный вид.
– Но она беременна, и у нее нет мужа!
– Тем больше у нас причин пригласить и Джадда. Он ведь за ней ухаживает.
– Но она утверждает, что отец ее ребенка вовсе не Джадд!
– Разве это имеет значение?
– В Норвич Нотче все имеет значение! – веско произнесла Люси.
– Так было прежде, – возразила Донна. – Но времена меняются. И Фарры должны измениться, чтобы не отстать от жизни, от всех. Или вы хотите, чтобы другие вырвались вперед?
Слова эти возымели должное действие. Вид у Люси был такой растерянный, почти испуганный, что Донне невольно стало жаль свекровь, но, стремясь закрепить свою победу над ней, она спросила:
– Так могу я их пригласить?
– Нет-нет! Что ты! Подожди, пока я посоветуюсь с Эмери. Без него я не могу решить такой серьезный вопрос!
Донна взяла в руки шарф, лежавший на самом верху стопки, и залюбовалась его ярким рисунком. Она решила, что оставит его для себя.
Легонько погладив Люси по плечу, она с благодарностью сказала:
– Я уверена, что ты сумеешь убедить Эмери: Он будет гордиться, что тебя осенила такая блестящая идея!
Донна рассчитывала, что, если удача будет на ее стороне, Люси нынешним же вечером переговорит с Эмери, представит на его суд все те убедительнейшие аргументы, которые использовала Донна в разговоре с ней самой, и добьется согласия старика. Но она знала, что для окончательного решения вопроса старшему Фарру может потребоваться не один вечер, а несколько дней напряженных раздумий, и поэтому ничуть не удивилась, когда Люси на следующее утро ни словом не обмолвилась о ее просьбе. То же самое повторилось и на другой день, и на третий, а когда Донна решилась наконец напрямую спросить Люси, как обстоят дела, та сухо ответила ей, что Эмери все еще обдумывает данный вопрос. Донна вынуждена была признать, что ни о какой удаче больше не может быть и речи. Ведь «обдумывать» что-либо в течение такого долгого времени означало для Эмери Фарра лишь одно – он обсуждал предложение Донны с Оливером и Джорджем. Ничего хорошего из этого определенно выйти не могло.