Гремучий Коктейль 2 (СИ) - Мамбурин Харитон Байконурович. Страница 14

— Я… тебя… на дуэль вызову! — парень бессильно вертелся и пыхтел.

— Не вызовешь, — активно не верил я ему, — Ты вообще ко мне в дом без спросу проник, схватил меня и начал угрожать. Хамски. Я тебя заломать прямо тут могу. Итак, вернемся к теме…

Ситуация была почти комической, но почти. Люди в этом мире… или в стране… или даже в городе — они как-то звездануты насчет женщин. Неоднократно видел, как одноклассницы свободно подходят к тем или иным парням, нагружая их «окажите любезность», а те и оказывают. Бред какой-то собачий, эксплуатация. Так вот, мне очень хотелось узнать, как именно брат трактует обиды сестры, а то мало ли, влюбится в меня Тернова, а я в отказ пойду, вот тебе и обида на ровном месте. И этот смуглый тип меня потом будет разыскивать, чтобы покарать за выплаканные слезы несчастной влюбленной…

На этом месте Тимур сдавленно хрюкнул, ему вторил с интересом наблюдающий за нами Курв, а сама Кристина, умудрившись побледнеть еще сильнее обычного, резко развернулась на месте, удалившись, видимо, надзирать за таскаемыми мужиками вещами.

— Ты хамло и женоненавистник! — почти с уважением окрестил меня прекративший дёргаться парень, — Я тебя ненавижу и презираю!

Угу, верю.

Через пять минут всё стало понятно. Кристина прибыла в Питер налегке, буквально с одним котом и книгой, ибо этого требовали обстоятельства, а её вещи привезли только сейчас. Тимур, соскучившийся по сестре, решил сделать ей сюрприз своим приездом, а вместо этого сделал немного испанского стыда. В целом, когда я его убедил, что никаких романтических чувств к его сестре не питаю и матримониальных планов не строю, а всё, что нас связывает — исключительно деловые отношения, то он оказался совсем неплохим парнем.

…слегка, впрочем, повернутым на сестре.

…или не слегка. Стоило мне его отпустить, как этот бесноватый вьюнош закопался в притащенные покупки, извлек оттуда какое-то кондитерское изделие, а затем, мухой сделав чаю, галопом понес всё это к сестре. Правда, тут случился казус — в коридоре груженый Тимур столкнулся с человекоподобным монстром, притворяющимся нашей экономкой, и радостно вякнул:

— Анна Эбигейловна! Здравствуйте!

Таааак… суду всё становится понятно.

— Пойдем-ка, — обратился я к бульдогу, — Устроим тебе внеплановую прогулку…

На свежем воздухе думалось куда лучше. Пока толстый бульдог красил снег в желтые оттенки и, похрюкивая, изображал обход окрестностей, я вовсю шевелил мозгами, пытаясь понять, что делать дальше. От специальных бульдоговых сапогов жутко воняло чесноком, так что приходилось размышлять, делая круги по внутреннему дворику.

Императрица всея Руси, Мария Харитоновна, в девичестве Ростова, положила глаз на мою чернокнигу.

Её величество оказалась страстным коллекционером гримуаров, прослышавшим про крайне нетипичные заклинания, которые я использовал на тренировочных дуэлях в академии. Вызов холодной воды из-под земли, призрачный толкающий палец, устраивающий стробоскопический эффект, еще парочка мелочей, которыми я пользовался, раздавая тумаки незнакомцам и одному конкретному Константину — всё это оказалось для наблюдателей весьма особой магией, к которой интерес проявили все. В первую очередь наш преподаватель Аркител, но тот просто интеллигентно предложил мне как-нибудь поделиться такими заклинаниями с волшебниками, от чего я и решил, что это всё ерунда.

Оказалось — нет.

Не было печали, купила баба порося. А если еще узнают, что любое одиночное заклинание гримуар довольно быстро усиливает до неадекватных по местным меркам значений… Так-то мы с даймоном этот момент купировали, Фелиция по моей команде зачитывает целую кучу, на которую усиление идёт медленно, но всё равно, стоит очень сильно поберечься. Пока, скорее всего, мне ничего не грозит, так как сюда, в Питер, буквально на мою персону, направлено очень много внимания из-за акаи-бата, а вот потом…

Скосив взгляд на болтающийся на поясе гримуар, я испытал жгучее желание бабахнуть «Шаром Ашара» ну… хотя бы вон в ту стенку. А потом будь что будет!

…но нет. Фигушки. Мы не будем пинать и так уже почти проснувшегося дракона. Ничего это не даст, ни от чего не спасет, ничему умному не научит, ничего хорошего не подскажет. Обращение к гримуару не стало бы выходом, даже если бы я уже лежал под ножом гильотины и терять было бы совершенно нечего.

Увы, хранимая ранее Сильверхеймами чернокнига была вовсе не ультимативным оружием, с помощью которого можно крутить историю на своем стержне судьбы, или, как минимум, отпугивать императриц.

Книга Вермиллиона делала кое-что иное, отчего её и прозвали гримуаром Горизонта Тысячи Бед.

Глава 7

— Анна Эбигейловна? — довольно мирно бурчал я, обуваясь в прихожей под тоскливое ворчание жаждущего моей обуви Курва, — Случайно выбранная экономка, да? Прямо вот совсем случайно…

Кристина упрямо молчала, возвышаясь над сидящим на приступочке мной как виноватая, но очень гордая птица. Типа цапля, но как ворона. На мои подкаты за завтраком «ничего не хочешь мне рассказать?» она молчала как партизан, да и сейчас тоже. Выглядело это довольно забавно.

— Ты вооружен? — сухо осведомилась девушка, щелкая рукоятью собственного зонта, скрывающего в рукояти то ли рапиру, то ли шпагу.

— Да, придётся рисковать новым визитом к директору, — кисло покивал я, вставая с приступки, — Но деваться некуда…

— Разумно, — сухо кивнула девушка, вставая у двери так, чтобы джентльменствующему мне было удобно её раскрыть и выпустить эту черную бяку на питерские пампасы. Быстро пощупав свой «рубикон» и нож на предплечье, я так и сделал, поспешно выползая следом. Кажется, до Курва добралась Анна Эбигейловна, от чего собаку ждал чудовищный давящий взгляд разочарованного в нем гуманоида. Жуткая штука, конечно.

Удобно я живу. Вышел из главного подъезда, ой, простите, парадной, дорогу перешел и всё, ты на месте. Правда, приходится остановится у поребрика, в изумлении оборачиваясь на строгую тонкую девушку, которая почти смущенным тоном бурчит, что разыграла всю эту сцену с наймом именно потому, что Анна Эбигейловна Розеншварц, еще на руках ее носившая, слегка, мол, не вписывается в стандарты, поэтому меня надо было… подготовить.

— То есть, ты все это разыграла, чтобы просто иметь хорошую позицию для переговоров? — возмутился я, — Мы же ходили! Ногами! Время, знаешь ли, не казенное!

Кристина тут же сделала вид, что возмущение разного иностранного плебса такую даму как она — не колышит.

— А еще твой брат организовал засаду на меня в доме, — продолжал злопыхать я, — И кот!

— Мяу? — громко и прочувствованно выдал Мишлен, потрясенно меня разглядывая.

— Нет, кот хороший, — поправился я на поворотах, — Но в остальном!

Настроение было шутливое.

— К твоему сведению, я вообще не дол… — начала нечто отстраненно высокопарное Кристина, а затем, не договорив, сделала большие глаза. Нет, не просто большие, а вообще большие.

— Хм? Что… — обернулся я на академию.

С ней, нашим любимым учебным заведением, был полный порядок. А вот с дорогой, лежащей между нашей парочкой и главным входом — нет. Совсем нет.

Там быстро наливался бледно-зеленым сиянием большой портал.

Не успел я захлопнуть рот, как из висящего в воздухе искажения начали выпрыгивать бледно-зеленые прямоходящие ящеры с шикарными перьевыми гривами, трясти ими и копьями в когтистых руках, а еще озираться по сторонам. Выбор у этих небольших, всего метра в полтора ростом тварей был небогатый — с одной стороны стена домов, с другой — высокий забор академии с раскрытыми воротами, ну и дорога туда, дорога сюда. Не очень интересно по сравнению с двумя прекрасными молодыми людьми, в которых можно ткнуть копьем, да?

Дальше все закрутилось. Наверное, могло не закрутиться, если бы я, как нормальный студент-ревнитель, внимательно слушавший лекции Фурио Медичи, сделал бы все, как Тернова — то есть, банально отпятился бы задом вверх по ступенькам, открыл бы дверь, за которой Кристина уже спряталась, вошёл бы в дом и закрыл за собой большую, красивую, монументальную входную дверь. Спокойно, четко, интеллигентно.