Девушки здесь все такие милые - Флинн Лори Элизабет. Страница 16

– Здесь вы смотрели футбольные матчи? – спрашивает Адриан. Вопрос правомерный, но я только фыркаю.

– Футболом мы не очень увлекались, – отвечаю я. «У нас были другие игры».

– А где ты жила? – интересуется Адриан. – Я все жалею, что мы не смогли остановиться в общаге. Джастин сказал, что они урвали места в кампусе. В одну комнату, конечно, не селят, но получить соседние комнаты можно.

– Да, обидно, что не получилось, – говорю я. – Давай я потом устрою тебе подробную экскурсию.

Я веду Адриана в Юсдан. Люди роятся кругом, собираются в клубки. Я жду, что меня вот-вот кто-нибудь узнает. Многие из присутствующих не давали мне житья после того, что случилось, спускали на меня всех собак в ветке АВ на ДАПе – Доске анонимных признаний, где из искры сплетни порой разгорались целые войны. Многие готовы были поклясться, что все это, как минимум, моя вина, а то и вовсе моих рук дело. А иные наверняка знали, что без меня там не обошлось.

Мы становимся в очередь на регистрацию. Я замечаю в холле Тару Роллинс с косой вокруг головы – прическа, от которой она никак не избавится. Я извлекаю из сумочки телефон и пишу эсэмэски Хэдли и Хизер. «Девчонки, вы тут?»

– Амброзия!

Я резко оборачиваюсь. Конечно, это не Салли – она никогда не назвала бы меня полным именем. Это Лорен. Во втором семестре первого курса именно она распустила слухи о том, что я делала на вечере двойников. Наше общение на этом закончилась – но вот она лезет обниматься.

– Привет, Лорен. Рада тебя видеть. – Я сама удивляюсь, как легко мне удается та фальшь, которую я выпестовала в себе именно здесь.

Она отстраняется, улыбаясь до ушей, – отродясь она мне так не улыбалась. Тоже притворяется.

– Я буквально только что о тебе вспоминала, думала, приедешь ты или нет! Я вроде бы отправляла тебе приглашение в группу, которую создала на Фейсбуке, но, вероятно, ты его не получила.

Вероятно, ты его и не отправляла. Я пожимаю плечами, а в памяти всплывает выезд в Хамптонс и ее тогдашнее неприглашение. Лорен всегда мастерски умела выжимать лишних людей: словно резцом высекала она свой круг, отколупывая жир. Кстати, о жире – она изрядно раздалась с тех пор, как я видела ее в последний раз, и я подмечаю это не без злорадства.

– Это мой муж, Адриан.

Он радостно стискивает ее руку. Адриан верит в силу первого впечатления. Наверняка вычитал где-то, что сильное рукопожатие – верный способ расположить к себе людей.

– Здрасьте, – говорит он. – Как здорово наконец познакомиться с друзьями Амб!

По счастью, Лорен его не поправляет.

– Приятно познакомиться, Адриан. Надо бы мне и своего мужа найти. Кстати, мы с ним здесь встретились. – Она поворачивается ко мне: – Но в универе мы были только друзьями. Помнишь Джону Белфорда?

– Нет, что-то не помню. Но рада за вас.

Я очень даже помню Джону Белфорда, а точнее, помню ночь, которую мы с ним провели на втором курсе после того, как оба напились в стельку на голой вечеринке в ВестКо. Я ожидала найти там Салли – она никогда не пропускала ни одной тусовки, где дресс-кодом было отсутствие одежды, – но вместо нее нашла Джону, или он нашел меня: подкатил со словами, что у меня потрясная фигура. Вскоре мы очутились в его комнате, и он спросил о Гробовщаге, еще когда был внутри меня. «Слушай, а это все правда? – пропыхтел он. – Мне-то ты можешь сказать!»

– Да, мы живем душа в душу, – говорит Лорен. – А вы как познакомились?

Адриан набирает в грудь воздуха, готовясь возблагодарить интернет, но я опережаю его:

– Длинная история. Может, как-нибудь в другой раз.

Я больше не могу выносить весь этот спектакль – милая мина сидит на Лорен так же плохо, как когда-то сидела на мне. Слава богу, уже совсем скоро подойдет наша очередь регистрироваться и получать программки и бейджики с именами, который лично я носить не собираюсь.

– Да, конечно, – говорит Лорен. – Мы еще сто раз успеем пообщаться. Ой, погоди, давай я покажу тебе детей! У нас их трое. Вот уж не думала не гадала, что стану матерью, да еще и многодетной. – Она мигом достает телефон и листает фотки. Три белобрысые головенки, одна меньше другой. – Разрываюсь между ними и работой – ей-богу, целыми днями решаю чьи-то проблемы.

– А кем вы работаете? – спрашивает Адриан. Она явно на то и рассчитывала – что ей дадут повод похвастаться. Я-то знаю, кем Лорен работает, потому что несколько лет назад нашла ее в Фейсбуке. Она психолог, принимает в Бруклине. Перед фамилией у нее значится доктор. От мысли о том, что Лорен лезет в головы к другим людям, я покрываюсь гусиной кожей.

– Я психолог, – говорит Лорен. – Работаю по большей части с детьми.

Я вскидываюсь, услышав «с детьми». Это была мечта Флоры. Лорен всегда к ней тянуло. Наверное, Флора давала ей ощущение исключительности, которое не мог дать никто другой.

– Вот это круто, – говорит Адриан. – Обожаю детишек! Мне не терпится самому стать отцом.

Да заткнись ты уже.

– Ну что ж, дай бог, – многозначительно произносит Лорен. Как будто проблема – а она, конечно же, не сомневается, что проблема есть – во мне. Я хочу защитить себя, защитить нас, но она не дает мне такой возможности. – Чуть не забыла! Угадай, кого я тут встретила?

«Только не произноси ее имя!» – хочется гаркнуть мне, но я сама не знаю в точности, чье – ее.

– Кого?

– Эллу! В смысле, я знала, что она приедет, но увидишь ее – сама все поймешь. Выглядит потрясающе! А еще Джемму – она, кстати, снималась в одной из серий «Анатомии страсти». Здорово, правда?

Я киваю:

– Здорово.

Лорен знает, как ужалить меня побольнее. Джемма таки стала дипломированной актрисой, а я нет.

Я поворачиваюсь к даме за складным столиком.

– Амброзия и Адриан Тернер, – говорю я.

– Амброзия – какое чудесное имя! Ага, нашла вас. Вы у нас, значит, в Николсон-холле. Вот ваши ключи-карточки, буклет со всей информацией и актуальное расписание. Не забудьте написать на бейджиках имена.

– Нет, мы не в Никсе, – возражаю я. – Мы будем жить в отеле.

Она еще раз сверяется с лежащими на столе списками, ее лоб прорезают складки.

– Да нет же, дорогая, вот, у меня тут написано!

Я вытираю руки о джинсы.

– Наверное, меня с кем-то спутали.

Дама смеется:

– С вашим-то именем попробуй спутай!

Адриан хватает наши карточки-ключи.

– Да ведь это отлично! А отель можно отменить, малыш. Ты, наверное, забронировала здесь комнату и забыла.

В этом весь Адриан. Ему и в голову не приходило, что я говорю неправду, когда я уверяла, что в общежитиях все комнаты разобрали. Равно как и сейчас у него и в мыслях нет, что я лгу.

– Да я не… – начинаю я, но за нами уже собралась очередь, да и Лорен топчется рядом, с интересом глазея на происходящее. – Ладно. Пошли.

Никс – это не Гробовщага. Там я жила на втором курсе и очень ценила наличие внутренней двери между мной и моей соседкой – рыжеволосой Вероникой, которая вечно носила черные футболки с рок-символикой, так что лицо Джима Моррисона натягивалось у нее на сиськах, и ко всем обращалась «эй, чувак». Никаких особых воспоминаний от Никса у меня не осталось, но внезапно силы меня покидают. Я верчу головой, пытаясь отыскать свободный угол, нащупать путь к отступлению – и встречаюсь взглядом с человеком, которого меньше всего хочу видеть.

Флора Баннинг не говорит мне ни слова. Уголки рта у нее приподняты, лицо фарфоровое, волосы, все такие же белокурые, зачесаны назад и перехвачены повязкой.

– Ты ни капельки не изменилась, – бормочу я так тихо, чтобы Адриан не услышал.

– Ты в порядке, Амб? – спрашивает он. – Пошли заберем багаж и распакуемся.

Горло у меня пересыхает. Мы с Флорой соревнуемся, кто кого переглядит: она не отводит взгляд, и в конце концов его отвожу я.

– Все хорошо, – выдавливаю я, сжимая его руку. – Пойдем отсюда.

Когда я снова оборачиваюсь, Флора смотрит на нас. Смотрит на меня.

10. Тогда