Магия Луны - Коултер Кэтрин. Страница 33
Первые пятнадцать минут свадебного путешествия прошли в гробовом молчании.
— Я должен сделать признание, — неожиданно буркнул Рафаэль.
Обеспокоенная и смущенная таким странным и непривычным поведением молодого супруга, Виктория настороженно подняла голову:
— Ты о чем?
— Я ужасно укачиваюсь в закрытом экипаже. Буквально несколько минут езды — и я становлюсь больным. Знаю, что мужчина должен стыдиться подобной слабости, но ведь мы теперь муж и жена.., нитка и иголка.., и должны все друг о друге знать.
Виктория с состраданием посмотрела на сидящего рядом с ней большого и сильного мужчину. Но ему показалось, что она с трудом сдерживает смех.
— Ты действительно как-то позеленел, — призналась она.
— Прекрати! — со злостью завопил Рафаэль и изо всех сил стукнул кулаком по крыше кареты.
Том Меррифилд немедленно съехал с дороги и остановился.
— Все позже, — едва слышно прошептал Рафаэль и буквально вывалился из двери на дорогу. Потом он долго стоял, глубоко дыша, уставившись невидящим взглядом куда-то вдаль.
К глубокому разочарованию Виктории, к задку кареты был привязан только жеребец Рафаэля Гэдфли. Перспектива вновь остаться одной в экипаже ее совершенно не радовала, но иного выхода не было.
Зато теперь стало понятно, почему ее молодой муж вел себя в карете совсем не так, как по ее представлению должны вести себя влюбленные: не взял ее за руку, ни разу не обнял и не поцеловал. Интересно, как он может быть морским капитаном и в то же время укачиваться в карете?
— Это несправедливо, — пожаловалась она. — Я только что вышла замуж и тут же оказалась брошенной в одиночестве в пустой карете…
— Пусть твое одиночество скрасят приятные мысли, обо мне, разумеется.
— Сейчас почему-то мне в голову не приходят приятные мысли. Ни одной.
— Тогда думай о сегодняшней ночи и о восхитительных удовольствиях, которые нас ожидают.
— Ты невозможен, Рафаэль, — совершенно искренне возмутилась Виктория, — тише. Том может услышать!
— Ну ладно, я не хотел тебя обидеть. Мы остановимся перекусить через час. Договорились?
Она кивнула.
Ленч в «Зеленом орле» прошел весело и приятно. Рафаэль полностью оправился от своего неожиданного недомогания, зеленоватый оттенок полностью исчез с его лица, уступив место обычным краскам, свидетельствующим об отменном здоровье. А на просьбу Виктории возобновить рассказы о его былых приключениях Рафаэль ответил историей о своей встрече со старым капитаном-китобоем в Бостоне, который пытался взорвать «Морскую ведьму».
— А почему, Рафаэль? — встрепенулась заинтересованная и заинтригованная Виктория.
— А вот этого я пока тебе не скажу, — усмехнулся он, — зато тебе будет о чем подумать в пути. Поразмышляй, поломай голову.., вот и время быстрее пройдет.
Посадив ее в карету, Рафаэль наклонился и наконец крепко поцеловал в губы. Виктория похолодела, но только на одно мгновение. Его рот был чудесным, волнующим, теплым и чуть сладковатым от выпитого за ленчем вина. Она ощутила совершенно неожиданное и странное желание ответить на этот поцелуй, что и не замедлила сделать. Когда его язык скользнул по ее трепещущим губам, она сама открыла их ему навстречу.
Рафаэль отошел, не сводя пристального взгляда со взволнованной девушки. Ее щеки пылали, дыхание участилось.
— Ox, — выдохнула она и откинулась на сиденье, но Рафаэль успел заметить промелькнувшее на ее лице разочарование.
Он коснулся пальцем ее горевшей ярким румянцем щеки и, не сказав ни слова, двинулся к ожидавшему неподалеку скакуну. Похоже, их первая брачная ночь обещает быть приятной и волнующей.
«Она так ненасытна.., распутница, потаскуха».
Рафаэль яростно потряс головой, стараясь избавиться от навязчивых мыслей. Что, черт возьми, с ним происходит? Он же ни на минуту не поверил в грязную ложь Дамьена. Он даже почти забыл о его визите! Он махнул рукой Тому и путешественники вновь тронулись в путь.
Больше они не делали остановок до самого Минстеда. Местная гостиница называлась «Летящий гусь». Рафаэль увидел следы усталости на лице Виктории и почувствовал вину перед ней. Надо было дать ей отдохнуть. Но ему так хотелось доехать до места назначения за два дня. Он стремился остаться наедине со своей молодой женой, узнать ее, любить и быть любимым ею.
Несмотря на усталость, Виктория была возбуждена и взволнована. Это будет ночь познания, раскрытия доселе неведомых ей тайн. Она хотела стать женщиной, хотя даже не предполагала, что должно для этого произойти.
И еще она знала, что должна рассказать ему о своей ноге. Но только не сегодня! Виктория рассчитывала, что он не будет слишком уж шокирован, но вовсе не была в этом уверена. Она никак не могла найти решения, мучилась неопределенностью, поэтому за ужином была необычайно молчалива.
Рафаэль наблюдал за ней с нескрываемым удовольствием.
«Она нервничает, — думал он, — боится».
Эта мысль привела его в исключительно приятное расположение духа. Он заранее решил, что будет нежным и внимательным в первую брачную ночь со своей молодой и неопытной женой, не будет торопиться, постарается, чтобы неизбежные для девственницы неприятные ощущения были для нее наименее болезненными. Он непринужденно болтал о посторонних вещах, стараясь дать ей возможность расслабиться, посмеяться, почувствовать доверие к нему.
— Тебе нравится кольцо, Виктория?
— Очень, — благодарно улыбнулась она, — сапфир удивительно красив.
— Камень очень подходит по цвету к твоим глазам, только он не так блестит.
Ей вдруг пришло в голову, что она не догадалась подумать о свадебном подарке для него. Впрочем, что можно купить на пятнадцать фунтов? Она подождет, пока будет располагать достаточной суммой денег, и тогда непременно купит что-нибудь очень подходящее. Хотя пока она даже не могла предположить, что именно.
— Виктория, что, если мы теперь пойдем к себе? Она судорожно сглотнула.
— Хорошо.
— Послать тебе женщину? Или ты позволишь мне самому выполнить роль твоей горничной?
— Нет, я привыкла обходиться без посторонней помощи.
Они медленно стали подниматься вверх по лестнице. Рафаэль предусмотрительно распорядился, чтобы их разместили в смежных комнатах, и необычайно гордился своей тактичностью. Глядя на себя со стороны, он видел доброго, проницательного, умного и великодушного мужа, который готовится осчастливить неопытную девочку-несмышленыша своей заботой и вниманием. Он думал о том, с какой трогательной нежностью будет учить эту малышку таинствам любви, и сам себе очень нравился. Остановившись у двери спальни, он улыбнулся:
— Постучи, когда захочешь, чтобы я к тебе пришел.
— Хорошо.
«Скажи ему! Скажи немедленно! Ты обязана!» — билось в ее мозгу. Но она не произнесла ни слова, решив, что обязательно расскажет Рафаэлю о своей ноге, но только чуть-чуть позже.
В комнате Викторию ожидала теплая вода для купания. С нежностью подумав о своем предусмотрительном муже, Виктория разделась и влезла в ванну.
Рафаэль в это время тоже неторопливо раздевался и по укоренившейся привычке аккуратно складывал одежду на стоящий рядом стул. Каждые несколько минут он посматривал в сторону ведущей в комнату Виктории двери, стараясь представить, чем она занимается. Мысль о ее обнаженном теле заставила его сердце забиться быстрее. Как приятно думать, что ты уже не один на свете, у тебя есть умница и красавица жена. Он опять вспомнил о невероятном стечении обстоятельств, бросивших их в объятия друг друга, очередной раз подивился странным капризам ее величества судьбы. Как много всего произошло за последние три недели!
Прошло еще десять томительных минут, и наконец раздался долгожданный стук. Уставший от ожидания, Рафаэль одним прыжком преодолел расстояние до вожделенной двери и с трудом сдержал вполне естественный порыв вышибить ее ногой и ворваться в комнату своей молодой жены. Чуть не ударившись о дверь лбом, он все же сумел вовремя затормозить, перевел дух и предстал перед очами ожидавшей его Виктории внешне совершенно спокойным. Она стояла возле стола, вся окутанная чем-то тончайшим и воздушным нежнейшего персикового оттенка. Судя по всему, это был пеньюар, подаренный ей Фрэнсис. Роскошные каштановые волосы тяжелыми волнами струились по плечам. Она была так прекрасна, что Рафаэль на мгновение замер, даже слегка приоткрыв рот от восторга.