Жаворонок Теклы (СИ) - Семенова Людмила. Страница 10

— Наверное, ты мне не поверишь, но у меня ведь сейчас похожая ситуация с этой бедной девушкой. По крайней мере, такое ощущение, что меня тоже выдают замуж, против моей воли и наплевав на чувства. Только у меня даже не было рядом такого, как ты... Она хотя бы о тебе может вспомнить, а я ни о чем.

— Как это? — искренне удивился Айвар. — Разве в России такое еще практикуется?

— В законе это, конечно, не прописано, но все же иногда происходит, особенно у этнических меньшинств. На это есть много причин. И вот мои родители очень хотят, чтобы я вышла замуж за выгодного им молодого человека, а я привыкла их слушаться. И не знаю, что им возразить: я точно знаю, что люблю папу и маму, люблю рисовать, читать, ходить в театр, размышлять, смотреть на поезда. А вот люблю ли этого парня, с которым встречаюсь, — такого я не могу сказать однозначно. Зато почти уверена, что он меня не любит. Словом, извини, я тебя не хотела обидеть, просто много накипело, а с родителями такое нельзя обсуждать. Они никак не могут принять, что я уже выросла и не всегда могу с ними согласиться.

— Да я и не обижаюсь, успокойся, — улыбнулся Айвар и коснулся ее плеча. — Вот, попей воды, передохни и не волнуйся.

Нерина улыбнулась в ответ: Айвар умело разряжал неудобную атмосферу, и ей стало легче. Она глотнула кипяченой воды, допила свой кофе и заговорила более спокойно:

— Но самое ужасное, что мне почему-то кажется, будто я и не заслуживаю его любви, потому что у меня не получается так, как в этих романах... Никаких тебе «бабочек в животе», никакого катарсиса и прочей дребедени. Да, я давно уже знаю, что все это бред собачий и большинство женщин занимается сексом, чтобы пробиться по карьерной лестнице, удержать мужа, родить ребенка, который порой и не особенно нужен, и вообще отдавать дань обычаям. И эти девицы, с которыми он развлекается, только продают себя за выпивку и подарки, имитируя искреннюю страсть. И он все это знает, и мои родители тоже, а я знаю, что они знают. Такой вот всеобщий молчаливый договор. Но мне с этого не легче, Айвар: я все это время чувствую себя каким-то социальным инвалидом и думаю, что сама виновата в его изменах.

— Перестань, Нери, — произнес Айвар твердо. — Во-первых, любовь вообще нельзя заслужить, а во-вторых, ты не в ответе за чужой выбор, запомни это. Выйдешь ты замуж за этого парня или нет, такой человек может измениться только если сам захочет, а до этого ублажай его как угодно, не поможет. Только почему ты это все решила со мной обсудить? У тебя что, вообще нет никого ближе? Нет, сейчас, в Африке, — это понятно, но неужели ты и дома не могла ни с кем поделиться?

— Получается, что так, не могла. Наверное, у меня действительно нет никого ближе... — тихо сказала Нерина, опустив голову, словно у нее кончились силы. Айвар решил, что девушке необходимо перевести дыхание, погладил ее по растрепавшимся длинным волосам, и она взглянула на него с благодарностью и еще каким-то странным, болезненным чувством.

Нерина словно впервые всмотрелась в его карие глаза, похожие на золотистый кленовый настой, и будто хотела еще что-то сказать, но не решалась.

— Что с тобой такое сегодня, девочка? — спросил Айвар ласково, хотя этот взгляд его встревожил.

Лицо девушки оставалось бездумно-сосредоточенным, она не глядя положила руку на его колено и стала его поглаживать сквозь грубую джинсу. Айвар понял, что по-хорошему это надо остановить и что она послушается, если он скажет категорическое «нет», но в его арсенале пока не было других способов успокоить женщину.

Он осторожно приобнял ее за плечи руками, от которых всегда пахло тимьяном и мускатным орехом, и серьезно, без намека на игривость, заглянул ей в глаза.

— Это и есть то, что ты хотела понять? — спросил он.

Нерина неловко молчала, и ему пришлось опуститься рядом с ней на колени, хотя даже в таком положении она смотрела на него снизу вверх. Она еле заметно потянулась к нему, и Айвар бережно поцеловал ее в щеку. Девушка закрыла глаза и напряглась, но затем посмотрела на него, тоже осторожно обняла за талию и ощутила тепло его губ, которые казались ей постоянно припухшими от неправильных, порочных поцелуев.

Айвар не был уверен в том, что последует за этим: от такой девушки можно было ожидать любой реакции, тем более в столь необычной обстановке. Явно она не каждый день целовалась с чернокожими парнями в трущобе, в практически дикой стране, и ехала сюда совсем не с такой целью. Поэтому он прислушивался к ее состоянию через прикосновения и тихие слова, будто предлагая девушке некий вызов, проверку сил. И Нерина, подогреваемая его лаской, наконец стала обнимать его все более уверенно и увлеченно, проникая за воротник рубашки. Тогда Айвар осторожно отстранился, расстегнул и развел ее в стороны, и девушка несмело коснулась по-юношески гладкой кожи его шеи и груди.

5.Из добрых побуждений

Нерина сидела, укутавшись в его покрывало, и всматривалась в темные уголки комнаты, которая внезапно стала ей почти родной. До этого большую часть времени не хотелось открывать глаза, но когда все закончилось, она почему-то была спокойна и почти расслаблена. Никакой вины за случившееся девушка не чувствовала: разве она должна что-то Косте Киму, который немного развлекся, поиграл с ней в любовь и, вероятно, успел забыть о ее существовании? Или отцу с матерью, которые охотно продержали бы ее всю жизнь под стеклянным колпаком, если бы могли?

Они не стали утруждать себя раздеванием и предварительными ласками: Айвар только поцеловал ее в шею и усадил к себе на колени. Остальное слилось с полумраком, царящим в комнатке, и уже откладывалось в памяти фрагментами: сильные и уверенные объятия, резкий толчок внутрь, от которого живот больно заныл, как при несварении. Девушке вдруг показалось, что она очутилась на невиданном аттракционе, исследующем ее нутро и мечущем ее тело в ритме, над которым она не имела никакой власти. Было болезненно, но и приятно от поцелуев, от тепла его бархатистой кожи, от запаха специй и трав. Они почти не видели друг друга, и можно было отстраниться от физиологии и представить себя персонажем романтического фильма о молодых неформалах. Все длилось не очень долго и завершилось без какой-то особой кульминации: Айвар безмолвно остановился, разжал объятия и ободряюще погладил девушку по голове и лицу.

Это выглядело так поэтично и красиво, что Нерина даже не стала задумываться о том, что для молодого африканского мужчины он вел себя как-то слишком сдержанно. Она была не против продолжения, но та четкая, хоть и деликатная уверенность, с которой Айвар закончил процесс, не допускала возражений, и девушка решила подождать другого случая для новых эмоций. С удовлетворением Нерина подумала, что Айвар позаботился о гигиене, в то время как у нее самой все мысли об осторожности вылетели из головы, хоть она и привыкла пить таблетки.

Айвар курил в приоткрытую форточку, стягивая на груди рубашку. Он понимал, что это выглядит невежливо, но не знал, что сказать и как встретиться с ней глазами. Ладони еще ощущали влажную прохладу ее кожи, стянутой тугим спортивным топиком, и внутри бродило неясное чувство, будто он не обнимал ее, а пытался отстранить. Случившееся более чем прежде напоминало ему медицинское или гигиеническое мероприятие, силы притворяться были на исходе, и больше всего ему хотелось оглушить себя ударной дозой кофе или струей ледяного душа. Но как быть с этой странной девушкой? Это приключение явно будет не последним, на что она решится в поисках равновесия, если не уберечь ее хотя бы в зоне его видимости. Кому-то ход его мыслей мог показаться циничным, но Айвар слишком хорошо знал, как дорого обходятся табу на все, что касается женской красоты, зрелости и сексуальности. «Так пусть уж лучше это буду я, — рассуждал он. — Я-то знаю, что другой и денег запросит не по заслугам, и защитой не будет заморачиваться».

Тем временем Нерина привела себя в порядок, пока Айвар стоял к ней спиной, и нерешительно подошла к нему.