Убийство по-домашнему - Райс Крейг. Страница 40

Я отчаянно искал нужные слова, но напрасно. С намеком на сарказм, я сказал:

— А что будет, если я заявлю, что считаю обвинения мистера Моффета безосновательными, и не соглашусь, чтобы нарушали покой моего отца для успокоения каких-то глупых, ни на чем не основанных подозрений?

— Я бы советовал вам все же подписать этот документ, мистер Френд. Отказ только вызвал бы подозрение, что вы боитесь результатов вскрытия.

Инспектор Сарджент смотрел на меня проницательными стальными глазами. Я старался выдержать этот взгляд — однако это был не самый приятный момент в моей жизни.

— У меня правая рука в гипсе, — сказал я. — Подпись будет нечеткой.

— Это не имеет значения. Даже какого-либо условного значка или крестика, поставленного в присутствии этих двух джентльменов, будет вполне достаточно.

Инспектор Сарджент вынул авторучку, положил документ на подлокотник моего кресла, вложил авторучку мне в руку и показал пальцем, где я должен подписать. Вторично за этот день я нацарапал имя и фамилию «Гордон Рентон Френд Третий» левой рукой. Вслед за мной поставили подписи мистер Петербридж и доктор Леланд, после чего инспектор положил бумагу в карман.

— Я знаю, что вы будете с нетерпением ждать результатов, мистер Френд. — сказал он. — Со своей стороны, я приложу все старания, чтобы ускорить ход дела. Полагаю, что смогу сообщить вам результат в течение ближайших двадцати четырех часов.

Мистер Петербридж и доктор Леланд торопливо бросились к двери, как две комнатных собачки, которым очень нужно во двор. Инспектор Сарджент пожал мне левую руку и улыбнулся своей ничего не выражающей улыбкой.

— Пожалуйста, не волнуйтесь, мистер Френд. Наверняка вы правы. Вероятно, это последнее отчаянное усилие мистера Моффета, направленное на получение денег. Я на вашем месте даже не стал бы говорить обо всем этом семье. Они только зря будут нервничать. А зачем им напрасно нервничать, если окажется, что убийства не было?

— Конечно, — ответил я.

Он открыл дверь, и мистер Петербридж и доктор Леланд выбежали из комнаты, словно за ними кто-то гнался.

Инспектор Сарджент вышел вслед за ними и тщательно закрыл за собой дверь.

Глава 19

Я выкатил кресло из маленького кабинета в залитый солнцем коридор. Дом Френдов всегда утопал в солнце. Я со вздохом подумал о тумане и ураганах, вообще о чем-нибудь, что нарушило бы атмосферу ласки и дружелюбия.

В большом салоне я застал всю семью — в прекрасном настроении. Селена уже успела сменить неуклюжее черное платье на веселенький гавайский купальный костюм. Она также распустила собранные над ушами волосы, которые теперь свободно спадали на плечи, блестя на солнце. Марни тоже переоделась. Она сидела, поджав под себя ноги, на диванчике и жадно затягивалась сигаретным дымом. Миссис Френд — по-прежнему в скромном вдовьем платье — сидела у окна со своим вечным вязанием на спицах. На коленях у неё была открытая большая коробка шоколадных конфет. Все три дамы взглянули на меня как бы вскользь, а миссис Френд одарила меня своей материнской улыбкой.

— Любимый, Лига Чистоты только что закончила свой Солнечный Час и погрузилась в автобус. Ты такой милый мальчик. Однако я считаю, что с твоей стороны гадко, что ты не попрощался с мистером Моффетом. Как бы там ни было, он проглотил эту горькую пилюлю по-деловому. — Она ненадолго замолчала, разыскивая в коробке какую-то особенно привлекательную конфету. — Но кто был тот симпатичный молодой человек, который разговаривал с мистером Петербриджем и доктором Леландом? Они все куда-то исчезли, прежде чем я успела поздороваться с ними…

Спокойствие миссис Френд никогда не казалось мне более невыносимым, чем сейчас. Поэтому я сказал довольно жестким тоном:

— Этот симпатичный молодой человек — инспектор полиции.

Все три изумленно посмотрели на меня, а миссис Френд с внешне невозмутимым спокойствием тихо спросила:

— И чего же хотел этот инспектор, любимый?

— Он хотел, чтобы Горди Френд подписал разрешение на эксгумацию, — безо всяких церемоний бросил я им прямо в лицо. — Есть подозрение, что покойный мистер Френд был убит.

Марни резким движением погасила в пепельнице недокуренную сигарету. Даже миссис Френд отреагировала так сильно, что её рука с шоколадной конфетой неподвижно повисла в воздухе. Я же прежде всего чувствовал ужасную усталость.

— Перестаньте нервничать, дорогие дамы. Я безупречно сыграл роль Горди. — Я сделал короткую паузу и закончил. — Вы зря делаете такие удивленные лица.

— Удивленные? — Селена проницательно посмотрела на меня. — Что ты имеешь в виду?

— Я с самого начала подозревал нечто подобное. Но потом поддался неотразимому очарованию Френдов и позволил оставить себя в дураках. Все это время вы знали, что старого мистера Френда отравили. Вы также знали, что когда-нибудь это должно стать явным. Именно на этот возможный случай меня доставили сюда.

— Но… — начала Селена. Миссис Френд бросила на неё красноречивый взгляд, потом встала и, глядя мне прямо в глаза, подошла к моему креслу.

— Как ты сказал? Что тебя доставили сюда… С какой целью?

— Конечно, как козла отпущения. Но кстати, а где сейчас, черт возьми, торчит ваш маленький Горди? Я догадываюсь, что вы будете тщательно прятать его, до тех пор пока все это грязное дело не забудется и я не буду осужден.

— Ах, глупенький! — воскликнула Селена.

— Да, любимый. — Миссис Френд не спускала с меня глаз. — Если ты в самом деле так думаешь, то должна признать, что ты глупец. — Полным достоинства движением она подозвала к себе двух молодых женщин, вставших по обе стороны от неё. Через секунду миссис Френд очень медленно начала говорить:

— Я знаю, что у тебя имеются все основания не доверять нам и нашим словам. Однако, несмотря на это, я хочу сказать тебе кое-что, и это будет чистая правда. Клянусь тебе, что ни одна из нас не имела ни малейшего понятия о подозрении касательно причин смерти моего мужа. Ни одна из нас не знает также, где в настоящую минуту находится Горди. Я тебя… тебя «доставила сюда», как ты выразился, просто по причине, которая тебе хорошо известна. — Она сделала короткую паузу. — Ты веришь мне?

— Какое имеет значение, верю я или нет?

— Для меня это имеет огромное значение, — потому что я очень полюбила тебя, — она взяла Селену за руку, — и девочки тоже искренне полюбили тебя. И мы не хотим, чтобы ты считал нас дьяволами.

Снова прозвучало это слово.

— Но, возможно, ты поверишь мне, если я обращусь к твоему разуму, — продолжила миссис Френд. — Мне абсолютно ничего не известно о том, что подозревается отравление, и я считаю это совершенно бессмысленным. Но каким образом, подумай сам, мы могли бы взвалить на тебя вину, если бы даже у нас было такое намерение? Это могло бы удаться нам только в том случае, если бы мы сумели внушить тебе, что ты Горди Френд. Но нам это не удалось. Ты ведь мог сразу же вызвать полицию и заявить, что как жертву амнезии мы заманили тебя сюда после смерти мужа и использовали в качестве орудия для того, чтобы вырвать наследство из рук мистера Моффета. Если бы ты заявил, что не являешься Горди Френдом, полиция нашла бы множество свидетелей, готовых подтвердить твои слова. Хотя бы нашу прежнюю прислугу, которая, прекрасно знала Горди… Люди из Питтсбурга, где Горди работал. Множество людей в Сэйнт-Поле, где Горди воспитывался… Мой дорогой мальчик! Тебя оправдали бы раньше, чем ты успел бы произнести слово «Аврора»!

Теперь она улыбалась своей обычной, невероятно ласковой улыбкой.

— Одним словом, это не мы держим тебя в своих руках, а наоборот. — Во время всей своей речи она держала в руке шоколадную конфету, которую сейчас положила в рот. Наверное, это была нуга. — Скорее мы должны зависеть от твоей симпатии или антипатии.

И снова миссис Френд одержала верх. Её логические рассуждения были безупречны. Я, как обычно, почувствовал себя глупо.

Миссис Френд не переставала улыбаться. Селена тоже сияла, позабыв о недавнем гневе. Марни по-прежнему оставалась недоверчивой и бдительной.