Невеста-чужестранка - Коултер Кэтрин. Страница 46

— Ч-что?

— Я в тебе. Еще совсем чуть-чуть. Ты молодец, прекрасно держишься. Я ощущаю барьер твоей невинности. А ты? Ты чувствуешь, как я в него упираюсь?

— Да.

Это оказалось последней каплей. Мужчина и викарий не выдержал, позабыв свои благие намерения. Он больше не мог терпеть и ворвался в ее тело, как в покоренный город. Господи Боже, он взял ее, сделал своей!

Сердце гулко билось, а тело.., он никогда еще не был таким энергичным, сильным, словно жизнь началась только с этой минуты. Он балансировал на краю обрыва и мечтал слететь вниз, прямо сейчас, но услышал плач.

— Мэри Роуз! С тобой все хорошо?

— Да, Тайсон, клянусь. Эта история с невинностью.., далась не так-то легко, но теперь ты не двигаешься и все не так уж плохо, — откликнулась она и восхищенно добавила:

— Я примерно знала, что происходит между мужчиной и женщиной, но представить не могла, каково это на самом деле.

О Боже, он совсем обезумел от вожделения, от потребности, пожирающей его заживо. Тайсону казалось, что он вот-вот умрет. Перестанет существовать.

Все закончилось слишком скоро. Он никогда не думал, что может быть вот так. Нет, он все-таки скончался, но смерть была ослепительно прекрасна.

Он балансировал над ней, опираясь на локти и тяжело дыша. Сердце бухало в груди, в голове не осталось ни одной связной мысли. Он все забыл.., или никогда ничего подобного не испытывал. Великолепно.., более чем великолепно…

Мэри Роуз не шевелилась.

Как только он смог говорить связно, из горла вырвалось виноватое бормотание:

— Прости, что сделал тебе больно. Больше это не повторится. Ты меня простишь?

— Да, разумеется. Ты мой муж, а в супружеской жизни случаются вещи, не всегда приятные.

— Я так и не рассмешил тебя, — пожаловался он, осторожно выходя из нее. Потом лег рядом и привлек жену к себе, только сейчас сообразив, что неизвестно когда успел стащить ночную рубашку и теперь лежит голый. Одно это способно выгнать ее из спальни. Еще минута — и Мэри Роуз сбежит!

— Позволь, я надену рубашку, — пробормотал Тайсон, но она, по-прежнему уткнувшись в его плечо, качнула головой.

— Нет, пожалуйста, не надо. Ты такой теплый и мускулистый, Тайсон. Мне нравится чувствовать твои мышцы под ладонями.

Тайсон едва не проглотил язык. Женщина.., его жена.., сказала ему такое…

Он ничего не ответил. Не нашел слов. Благодарит ли в таких случаях мужчина?

Тайсон не знал. Однако был бесконечно рад, что Мэри Роуз не успела снять рубашку. Это даже к лучшему, если учесть, какую струнку она затронула своими словами. Это грех, да, грех, и мысли его греховные: он не имеет права думать о том, что хочет проделать это снова. Ужасно, грубо и бесчеловечно.., но приятно, так приятно, что он едва не застонал. Нет, пора спать. Мэри Роуз нужно отдохнуть, ей требуется время, чтобы простить его за все, что он С ней сделал… Хотя, похоже, она вовсе не так расстроена.

Тайсон задул последнюю свечу, лег на спину и почувствовал, как она прижалась к нему, мягкая, теплая, с упругими нежными грудями. Слава Богу, что на ней рубашка!

Он знал, что должен сказать что-то. Трудно просить ее доверять ему, когда речь идет о плотских утехах, тем более что он показал себя невежественным грубияном, но все же стоило попытаться.

— Верь мне, — прошептал он, попробовал поцеловать ее в губы, но промахнулся и вместо этого чмокнул в щеку, — Верь мне.

— Я бы доверила тебе собственную жизнь, Тайсон. — Она откинулась, обдавая его теплым дыханием, и он вздрогнул, боясь проронить хоть слово, Не умолять же, чтобы она позволила еще раз взять ее!

Вместо этого Тайсон вновь прижал Мэри Роуз к себе. Вонзиться в теплую, податливую плоть.., прямо сейчас. Он вспомнил, как Дуглас и Райдер толковали о том, что негоже мужчине становиться свиньей, что это недостойно.

Он долго лежал неподвижно, прежде чем уснул. В отличие от Мэри Роуз. Она размышляла, глядя в темноту и преодолевая искушение поцеловать мужа. Как странно.., он был в ней, по-настоящему был в ней, касался.., целовал… И это оказалось не слишком ужасно. Он даже наслаждался всем, что проделывал. Да и для нее это тоже было не так уж плохо.

Мэри Роуз вздохнула, только сейчас почувствовав, какая она мокрая и липкая внутри.

Услышав ровное дыхание мужа, она осторожно отодвинулась, встала и, сняв рубашку, вымылась. Мышцы ныли, внизу живота саднило. Все это так непривычно!

Мэри Роуз поспешила надеть рубашку. В большой комнате было холодно: огонь в камине давно погас. Она снова скользнула в постель и прильнула к мужу. Как приятно!

Мэри Роуз положила ладонь на его грудь. Ей почему-то захотелось передвинуть руку ниже, но это уже неприлично, Она не должна испытывать подобные желания!

Засыпая, она радостно улыбалась. Тайсону она и в самом деле небезразлична. Он извинялся за то, что сделал ей больно, но Мэри Роуз сомневалась, что он был искренен в своем раскаянии. Когда он просил прощения, в его прекрасных глазах светилось победное торжество. Очень странно. Хотя он мужчина, а мужские чувства и поступки ей неведомы. Сумеет ли она когда-нибудь постичь его мысли?

Глава 21

В спальню проникли первые бледные лучи рассвета. Тайсон мгновенно проснулся, с удовольствием ощутил рядом с собой прелестное мягкое тело, но тут же сообразил, что замерз. Не хватало еще, чтобы Мэри Роуз простудилась! Он потихоньку поднялся и на цыпочках прошел к камину. Пока огонь разгорелся, Тайсон, вернувшийся в постель, окончательно продрог. Немного согревшись, он повернулся на бок.

— Мэри Роуз, — прошептал он, и от одного звука ее имени его плоть поднялась и стала тверже, чем черные базальтовые скалы за замком. Теперь он уже пылал, пылал с головы до ног, раскалился от внутреннего жара, словно печка, которую разожгли так быстро, что она вот-вот взорвется.

Тайсон не стал ждать, пока Мэри Роуз пошевелится, и начал целовать бледное спокойное лицо, обрамленное растрепавшимися рыжими волосами. Странно, что на ней его рубашка, но сейчас это не важно. Рубашка слетела в один миг. И Мэри Роуз не сопротивлялась, не трепетала от страха, не пыталась остановить мужа, только подняла бедра, чтобы помочь ему раздеть ее. Едва она осталась обнаженной, он рывком привлек ее к себе, наслаждаясь каждой минутой близости. Тайсон застонал, поняв, что она отвечает на его поцелуи. Желание кружило голову, почти лишая сознания, и он уже не думал, что сейчас утро, что он шокирует жену, что она сгорит со стыда, осознав, как жадно муж разглядывает ее тело.

Мэри Роуз, обезумев, отвечала поцелуем на поцелуй, бесстыдно и раскованно.

— Откройся, я хочу ощутить твой вкус, — тихо попросил Тайсон, вздрагивая от силы своих ощущений, и стал целовать ее груди, лихорадочно гладя нежное тело. Мэри Роуз едва слышно замурлыкала, и все это, вместе взятое: довольные звуки, ее рот и руки, ласкавшие его живот, — чуть не довело новоиспеченного мужа до умопомрачения. Он попытался выгнуться, чтобы она могла касаться его еще и еще.

И тут Тайсон в самом деле едва не превратился в свинью. Почти.

Тяжело дыша, он отстранился, и внезапно все стало совершенно ясно. Он хотел целовать ее.., везде.., чего никогда не хотел прежде. Никогда раньше с ним такого не случалось, но теперь он жаждал этого больше всего на свете. Все казалось таким естественным, он просто обязан был это сделать, если хотел и дальше жить и дышать.

Тайсон сползал по телу жены все ниже, целовал и мял ее живот и бедра, обдавая жаром своего дыхания, пока не прижался губами к влажным горячим створкам. Мэри Роуз словно оцепенела, но продолжалось это всего секунду.

— О Господи! — простонала она, вжимаясь в его рот и ощущая, как длинные пальцы проникают в самую ее суть. — Тайсон! — вскрикнула Мэри Роуз, когда поняла, что с ней происходит нечто невероятное, и вцепилась в его волосы.

Она упала на подушки, повторяя его имя снова и снова, умоляя не останавливаться, не останавливаться, пожалуйста, только не останавливаться… Она металась, извивалась под ним, желая одного: чтобы это продолжалось вечно.