Нелегал.Том I (СИ) - Корнев Павел Николаевич. Страница 74

Ёлки-палки! Я ведь прямо сейчас с оперативниками РКВД схлестнуться собираюсь! Пойдёт что-то не так, и сам представителем пресловутой пятой колонны сделаюсь. Это только победителей не судят, проигравшим былые заслуги разве что смягчающими обстоятельствами послужить могут. И то не факт, ибо чем выше заберёшься, тем больнее падать.

По спине побежали колючие мурашки, но убирать газету я не стал, так и просматривал её до тех самых пор, пока за окном не мелькнула стела с гербом Зимской губернии. Активное излучение Эпицентра к этому времени уже совершенно не ощущалось, да и туалеты давно открыли, я уединился в одной из кабинок, извлёк из портфеля пакет и вскрыл его. Внутри обнаружился армейский револьвер с укороченным стволом без мушки, зато с резьбой под устройство бесшумной стрельбы. Глушитель лежал там же, у меня даже руки дрожали, пока его навинчивал. Мысленно так и костерил себя почём зря за то, что на участие в этой авантюре согласился!

Свидетелей-то оставлять нельзя! Если что-то пойдёт не так, всех положить придётся! Всех! А это не враги, это коллеги! Мы с ними на одной стороне! Да пусть бы и брали в разработку, мне скрывать нечего!

Но нет же! Чёртовы приоритеты!

Всё ради интересов республики!

Георгий Иванович был чрезвычайно убедителен, да и угодить под следствие из-за межведомственных интриг мне нисколько не хотелось. Пускать в ход револьвер — тоже, но если напортачу, будет уже не до сомнений и колебаний, тогда либо хвосты зачищать, либо на нелегальное положение уходить. И это ещё если оторваться получится!

Я беззвучно выругался, зарядил револьвер и сунул его в портфель, туда же отправил пухлый конверт с деньгами, инструкциями и новыми документами для господина Волынского. А поскольку всё должно было выглядеть так, будто он самостоятельно и без всякого постороннего вмешательства переиграл оперативников комиссариата, переложил во внутренний карман пиджака пакетик с раскрошенной ампулой антидота.

Схалтурили при обыске, вот задержанный и восстановил сверхспособности, раздавив в руке стекляшку. Тут и следы крови правильной группы присутствуют — не подкопаешься.

Дальше я раскрутил алюминиевую тубу, проверил шприц и вернул его обратно, а футляр убрал в боковой карман пиджака, туда же отправил матерчатую маску. В отличие от него увесистый металлический баллончик покуда трогать не стал. Понятия не имею, что за адскую смесь эфира, хлороформа, блокиратора сверхспособностей и углекислого газа в него закачали, но Георгий Иванович клялся и божился, что та не имеет запаха и действует совершенно незаметно, а самое главное — абсолютно безвредна и лишь погружает человека в глубокий здоровый сон.

Дверь подёргали за ручку с той стороны, я весь так и обмер от испуга, но сразу опомнился и рыкнул:

— Занято!

После выждал пару минут, для вида спустил воду и вернулся в вагон-ресторан. Народу там за время моего отсутствия изрядно прибавилось, едва удалось найти свободное местечко за столиком с тремя старшекурсниками. Те ехали на производственную практику в Зимск, и я без труда вписался в их компанию, разве что пить не стал, сославшись на собеседование, запланированное на первую половину дня.

Примелькался в общем, заручился каким-никаким алиби на случай возникновения осложнений, благо изрядная часть набившейся в вагон-ресторан публики явно была расположена употреблять горячительные напитки если и не всю ночь напролёт, то изрядную часть поездки. Уже ближе к полуночи я покинул вагон-ресторан и уединился в тамбуре, где потихоньку набрал потенциал и до предела усилил заземление. После двинулся в хвост состава.

В каком именно купе повезут Волынского, заранее выяснить у людей Городца не получилось, он предупредил лишь, что сопровождать задержанного будут трое оперативников, в том числе один оператор седьмого витка. Увы, устаревшее на три года личное дело и табель успеваемости коллеги ничем особо помочь не смогли. Оператор и оператор. Не гений, но и не лопух. Середнячок вроде меня самого. Вообще не понятно, чего от него ждать.

Но в любом случае, отыскать Волынского получилось без всякого труда. Седьмой вагон, шестое купе, внутри два оператора, один из них искажений энергетического фона практически не генерирует. Ясновидение интерпретировало эту аномалию, как нечто гладкое и округлое, будто речная галька. Сталкивался уже с таким, точно человек под блокиратором.

Всё это я уловил, пока проходил мимо, а ещё ощутил мягкое подрагивание чужого внимания — конвоир бдел и старательно отслеживал движение курсировавших мимо купе пассажиров. Эти потуги мог заметить любой оператор с мало-мальски развитой чувствительностью, а оперативник то ли не понимал этого, то ли не полагал существенным.

Я дошёл до тамбура между седьмым и восьмым вагонами, там нервно поёжился, но быстро взял себя в руки, сделал несколько глубоких вдохов и отбросил сомнения.

Всё! Пора работать!

К противодействию поисковым воздействиям даже готовиться не стал — то было стандартным, мы в учебном центре последние два месяца только тем и занимались, что пытались ускользнуть от аналитиков, которые действовали куда изощрённей. С этим — справлюсь, но вот остальное…

Я быстро повязал маску на манер шейного платка и выглянул из тамбура в седьмой вагон — там по-прежнему никого. Но уповать на одну только удачу было по меньшей мере наивно, пришлось отследить проводку и прервать бег электронов; тускло светившиеся под потолком лампочки погасли, коридор погрузился в едва ли не кромешный мрак. Оно и немудрено: за окнами-то ни огонька, тайга кругом, неоткуда дополнительному освещению взяться. И от меня при этом помехи идут минимальные, их разве что ясновидящий уловит, а конвоир — точно знаю! — этим талантом обделён.

Я миг промедлил, собираясь с мыслями, а затем погрузил сознание в поверхностный транс и принялся культивировать в себе гармонию источника-девять. Выпал из стандартной частоты поискового воздействия, легко разминулся с его энергетическими колыханиями.

Ха! Проще пареной репы!

Маску на лицо, баллончик из портфеля, форсунку под дверь купе и тихо-тихо, дабы не выдать себя шипением газа, повернуть вентиль. Всё, пошёл процесс!

На смену беспокойству нахлынул азарт, но я не поддался ему и сосредоточил всё своё внимание на состоянии внутренней энергетики оператора, благо тот своими поисковыми воздействиями порождал предельно чёткие искажения; отслеживать их получалось без всякого труда.

Ждём. Ждём. Ждём.

Ждать — это сложно. А ну как кто-то попытается с навалившейся ни с того, ни с сего сонливостью бороться и всполошится? А вдруг на сидящего у двери смесь быстрее подействует, нежели на его коллег? Ну или кому-то из соседей приспичит в туалет сходить? Да просто из вагона-ресторана пассажиры расходиться начнут или проводник из своей каморки выглянет? Темно-то в коридоре темно, но придётся уносить ноги! Всё сорвётся!

Интенсивность и резкость пульсации энергетической аномалии пошла на убыль, конвоир начал подрёмывать, а попутно лишаться доступа к сверхсиле, и вдруг — вспышка! Но вспышка лишь у меня в голове, оператор пока только обратился к своему потенциалу. Точнее — сделать это попытался.

Зараза!

Из купе донёсся какой-то шум, и я ухватил ручку, повернул её, одновременно точечным воздействием разблокировав замок, сдвинул дверцу и заскочил внутрь, попутно запнув туда же и баллон с газом. Тусклый свет лампочки под потолком остро резанул по глазам, но я сразу разглядел, что два крепких молодчика преспокойно дрыхнут, а комендант распределительного центра навалился на последнего из конвоиров и вцепился ему в шею, пытается удавить. Наручники арестанту, такое впечатление, нисколько не мешали.

Я оставался вне поля зрения конвоира, так что спокойно вернул освещение в коридоре, прикрыл за собой дверь и закрутил вентиль баллончика, после чего убрал его в портфель. Всё это проделал, задержав дыхание, дабы не надышаться газом.

Возня операторов начала стихать, но я не вмешивался в происходящее до тех пор, пока внутренняя энергетика конвоира не погасла окончательно, а сам он не обмяк. Тогда только я рывком за ворот отдёрнул от него арестанта, ещё и трубой глушителя по голове от души тому съездил. Всё, и этот отключился!