Таежные войны (СИ) - Майерс Александр. Страница 49

Тишина, наступившая после сражения, казалась чем-то нереальным и невероятно прекрасным. Только стоны раненых нарушали ее, напоминая, что тишина досталась нам дорогой ценой.

Наследника Пихтина отвели в блиндаж и оставили под охраной. Связывать не стали, только взяли слово дворянина, что он не попытается бежать. Я не слишком-то доверял слову Пихтина, но решил поступить согласно законам чести. Раз аристократ что-то обещает, он это сделает. Иначе какой он после этого аристократ?

Хотелось сесть и отдохнуть, но было нельзя. То, что замолкли винтовки и пушки, не значило, что все закончилось. Надо было помочь пострадавшим, оценить потери, привести в порядок снаряжение, разобраться с пленниками и так далее. А затем — перегруппироваться и действовать дальше. Согласно плану, теперь мы должны были сами отправиться в атаку, а именно на штурм поместья Пихтиных.

Я не был уверен, что сможем. Поверхностного взгляда хватало, чтоб понять — мы потеряли очень много людей, а также почти всю артиллерию и трофейную «Осу».

Впрочем, враг понес еще более серьезные потери. Так что шансов на окончательную победу у нас было больше.

Я попытался дозвониться Косте, но не смог. Слышал во время битвы, что поместье атаковали, но без успеха. Надеюсь, с Константином все в порядке.

Позвонил гвардейцам в Лесосибирск. Как и ожидалось, они не смогли пробиться через защиту «Пихтового бора», и просто перекрыли основную дорогу, время от времени проводя обстрел и имитацию нападения. Удалось отразить контратаку и тем самым окончательно заставить врагов засесть в оборону. Я велел продолжать тревожить комбинат, чтобы Пихтин не расслаблялся и чувствовал угрозу.

— Богдан Богданович, — я подошел к командиру и крепко пожал ему руку. — Спасибо за помощь. Без вас я бы не справился.

— Рад служить, — коротко ответил тот. — Разрешите доложить, ваше сиятельство? Есть первые итоги.

— Слушаю.

— Пихтины потеряли до двухсот человек убитыми и почти всю технику. Мы — около сотни гвардейцев убитыми, еще столько же тяжело ранеными. Целители работают, около половины сможем поставить на ноги до конца дня. Владислав контужен, находится без сознания. У Кротова легкое осколочное. Жить будут, оба.

— Новости из поместья?

— Судя по всему, их атаковали «Багряные палачи», но под видом обычных бандитов. Наши отбились, но… — командир гвардии тяжело вздохнул.

— Что? — нахмурился я.

— А вон наша коробочка едет, — Богдан кивнул в сторону приближающейся «Осы». — Пусть сами вам расскажут.

Я быстрым шагом отправился навстречу машине. Неужели кто-то из семьи пострадал? Не может быть. Все, кто не мог за себя постоять, прятались в бункере и имели при себе портальные свитки.

Но тогда… Неужели Константин?

Первым из «Осы» выпрыгнул Аслан, оглядел дымящееся поле боя и развел руками.

— Уже все кончилось? — спросил он. — Самое интересное пропустил.

— Что произошло в поместье? — лязгнул я.

Мне ответила Юлия, которая вылезла из машины следом. В ее прекрасных голубых глазах стояли слезы.

— Костя тяжело ранен, — без обиняков сказала она, подойдя ко мне. — Пуля пробила легкое. Целитель сделал что мог, но надо в больницу.

— Тогда почему, бездна меня возьми, Костя еще не там? — прорычал я.

— Мы отогнали наемников, но они еще шныряют вокруг, — Аслан ответил вместо Юлии. — Нас обстреляли по пути назад. Если отправим по дороге гражданскую машину, ее точно подобьют. А на военной в город не пустят.

— Ты издеваешься⁈ — я не выдержал и повысил голос. — Быстро обратно! Погрузить Константина в «Осу» и доставить до границы Красноярска. Оттуда — на такси в больницу!

— Так точно, — пробурчал Аслан и побежал исполнять поручение.

Юля внезапно подошла ко мне и обняла. Я даже вздрогнул от неожиданности, но обнял девушку в ответ.

— С ним все будет в порядке, — прошептала Иволгина. — Я чувствую.

— Хорошо, — сказал я. — Раз так, то я спокоен.

До ночи мы разбирались с последствиями битвы.

Костю получилось доставить в больницу — по дороге на «Осу» напали, но задержать не смогли. А возле Красноярска преследователи отстали. Не решились устраивать схватку на глазах горожан. Под прикрытием ночи у нас получилось отвезти в город и раненых солдат, которым требовалась помощь хирургов и целителей высокого ранга.

Все, кто мог продолжать воевать, остались на месте. Мы не стали уходить и заночевали прямо в траншеях.

В казармы отправили только пленных и посадили их в карцер, а наследника Пихтина отвезли в наше поместье. Богдан бурчал, что я рискую, впуская в дом врага. Но Пихтин был по-прежнему связан словом дворянина, мобилет у него забрали. К тому же Алла, которая до сих пор была в городе, официально оформила его сдачу в плен. Теперь у графского сына не было ни единого шанса нанести нам вред — если бы он даже попытался, то навеки смешал бы свою честь с грязью. Для аристократа это значит гораздо больше, чем можно подумать.

«Ночные всадники» перегруппировались и еще до заката отправились к поместью Пихтина. Их целью было помешать врагу выстроить нормальную оборону — и с задачей, судя по донесениям, они прекрасно справились. Атакуя стремительными малыми отрядами, они мешали возводить укрепления и занимать позиции, а также сумели захватить несколько заранее созданных опорных точек.

С рассветом наши основные силы тоже двинулись к поместью. Передвигались осторожно, рассчитывая на засаду «Багряных палачей».

Алла, кстати, написала на них очередное заявление. Обвинила наемников в нарушении предписания и мошенничестве — они покинули отряд де-юре, но де-факто действовали так же, как если бы оставались в нем. Причем действовали в интересах Пихтина, что бросало тень и на него.

Засада все-таки случилась, но мы легко отбились. Наемники были уже сильно потрепаны, и не очень-то хотели сражаться. Немного постреляли, сотворили пару заклинаний, а когда получили отпор, сразу отступили.

К десяти утра мы подошли к поместью Пихтина. Организовать полноценную осаду не могли, просто не хватило бы людей. Но с помощью «Ночных всадников» мы перекрыли основные дороги, а с помощью птичек Иволги внимательно наблюдали за действиями врагов.

Пихтины заняли круговую оборону на относительно небольшом расстоянии от поместья. Это позволяло им легко перебрасывать резервы в то место, которое мы выберем основным направлением атаки. А начать штурм одновременно с разных сторон мы не могли себе позволить — опять же, просто не хватало людей.

Торопиться не стали. Пусть у врага было меньше сил, чем у нас, но обороняться гораздо проще, чем атаковать. Вчерашняя битва это только доказала. К тому же в доме наверняка были готовы артефакты и находился сам Пихтин — не менее сильный маг металла, чем его сын.

Мы приказали вести обстрел из оставшейся артиллерии и время от времени проводить пробные атаки в разных местах. Прощупывали оборону, одним словом, и тем временем готовили план настоящего штурма.

Благодаря иволгам позиции врага были хорошо известны. Мы видели несколько слабых мест, но прекрасно понимали, что если попытаемся прорваться через одно из них, то противник стянет все силы именно туда.

Но, возможно, это и был наш шанс? Нанести массированный удар, отвлечь неприятеля, а затем внезапно атаковать в другом месте.

— Хорошая идея, — прогудел Молчанов. Он уже пришел в себя и активно участвовал в обсуждении. — Только сил для нее недостаточно. Мы понесем большие потери на отвлекающем ударе, и если не получится пробиться — вообще лишимся возможности штурмовать.

— Не забывайте про купол, — добавил Богдан. — Думаю, всей нашей мощи не хватит, чтоб его разрушить. Это не Сплюшкины, здесь защита куда серьезней. Хм… Были бы у нас еще макры для бронемашины…

— Увы, их нет, — сказал я. — Но есть еще одна идея… Купол ведь только над землей, так?

— Подкоп? — сразу догадался Владислав.

— Да. И как можно более глубокий. У нас есть Богдан Богданович и еще один маг земли среди офицеров. Соберем небольшой отряд из магов и лучших бойцов. Заранее подберемся как можно ближе к поместью. Нанесем отвлекающий удар здесь, — я ткнул пальцем в карту. — Одновременно ворвемся в поместье из-под земли. Отключим купол, и пока противник сообразит, что к чему, «Ночные всадники» быстро проникнут на территорию.