Таежные войны (СИ) - Майерс Александр. Страница 8

Я понимал, что он легко распознает ложь. А возможно, его чувство магии настолько развито, что он видит мои способности.

— Я немного владею и другими стихиями. На практике применял воздух. Вода и земля — только пробовал.

— Значит, вы универсал. По крайней мере, стихийный. Федя, записываешь?

— Конечно, — кивнул младший, не поднимая глаз от бумаги.

— Как вы знаете, универсалы обычно становятся порталистами. Вы когда-нибудь пробовали открыть портал?

— Сколько живу на этой планете, ни разу не спускался ниже нулевого уровня Изнанки. И то, через постоянный городской портал, для магической практики, — выкрутился я.

— Вы не ответили на вопрос.

— Порталы никогда не пробовал открывать. Вы серьезно думаете, что юноша в моем возрасте способен пробить проход на шестой уровень? Здесь даже не тонкое место. Это невозможно.

— Всякое бывает, ваше сиятельство, — пожал плечами старший следователь. — Федя, ты дописал? Некромант может войти. А вам, граф, предстоит долгий разговор с агентом ИСБ…

Следователи вышли. Я увидел в коридоре Тимофея Тигрова, который шепотом общался с человеком в черном мундире и с золотым жетоном на груди. Агент Имперской службы безопасности, надо полагать. То, что он шушукался с наместником князя, мне не понравилось.

Некромант попытался вызвать душу Шершнева. Но, как я и думал, связь была разорвана, и это оказалось невозможно. Тело графа вынесли, и мы с сотрудником ИСБ остались в кабинете один на один.

— Меня зовут Сергей Тихомиров, — радушно улыбнулся агент. — Как вы, Георгий Петрович? Такое страшное происшествие!

— Обойдемся без притворной вежливости, уважаемый, — холодно ответил я. — Позвольте, я расскажу, что здесь случилось.

— Внимательно слушаю, — продолжал улыбаться Сергей.

Я еще раз поведал всю историю от того момента, как вошел в кабинет, до момента гибели Шершнева. Агент покивал и ненадолго задумался.

— Звучит невероятно. Надеюсь, вы понимаете. Какой-то человек в темных очках явился из портала, судя по всему, с шестого уровня Изнанки! — Тихомиров рассмеялся. — Похоже на фантазии из желтых газетенок.

— Похоже, — согласился я. — Но это чистая правда.

Сергей поджал губы и вдруг спросил:

— На вас работает артефактор по фамилии Кротов, не так ли?

— Мы скорее партнеры. Но да, жалованье он тоже получает.

— И он, кажется, продал вам свое изобретение? Портальные свитки ограниченного действия?

— Откуда вы знаете? — нахмурился я. — Это родовая тайна.

— Не забывайте, где я работаю. Знать тайны входит в мои обязанности, — Тихомиров снова улыбнулся, но на сей раз как-то угрожающе. — Полагаю, Кротов способен создать мощный свиток призыва. Как вы думаете?

— Ведете к тому, что это я призвал существо с шестого уровня Изнанки? Еще больше похоже на фантазию.

— И все же более рациональную, чем ваша.

— Послушайте, если б я хотел убить Шершнева, то просто продолжил бы войну. Или проломил бы ему голову, — я стукнул тростью об пол. — Но мои руки чисты, слово чести.

— Не имею права сомневаться… Однако по моему опыту, аристократы часто творят грязные дела, прикрываясь именно честью. Парадокс, не правда ли? — Сергей откинулся на кресле.

— Я все рассказал как есть. Можете не верить, но в этом случае я требую допроса с менталистом.

— Может, лучше все-таки поговорим начистоту? Вам в любом случае не грозит ничего серьезного. Подумаешь, убили соперника во время мирных переговоров, — Тихомиров кровожадно рассмеялся. — Если сознаетесь, то вас, наверное, даже не лишат титула.

— Менталист, — повторил я.

— Какой же вы настырный. А знаете, менталисты тоже порой допускают ошибки, — вкрадчиво произнес Сергей, наклонившись ко мне. — Иногда в пользу обвиняемого, а иногда наоборот. Вдруг он скажет, что вы врете? Доказать обратное будет ну очень сложно. Тогда-то у вас точно отберут графский титул, а вместе с ним имущество.

— Спасибо за предупреждение, — кивнул я. — Раз вы так не уверены в своих менталистах, я отыщу другого.

Лицо Тихомирова помрачнело. Улыбка превратилась в кинжал, готовый чиркнуть меня по горлу.

— Кто же вам позволит, граф?

— А кто запретит? Вы, безродный? Или наместник князя? — я тоже наклонился, твердо глядя агенту в глаза. — Я прекрасно знаю законы, Сергей. И у вас не получится меня запугать. То, что вы успели пошептаться с Тимофеем Александровичем, ни на что не влияет.

— О, ваше сиятельство, — серые глаза Тихомирова жестко блеснули. — Я очень не советую вам ссориться с Имперской службой безопасности.

— А я не советую вам ссориться со мной. И еще не советую дружить с Тимофеем. Он, знаете ли, в шатком положении.

— Неужели?

— Скоро убедитесь.

Я понимал, что мои слова дойдут до Тигрова. Пусть. Я ведь и так предупредил перед началом войны, что не оставлю его в покое. Так пусть понервничает и подумает, что я собираюсь сделать.

— Требую допроса с менталистом, — лязгнул я, продолжая сверлить Сергея взглядом. — Отказываюсь работать с вашим, найду своего.

— До окончания следствия вам придется дать подписку о невыезде, — скрипнув зубами, Тихомиров отвел глаза.

— Без проблем, — я откинулся в кресле. — В ближайшее время у меня все равно будет много дел в городе…

6

Написав подписку о невыезде, я отправился домой. Свой экземпляр акта о капитуляции Шершневых, конечно, забрал. Велел Мокрухе вернуть заложников, а Молчанову — возвращаться в казармы.

Война была официально закончена, хотя несколько вопросов оставались открытыми. Во-первых, с контрибуцией, или вирой, как ее называли на старый манер. Во-вторых, с убийством Шершнева.

В-третьих, с тем, кто его убил…

Ожидаемо, никто не поверил, что это сделал таинственный человек из черного портала. Все думали, что я прикончил графа. Из поместья мы с гвардейцами уезжали, со всех сторон пронзаемые осуждающими взглядами.

Вернувшись домой, я отдал несколько распоряжений: возобновить работу городских предприятий, снять военное положение в поместье, подготовить полный отчет о потерях в гвардии. Алле велел заняться документами, которые сопутствовали объявлению и окончанию войны. И то и другое произошло очень быстро, но бюрократы не дремали. Нам предстояло оформить кучу бумаг.

Мама отправилась в поместье Иволгиных. Юлия вряд ли будет ей рада, но Светлана Григорьевна все равно хотела помочь ей подготовиться к похоронам и в целом разобраться с последствиями войны.

— Не торопитесь хоронить покойного барона, — сказал я. — Пусть Юля охладит тело своей магией, чтобы… сама понимаешь. Надо будет вызвать некроманта и поговорить с душой Михаила Романовича. Я займусь этим завтра.

— Зачем? — удивилась Светлана Григорьевна.

— Кое-что спросить, чтобы кое-кого наказать. Не бери в голову, дорогая.

Костя, который успел зайти к целителю и убрать свой фингал, вечером предоставил мне список активов побежденных. Я изучил его, и мы вместе решили, что хотелось бы получить в качестве виры.

В первую очередь, конечно, деньги. Они нам требовались на восстановление сгоревших цехов «Чернобурского леса» и военных сил. Со Сплюшкиных больше и взять было нечего: их предприятия оказались слишком далеки от наших интересов. Забрать можно было разве что доходный дом в центре Красноярска, но мы решили, что лучше рублями.

А вот Шершневы, как выяснилось, владели двумя салонами элитной мебели. Их покупателями были аристократы и богатые простолюдины, включая крупных чиновников. Салоны отлично вписывались в нашу структуру: мы могли бы хорошо экономить на производстве, поставляя собственные пиломатериалы, и тем самым увеличить прибыль. А еще, учитывая уровень покупателей, завести полезные знакомства.

— Почему я раньше не знал, что Шершневы делают мебель?

— Они закупали сырье у Пихтина, — поправив очки, сказал Костя. — Мы просто не пересекались.

— У Пихтина, говоришь… — я вспомнил последние слова Родиона Павловича. — Они как-нибудь еще сотрудничали?