Невеста-сорванец - Коултер Кэтрин. Страница 34

— Уверен, что Джеймс был счастлив угодить миссис Осборн, — ответил тот с ухмылкой.

Джеймс застонал, пошевелился, открыл глаза и вытаращился на стоявшего над ним отца.

— Здравствуйте, сэр. Почему вы не в Париже?

Глава 19

Дуглас Шербрук почувствовал облегчение и, не находя слов от счастья, молча смотрел на сына. И все гладил его щеки, заросшие густой черной щетиной. Только сейчас он уверился, что Джеймс выздоровеет. Правда, его немного беспокоили мутные глаза и рассеянный взгляд сына, но это пройдет. Нужны только время и отдых.

— Матушка посылает свою любовь, — прошептал Дуглас. — Мне едва не пришлось связать ее, чтобы удержать дома. Но она не хуже меня понимала, что нас двоих здесь чересчур много. Столько заботы ты не вынесешь.

Дело в том, что мы не добрались до Парижа. Твоя мать клянется, что в руанской гостинице, где мы остановились на ночлег, к ней явилась Непорочная невеста и объявила, что ты в опасности. Прошлой ночью мы спешно вернулись в Лондон.

— Они похитили меня, чтобы добраться до вас, сэр.

— Полагаю, ты прав, но нюхом чую, что дело сложнее, чем мы думали. На тебя напали трое?

— Да. Их предводитель — некий Оги. Двое других — Бен и Билли. Не слишком сообразительные типы. Все уроженцы Лондона, а это означает, что их кто-то да знает. Может, Реми сумеет что-нибудь обнаружить. Пусть Уилликом пошлет его в доки и на пристань потолковать с парнями.

— Я обязательно так и сделаю, как только вернемся в Лондон. Ну а пока, кажется, весь Лондон ищет тебя и Корри. Ага, Джеймс, узнаю этот взгляд. Ты голоден, верно?

Джеймс немного подумал.

— Да. Я готов съесть любую из чертовых непрерывно мычащих коров. Клянусь, они даже ночью не спят…

И, увидев Джейсона, обнимающего Корри, осекся:

— Джейс, я рад, что ты тоже тут. Только не понимаю, как…

— Мы все расскажем, когда ты поешь, — заверил Джейсон. — Где миссис Осборн?

К величайшему удивлению Корри, миссис Осборн уже переминалась в дверях, комкая передник в натруженных руках со вздувшимися венами. Вид у нее… черт возьми, вид у нее был абсолютно запуганный. И Корри было трудно ее осуждать. Дуглас Шербрук, появившийся в ее скромной гостиной, был похож на кардинала, снизошедшего до службы в сельской церкви. Он шагнул к ней, взял руку так бережно, словно перед ним стояла герцогиня, и поднес к губам.

— Миссис Осборн, мы с женой безмерно благодарны вам за доброту.

— О, сэр… о Господи, ваше сиятельство, да ничего особенного я не сделала. Взгляните на меня, дряхлая старуха в древнем переднике и поношенном платье… но не "могла же я отнять свой лучший наряд у Корри, потому что на ней было только бальное платье, все порванное и мокрое, да как же…

— Вы очаровательно выглядите, миссис Осборн. Я хотел бы поблагодарить вас за заботу о моем сыне и его подруге.

Подруге?

Джеймс, который только что с наслаждением втянул в себя воздух, поперхнулся. Что же, отец прав, Корри действительно его друг, но слышать это…

Он снова закашлялся. Корри немедленно подбежала к нему и бросилась на колени, как делала это много раз, с тех пор как заболел Джеймс. Столько раз, что теперь это казалось совершенно естественным. А вот Дуглас на мгновение замер. И очень медленно кивнул.

— О, моя крошка Корри, что за милочка, что за славная девочка! Только сегодня утром Элден учил ее доить старушку Джейни, которая дает самое сладкое молоко на пятьдесят миль вокруг.

Джеймс проглотил лимонад, закрыл глаза и спросил:

— Ты действительно доила Джейни?

— Пыталась. Но еще плохо получается.

— Не угодно ли вашему сиятельству чашечку чаю? И вашему мальчику тоже? — спросила миссис Осборн, переводя взгляд с Джеймса на Джейсона, — Два красавчика в моей гостиной. Никто такому не поверит! А вы, ваше сиятельство, не то чтобы некрасивы, нет, вы очень представительный мужчина, но эти двое… их красота заставит рыдать даже ангелов.

— Поверьте, миссис Осборн, даже меня они не раз заставляли рыдать.

— Корри — дочь виконта, — громко объявил Джеймс.

— Ой, правда? И как же вас величать, девочка моя?

Корри закатила глаза.

— Да просто девочкой, которая пыталась подоить старушку Дженни. И никем больше, миссис Осборн.

Миссис Осборн закатилась свистящим смехом и с трудом откашлялась.

— У меня настоящий хороший чай, милорд. Джеймс уже выпил два ведра лимонада. Корри вливала ему прямо в рот.

— С удовольствием выпью чаю, спасибо, миссис Осборн, — кивнул Дуглас и, повернувшись к сыну, снова сжал его руку, чтобы в полной мере ощутить, что он рядом, жив и скоро встанет на ноги. — Мы привезли с собой экипаж. До Лондона добрых два часа. Выдержишь, Джеймс?

— Уж очень жесткий здесь пол, сэр. Когда я жаловался, Корри пыталась повернуть меня, чтобы подложить очередное одеяло, но я был слишком тяжел для нее.

Тогда она попросила приподняться, чтобы пропихнуть одеяла, но, клянусь, я не смог даже рукой пошевелить, не то что задом.

— Поэтому я перекатила его, как бревно, — смеясь, сообщила Корри, — постелила половину одеял и вернула его на место. Зато сиденья в вашей карете такие мягкие, что Джеймсу покажется, будто он плывет на облаке.

— И мы сможем держать тебя в тепле, что тоже важно, — добавил граф, любуясь Корри, выглядевшей прелестной девочкой с блестящими, заплетенными в косички волосами и отмытым дочиста лицом. Правда, платье миссис Осборн висело на ней, как на палке: судя по всему, она похудела не меньше, чем Джеймс.

Два часа спустя Шербруки вместе с Корри покинули ферму Осборнов, сделав хозяев на пятьдесят фунтов богаче и лишив их одного работника, сироты, которого Осборны взяли в дом пять лет назад. Да, Фредди был хорошим пареньком, спал в хлеву и честно выполнял работу. Но теперь все переменилось, и Фредди гордо торчал на запятках, возведенный в должность грума и одетый в ливрею из запасов Уилликома. Правда, двенадцатилетний мальчишка почти утонул в чересчур просторной ливрее, но он в таком восхищении замер перед зеркалом, что у дворецкого рука не поднялась заставить его переодеться в старую одежонку. Дуглас велел Уилликому сшить с полдюжины костюмов специально для Фредди.

К крыше экипажа был надежно привязан кувшин со сладким молоком старушки Джейни, трогательный дар от миссис Осборн.

Джеймс, сидевший между отцом и Корри, почти всю дорогу дремал. Джейсон устроился напротив, готовый подхватить брата, если тот повалится на него.

Дуглас хотел, чтобы Корри подробно рассказала о случившемся, но не успел сообщить, что заезжал к ее тете и дяде и успокоил их насчет племянницы, как Корри сонно улыбнулась и положила голову на плечо Джеймса. Подняв глаза, Дуглас заметил, что Джейсон пристально смотрит на брата и молодую леди, так уютно устроившуюся рядом с ним.

Интересно, понял ли в полной мере Джеймс последствия своего безумного приключения?

Тетя Мейбелла и дядя Саймон восседали в гостиной в обществе матушки близнецов. Все трое пили чай и ужасно волновались, до тех пор пока Дуглас и Джейсон не помогли Джеймсу добраться до дивана.

Тут началась неописуемая суматоха. Женщины суетились, охали и ахали, Алекс тайком утирала слезы. Наконец брат с отцом уложили Джеймса на диван, тщательно укрыв двумя одеялами.

— Я старался укутать Корри, — пояснил Джеймс супругам Монтегю, — поскольку очень боялся, что она заболеет… и смотрите, что получилось! Сам свалился.

Как сказал бы Оги, ад и проклятие.

— Хотелось бы мне быть на твоем месте, Джеймс, — без колебаний выпалила Корри, привычно встав на колени у дивана. — Я еще в жизни так не пугалась, как на вторую ночь твоей болезни. — Она повернула голову и сказала, ни к кому в особенности не обращаясь:

— Он горел в жару, метался так, что то и дело сбрасывал одеяла. А потом вдруг застыл неподвижно, и я уж подумала, не умер ли он…

— Я слишком злобен и жесток, чтобы умереть, — пошутил Джеймс.