Сирруш (СИ) - Марков Павел Сергеевич. Страница 32

Коричневатая морда зверя, покрытая кровью и кусочками человеческой кожи. Красные глаза, полные холодной ярости, без малейшего сострадания наблюдали за тем, как жизненные силы покидают раненого стражника. Даже когда Вишал утратил способность четко видеть, красные глаза чудовища, подобно двум пылающим факелам, продолжали смотреть на него сквозь белую завесу до тех пор, пока тот не отправился на встречу с богами…

…Мощные лапы с острыми когтями пересекли лагерь лесорубов. Хвост с зелено-янтарным наконечником перестал рассекать воздух, словно плеть…

Поляна опустела, а джунгли вновь приняли в свой дом страшного обитателя, который оставил позади себя груду растерзанных тел.

Солнце пересекло зенит, когда в лагере лесорубов снова послышалось пение птиц.

[1] Земляной лев — древнегреческое название хамелеона. Существует предположение, что оно было калькировано с аккадского.

Часть II. Мрак и тьма лишают знаний и ума Глава 1

Отчаяние — это страх без надежды.

Рене Декарт

Шанкар вернулся в Мохенджо-Даро к исходу четвертого дня с тех пор, как он покинул деревню в долине Сарасвати. Участок дороги, что проходил через джунгли, охотник инстинктивно постарался проскочить, как можно быстрее. И хотя он пытался внушить себе, что загонял лошадь исключительно ради того, чтобы преодолеть расстояние в кратчайшие сроки, обмануть собственный разум ему не удалось. В глубине души Шанкар прекрасно осознавал, по какой действительно причине он галопом несся по грунтовой дороге, окаймленной с обеих сторон густыми зелеными лесами. Из памяти никак не стирались жуткие находки, попавшиеся охотнику на глаза. Изувеченный труп зебу. Останки гонцов Нараяна. Все эти картины хорошенько впечатались в память, и Шанкар не был уверен, что сможет забыть их в ближайшее время. Тем не менее, первоочередной задачей был доклад о результате разведки в долине Сарасвати Верховному жрецу. Бешеный носорог, или кто он там на самом деле, может подождать.

Солнце клонилось к горизонту и заливало город оранжевым светом, когда он проскакал через северные ворота. Шанкар хотел, было, продолжить путь до Цитадели верхом, однако хозяин конюшен настойчиво потребовал вернуть лошадь. Хоть кобыла и числилась за охотником, принадлежала она государству. На ярые увещевания Шанкара о том, что ему нужно успеть сегодня повидаться со жрецом, хозяин конюшен лишь хладнокровно покачал головой. Убедившись, что спор ни к чему не приведет, и он только зря потеряет время, охотник плюнул на мостовую, открепил от седла копье, поправил колчан со стрелами, а также флягу с остатками воды. Забрав пожитки и, держа оружие в правой руке, Шанкар зашагал по главной улице на юг в сторону возвышавшейся Цитадели. Вид у него был крайне мрачный и угрюмый. К тому же, он очень устал с дороги, а путь до противоположной части города был не таким уж и близким. И теперь, благодаря неслыханной щедрости хозяина конюшен, ему придется преодолеть его на своих двоих.

Он как раз проходил мимо своего дома, когда услышал, что его окликнул знакомый голос:

— О, ты вернулся!

Шанкар повернул голову и вяло улыбнулся:

— Доброго вечера, Каран. Извини, спешу, не могу сейчас говорить.

Мальчуган сидел на маленькой изгороди и болтал ногами, выбивая босыми пятками дробь по деревянной поверхности. Позади него виднелся палисадник с золотистыми бархатцами.

— Да? Жаль. Думал, ты расскажешь о своих приключениях.

Охотник невольно скорчил кислую гримасу.

«Поверь, дружок, тебе точно не захочется узнать подробности моего путешествия».

Однако вслух сказал:

— Быть может, завтра?

Глаза мальчугана заблестели:

— Договорились! С утра?

— Шер с тобой, — вздохнул охотник, — с утра, так с утра.

— Шер? — непонимающе взглянул на него Каран. — Что такое этот шер?

— Синха, на языке людей с запада, — Шанкар был доволен, ведь ему удалось ввернуть в разговор новое словечко.

— Я запомню, — с умным видом кивнул Каран.

— Познавай мир, — бросил ему охотник и, уже хотел было продолжить путь, как мальчуган его снова окликнул.

— Кстати, пока тебя не было, сюда приходили.

— Кто?

Каран подмигнул:

— А ты догадайся.

— Каран, — устало вздохнул Шанкар, — у меня нет времени на игры.

— Ладно-ладно, — буркнул мальчишка, — девица твоя заявлялась.

— Нилам? — охотник сделал шаг навстречу.

— Имени ее не знаю, — пожал плечами Каран, — ну, та, у которой груди, словно два кокоса и глаза огромные. Синие такие.

— Я, вроде, говорил ей, что меня не будет около двух недель…

Каран кивнул:

— Да, она помнила, но пришла сказать, дабы я передал тебе важную весть.

— Какую весть?

Мальчик перестал бить пятками по изгороди и хитро посмотрел на охотника:

— А что мне за это будет?

— Каран! — охотник не хотел поднимать на него голос, но он спешил и дико устал.

— Ну, хорошо, — насупился тот, — вижу, ты не в настроении.

— Я спешу.

— Оно и видно, — Каран скосил взгляд на грязные сандалии охотника, а затем добавил, — она сказала, что сегодня утром вынуждена поехать в Хараппу.

— В Хараппу? Зачем?

Мальчик пожал плечами:

— Там у одного из Верховных жрецов намечается какой-то пир. Понятия не имею, по какому случаю, но он приглашает гостей с обеих столиц. А чем больше гостей… — тут Каран подмигнул, — тем больше нужно девиц. А твоя подружка состоит в одном из самых почетных публичных домов Мохенджо-Даро. Вот, она и поехала.

— Ясно, — охотник слегка погрустнел, — Нилам не сказала, когда вернется?

— Сказала, — кивнул мальчуган, — через пять дней.

— Больше ничего не передавала?

— Да, еще одно слово, — Каран широко улыбнулся.

— Какое?

Мальчик выпятил грудь, приподнял голову и наигранно произнес:

— Согласна.

Шанкар почувствовал, как в полном мраке, царившем внутри его души, забрезжил лучик света. Он улыбнулся.

Каран, внимательно следивший за реакцией охотника, нагло спросил:

— Ты возьмешь ее в жены?

— Мне пора, — быстро развернулся охотник, — спасибо, и до встречи, Каран.

— И это вся благодарность? — пробурчал Каран, слезая с изгороди и направляясь в дом.

Пройдя несколько шагов вперед, Шанкар было подумал, не навестить ли ему Анила. Последний раз, когда они с ним виделись, тот выглядел нездорово. Однако охотник довольно быстро отмел эту затею. Главной целью является разговор с Верховным жрецом, а уж потом — все остальное.

Уже начинало смеркаться, когда он дошел до рыночной площади недалеко от моста через канал, разделяющий основной город от Цитадели.

— Эй, Шанкар! — окликнул его кузнец Брасид. — Где мои шкуры дикого зубра? Ты обещал мне их к концу недели.

— Извини, приятель, — не сбавляя ход, ответил охотник, — не было времени. Да, честно говоря, я и сейчас спешу.

— Куда? — пробасил кузнец. — Навестить Анила в тюрьме?

Шанкар сбился с шага и едва не упал носом в известняк мостовой, заплетая собственные ноги.

В изумлении разинув рот, он обернулся к кузнецу:

— Что ты сказал?

— А ты не знал? Об этом весь город трубит!

Охотник медленно приблизился ко входу в кузню. Брасид, как всегда, потный и грязный, сочувственно взирал на него сверху вниз.

— Анил в тюрьме? За что?

— За массовое убийство.

Челюсть Шанкара поползла вниз, а брови — вверх.

При этом его глаза выпучились, как у рыбы:

— Да ты, что, Брасид, белены объелся?

— Ничего я не объелся! — обиделся кузнец. — Он перерубил всех своих товарищей лесорубов, словно мелкий кустик.

— Тела уже нашли?

— Нет, — насупился Брасид, — но на просеку отправили отряд стражников. Уж они-то, наверняка, их обнаружат, — тут он взмахнул могучими руками, — да и кто, если не он? Бешеный носорог что ли? — кузнец нервно хохотнул. Шанкар же побледнел, как полотно. — Его поймали, всего в багровых пятнах и с окровавленным топором, а от лесорубов не поступало известий вот уже несколько дней. Ни слуху, ни духу. Так, что это точно Анил, — Брасид рассек ладонью воздух, — точно тебе говорю.