Семнадцатая жена - Страда Дион. Страница 39

— Иными словами, Калиса и Дмитрий начали сотрудничать ещё шесть лет назад? Причём заметая следы, шли по трупам? — журналистка понимала, здесь не сенсация и крупный шрифт для газетного заголовка, здесь нечто большее. От осознания этого на короткий миг Кристине даже не хватило воздуха, — Но зачем им играть в войну?

— А может и раньше… — герцог задумался на мгновение, ещё раз внимательно изучив журналистку, — А война нужна для отвлечения внимания. Вдвоём они имеют доли в мировой химической и фармацевтической промышленности, производстве продуктов питания, генетических разработках, машино и приборостроении, металлургии, производстве электроники и добыче энергоносителей. Дмитрий и Калиса стремятся к тому, чтобы корпорация каждого стала замкнутым циклом, когда их власть начинается с того момента, как из земли извлекают сырьё на постройку электростанции для снабжения энергией их завода. Союз двух таких колоссов восстановил бы против них весь мир, а так каждый по ранней договорённости отрезает себе условленный кусок пирога, скрываясь за подставными лицами и разыгранными конфликтами. Но знаете, что самое страшное? Все последние новости и сенсации, в том числе и скандалы между мистером Иден и мисс Фокс, задаются одним источником — Первым Общественным. А у Вас только что кто-то отредактировал записи.

Марк Говард продолжал испытующе смотрел на Кристину Ву, а после долгой и громкой паузы, протянул ей через стол руку. В ответ журналистка смерила его взглядом своих узких глаз, которые при ближайшем рассмотрении показались герцогу не только быстрыми и цепкими, но и не лишёнными блеска проницательного ума, и пожала протянутую руку.

— Читаешь нечто интересное? — он узнал её голос, разве возможно его не узнать? Холодный и тягучий, как остывающая патока он заполнил всё помещение, его отголоски наполнили всё, погрузив в себя разум слушателя.

— Стенограмму последних воспоминаний Патриса Фобера, — его голос прозвучал отточено бесстрастно, как и всегда.

— Кто это? — звук шагов метрономом отмерял пространство лаборатории. Столы со сложным оборудованием тускло мерцали в полумраке подземного помещения, освещаемого лишь искусственным дневным светом через стекло одной из стен.

— Бывший сотрудник корпорации Иден, решивший переметнуться в Ред Фокс. Рассчитывал с нашей помощью уничтожить империю оружейного барона, угрожающую всей цивилизации, — в голосе секретаря Калисы Фокс прозвучал сарказм, — В последние мгновения своей жизни, он вспоминал маленького мальчика — Дмитрия Идена — приходившего на работу к своему отцу. Его все любили, баловали подарками и вниманием, а он тем временем лазил в документации и воровал конфеты у секретарш. Один раз влез на шкаф и разбил огромную модель военной машины.

В воздухе повисла пауза, секретарь поднял глаза от планшета и посмотрел на гостью. Асфодель стояла у стеклянной стены оранжереи, свет которой и освещал лабораторию. За стеклом возвышались толстые колонны, увитые канатоподобными тёмно-зелёными стеблями лиан. От них в разные стороны, подобно короткопалым конечностям, расходились ветви, покрытые огромными лопастными листьями, среди которых скрывались яркие алые пятна — это была внутренняя сторона широко распахнутых листьев с рядом отростков-шипов по краям. Химера ботаники являла собой безумный гибрид фикуса и венериной мухоловки. FicusDionaeaIvankaFlorush — надо уметь придумывать такие названия.

— Это так мило, — Асфодель повернулась к секретарю на его фразу и посмотрела на него из-под полу прикрытых мраморных век.

Мужчина почувствовал на себе жгущий янтарь взора. Но для него он был приятен, он получал своеобразное экзальтированное удовольствие, когда его холодное сознание обжигал пламень янтаря.

— Себастьян Рэндолф Кроуфорд, Вы напоминаете мне моих братьев, — теперь её голос уже не звучал ото всюду сразу, она обращалась сама и только к нему.

Мужчина изобразил на своём лице улыбку, но она являлась самым искренним и ярким проявлением эмоций, на какое он только был способен:

— Вы мне льстите.

Себастьян, наверное, был единственным человеком, который не сжимался от отвращения или страха в присутствии мраморных порождений. Даже сами триумвиры, подобное название для альянса придумал Дмитрий Иден, явно не получали удовольствия от нахождения рядом с Асфодель и её народом. При любой удобной возможности они старались добавить себе уверенности, высмеяв или проигнорировав слова и действия каменных созданий. Но секретарь Калисы Фокс, в свою очередь, даже искал их общества, а к Асфодель испытывал болезненную патологическую страсть. Он считал себя избранным и единственным достойным союзником потомков древней цивилизации. Разве являлись ему ровней избалованный миллиардер-деспот, безумная исследовательница, считающая себя равной богу, и вульгарная певичка, пристрастившаяся к убийствам из жажды славы и богатства.

— Ты не справедлив к Калисе, — Асфодель знала, о чём думает Себастьян, она знала всё и всё скрывала, — Она невероятно талантлива. Придёт время и её амбициозное желание создать разум из пробирки воплотиться в жизнь. Надо ли напоминать тебе, что лишь благодаря ней мы стали обладателями коллективного управляемого разума и других инструментов поиска? Лишь благодаря Дмитрию у нас появился ресурс для этого. Лишь Юлия смогла найти их обоих.

Себастьян выжидающе смотрел на Асфодель, ловил каждое её слово. И ждал.

— Но ты прав, момент подходит.

Глава 7 Опечатка в инструкции

Бледные зелёные стены наводили тоску такой же цветовой гаммы, Стефан сидел в столовой и без интереса вертел в руках большую чашку с уже остывшей смесью, пахнувшей томатами и зеленью. В этой комнате, как и во всех других помещениях сооружения, царил стерильный минимализм. Молочного цвета мебель со скруглёнными краями, приглушённый свет, льющийся из-под потолка, тёплые стены и пол, отсутствие окон. С помощью шестого чувства он нашёл двери на другие уровни и разобрался, как открывать хитрые замки, подчиняющиеся командам из жестов. Сложность заключалась в том, что в комплексе не было единой лестничной шахты, все переходы между этажами были изолированы, так чтоудалось осмотреть лишь три уровня сооружения — синий, голубой и зелёный. На синем с голубым были спальни, рассчитанные наверно на человек пятьдесят, зелёный уровень включал столовую, со шкафами полными порошковых полуфабрикатов, прачечную, в которой всегда было чистое бельё, ванную комнату и комнату досуга, с шахматами, нардами и книгами по восточной философии. Но это был далеко не весь бункер. Из обрывочных сведений, которые ему сообщила Мина, пока опять бесследно не исчезла, следовало, что ниже есть жёлтый и оранжевый уровни, а сам Стефан во время короткого пробуждения между кошмарами видел ещё и красные стены.

Вор не знал, сколько уже времени прошло с момента, как он очнулся в радужной психиатрии Дмитрия Идена, нигде не было ни часов, ни календарей, смена дня и ночи никак не проявляла себя в подземном сооружении. Он не сомневался, что находится под землёй, но вот где именно под её поверхностью оставалось загадкой. Стефан считал, что это часть комплекса под городом-штабом миллиардера Сент-Иден, однако Мина помнила, что летела сюда на самолёте мимо высоких скал. С другой стороны не слишком стоило доверять словам этой полоумной, которая была вовлечена в творившееся здесь, но никак не могла толком объяснить, что именно происходит и для чего их здесь держат. В день пробуждения при повторной встрече вору удалось долго поговорить с девушкой, покинувшей, как она её назвала, «прогулку в пустоте». Речь Мины была несвязной, она периодически то засыпала, то просыпалась, взгляд несколько раз менялся с осмысленного на потерянный и отрешённый, она была напугана, но хотела действовать и спастись от сюда, и боролась мысленно или духовно, пытаясь разорвать незримые узы. В начале беседы девушке это удавалось, и Мина производила впечатление просто сильно не выспавшегося человека, но к концу она вымоталась или сдалась, деградировав до помешанной, заснув сидя, бубня под нос свою тарабарщину. Стефан лёг спать в той же комнате, но после пробуждения не нашёл и следа девушки.