Песнь земли - Коултер Кэтрин. Страница 29
Грейлам захохотал пуще прежнего.
Кассия посмотрела на мужа и вспомнила о корзинах с бочонками с вином, которые де Фортенберри предположительно украл с потерпевшего крушение корабля. Она представила себе Дайнуолда в роли графа, тесть которого — сам король Англии, а будущая жена… О нет, она не дурнушка: разве Бернелл не упомянул, что Филиппа — вылитая Плантагенет?
Кассия почувствовала, как ее губы растягиваются в улыбке.
— Дайнуолд убьет нас обоих, если Эдуард действительно последует твоему совету, — нежно поцеловав мужа, прошептала она ему на ухо…
Филиппе снилось, что чья-то теплая рука легонько гладит ее волосы, и это , было восхитительно. Затем мужские губы коснулись ее щеки, подбородка, бережно, но настойчиво попыталась раскрыть сомкнутый рот… Она вздохнула и повернулась на спину. Филиппе нравился этот сон, более того, ей не хотелось просыпаться, потому что незнакомец уже ласкал ее грудь, и твердые кончики его пальцев удивительно нежно обвели соски.
Руки спустились ниже, на живот; Филиппа замерла от удовольствия. Мужчина развел ее ноги, коснулся мягкого треугольника волос; она вздохнула, потом застонала, желая продолжения, приподняла бедра, сгорая от нетерпения, сгорая от страсти…
Филиппа открыла глаза и поняла, что это отнюдь не сон: возле кровати стоял Дайнуолд и смотрел на нее. Он выглядел очень уставшим и тяжело дышал.
— Так это было на самом деле! — сдавленным голосом произнесла она.
— Да, девка, это было наяву. Ты похожа на самое нежное Божье создание. — Его рука продвинулась чуть дальше, и Филиппа почувствовала, что стала влажной и нестерпимо горячей от его возбуждающих прикосновений. Когда палец Дайнуолда осторожным движением проник глубоко внутрь, она вскрикнула и приподнялась.
— Тихо… — Дайнуолд легонько толкнул ее другой рукой, вновь укладывая на кровать. — Ведь это совсем не больно, правда? Скорее наоборот: я же чувствую, как ты сжимаешься вокруг моих пальцев. А, вот она, преграда невинности. Свидетельство твоей проклятой девственности. Нетронутое, но готовое к моему вторжению. — Дайнуолд наклонился, на мгновение прижавшись лицом к ее животу. — Горкел говорит, что ты чуть было не погибла сегодня вечером, — нежно и успокаивающе сказал он. — Прости меня, Филиппа. Я думал, ты в безопасности, но близкий мне человек оказался подлым предателем. Прости меня. — Дайнуолд поцеловал ее живот, и его рука вновь почувствовала невидимую преграду. Он застонал и отодвинулся, а затем неожиданно обнял Филиппу, тесно прижался к ней и завладел ее губами.
Тело Филиппы охватило жаркое томление; она закрыла глаза и, забыв обо всем на свете, отдалась во власть поцелуя. Язык Дайнуолда проник внутрь, он словно пробовал на вкус ее рот, дразнил, ласкал, разжигая в ней страсть. Внезапно Дайнуолд вздрогнул, оторвался от Филиппы и отодвинулся далеко в сторону.
— Пожалуйста, — прошептала Филиппа, протягивая к нему руки. Она почти обезумела от желания чего-то неизведанного, странного…
— Нет… нет… — произнес Дайнуолд с таким трудом, словно только что пробежал несколько миль. — Нет, я целую неделю был без женщины, и мои чресла вот-вот разорвет желание. Возвращайся ко сну.
Филиппа негодующе вскрикнула, ненавидя его за эти слова, за то, что из-за них она вновь почувствовала себя ничтожеством — чем-то вроде сосуда, не более.
Она услышала, как Дайнуолд вышел из комнаты, захлопнув за собой дверь.
Филиппа заплакала. Когда через несколько часов он вернулся, она притворилась спящей. Он не сделал ни одной попытки коснуться ее — просто забрался в постель и лег рядом… Она слышала, как выровнялось его дыхание, когда он заснул, и подумала, что ей следует как можно быстрее покинуть Сент-Эрт…
Глава 11
На следующее утро Филиппу разбудил звонкий шлепок по ягодицам.
— Пора вставать, девка. Сегодня я наконец получу от тебя вразумительные ответы. Я оставил свой замок в полном порядке, а когда вернулся, то обнаружил, что управляющий мертв и все перевернуто вверх дном! Быстро поднимайся и иди в зал.
Дайнуолд еще раз шлепнул ее и вышел. Филиппа немного понежилась в постели, размышляя о том, что будет, если и Дайнуолда стукнуть косой по голове. Идиот!
Она повернулась на бок и попыталась снова уснуть, но безуспешно…
Дайнуолд стоял, уставившись на шута, который по своему обыкновению валялся на полу.
— Круки, расскажи мне толком, что здесь случилось. Расскажи обстоятельно и подробно. Но никаких стихов или песен!
Хозяин выглядит усталым, раздраженным и очень обеспокоенным, подумал шут. Почему он так поспешно вернулся в Сент-Эрт? Чтобы поскорее увидеть Филиппу? Неужели он скучал по девчонке? Круки было бы легче ответить на эти вопросы, если б он видел хозяина вчера вечером, когда тот ворвался в зал вне себя от страха, потому что привратник сказал, что Филиппу нашли всю в крови, а вокруг валялись мертвые тела.
— Мне кажется, ты поглупел, хозяин, — ухмыльнулся Круки.
— Я… Что-о?! Слушай, ты, ослиная падаль, я не…
— Ты нашел негодяев, которые сожгли посевы? Дайнуолд раздраженно схватил кусок хлеба.
— Да, я поймал троих, но, будь прокляты их души, они умерли и не успели рассказать, кто стоит за всем этим.
— Уверен, что это Вальтер де Грассе.
— Похоже на то. — Дайнуолд прожевал хлеб. — Марго, эль! — приказал он.
— Пусть хозяйка сама расскажет тебе о своих приключениях. У тебя волосы встанут дыбом от ужаса.
— Ты осмеливаешься называть эту девку хозяйкой? Недоумок, я тебя сейчас лягну…
Круки проворно откатился в сторону, уворачиваясь от ноги разъяренного Дайнуолда.
— Но Филиппа сделала для Сент-Эрта столько хорошего! Она сильная духом девушка и сумела спастись от гибели, — обиженно пробурчал шут.
Марго внесла эль и поставила его на стол, бросив при этом опасливый взгляд на хозяина.
— Что с тобой? — раздраженно спросил он и, не дожидаясь ответа, махнул рукой, отсылая служанку прочь.
— Ты же здесь был, идиот, — вновь обратился он к шуту. — Имею я право знать, что произошло в моем собственном замке, или нет, черт побери?!
— Ну что ты пристал к бедному Круки, — раздался за его спиной голос Филиппы. — Не хватало только с самого утра слушать его песни!
Дайнуолд оглянулся на Филиппу. Ему потребовалась почти вся сила воли, чтобы не улыбнуться девушке, не показать, какое облегчение и радость испытывает от того, что она осталась жива и невредима. Господи, он даже готов простить ее обычное воинственное настроение!..
— Давно пора было спуститься вниз. Вид как у ведьмы, — старательно хмурясь, буркнул он.
На самом деле Филиппа выглядела слегка взъерошенной и очень-очень милой. Дайнуолд поерзал в кресле, вытянул ноги вперед и, скрестив руки на груди, посмотрел на девушку. Она была в платье, которое он вчера нашел для нее в гардеробе покойной жены, на этот раз тускло-сером, поношенном и потертом, а подол был на добрых три дюйма выше щиколоток.
— Спасибо за платье, — заметив его взгляд, сказала Филиппа. — К нему случайно не прилагалась накидка?
— Жаль, что я не имел возможности полюбоваться на тебя в том предыдущем, алом, но это, к сожалению, тебе совсем не идет. Увы, у меня не было выбора. Не морщись! Почему ты еще не сшила себе одежду из новой ткани?
— Лучше бы я так и сделала.
Филиппе отчаянно хотелось стукнуть Дайнуолда. Он касался ее тела, ласкал и целовал ее, потом бросил, чтобы найти себе другую женщину на ночь, а теперь дразнит и оскорбляет! И все же Филиппа не могла забыть, как вчера ночью Дайнуолд прижался к ней и сказал, что очень волновался, узнав о случившемся. Но сейчас он вовсе не выглядел встревоженным. Может быть, ей это только приснилось? Филиппа гордо вздернула подбородок.
— Думаю, что возьмусь за шитье сразу после завтрака. — Она схватила кусок хлеба и принялась жевать его с показным равнодушием.
— Объясни мне, что тут произошло, девка, и объясни немедленно.