Попаданка в Зазеркалье (СИ) - Акула Ксения. Страница 14

Всего этого я не видела, но все отчетливее понимала, что испытание в Пустоши станет чем-то значимым для каждого из нас.

Глава вторая

Последнее слово ректора и портал в Пустошь

Сразу после завтрака мы с Оуэном отправились в Зеркальную комнату. Я не понимала, почему ее так называют, ведь круглое помещение с полностью прозрачными стенами не имело ни одного зеркала.

— В этой башне особенные стены, Злата, — шептал мне на ухо Оуэн, пока мы ждали прихода ректора. Тарт стоял ко всем спиной, его черные волосы идеально ровными прядками доходили до середины шеи, а прямая спина со сведенными назад руками, оставляла впечатление, что демон напряжен и готов к любым неприятностям. Догнар с Аирэль о чем-то беседовали, присев возле круглого стола в центре комнаты. Девушка казалась расстроенной и сильно сцепила пальцы рук до побелевших костяшек, а маг улыбался ей. Этот золотоволосый соблазнитель выглядел сейчас, как один из эльфов: что-то ласково нашептывал Аирэль, заботливо укутывал плечи девушки в плащ и обещал, наверное, что ее жизни ничего не угрожает. Как бы я хотела оказаться на ее месте, чтобы руки Догнара касались моих плеч, бережно укрывая их теплым плащом.

Отогнав странные мысли, я вернула свое внимание Оуэну.

— И в чем их особенность? — задала я вопрос другу. — Стены, как стены.

В этом замке все необычно, но стены башни ничем не отличались от стен в другом любом месте. Очень толстые, теплые на ощупь и прозрачные. Сквозь них можно сейчас разглядеть радужное небо и дорожки слез, пролитых тучами. Дождь еще шел.

Ручейки воды бежали по гладкой поверхности замка, скапливаясь далеко внизу в разноцветные лужицы, покрывавшие каменную кладку двора. Со своего места я могла различить и тропинки в саду из насыпного мелкого черного камня, и крошечные фигурки студентов, сновавших по территории Академии. Они радовались выходному дню, собираясь группками в саду и гуляя по долине, несмотря на дождь, а мы пятеро томились в самой высокой башне, на которую только забирались полчаса.

Водопад отсюда казался еще волшебнее, серебристой змейкой ниспадая к ступеням и разбиваясь о них, чтобы испариться. Еще одно свойство стен — они полностью поглощали звуки снаружи, погружая присутствующих в гнетущую вакуумную тишину.

— Здесь, в этой комнате, можно создать портал в любую точку нашего мира. — Рассказывал мне Оуэн. — Энергетические лучи преломляются и скапливаются в этих стенах в значительном количестве, а зеркальной ее называют потому, что она отзеркаливает состояние твоей души. Но это не все магические свойства зеркальной комнаты…

— Подожди, что значит, отзеркаливает? — удивленно заозиралась я вокруг себя. А вдруг стены уже «прочитали» состояние моей души и транслируют его на своей гладкой хрустальной поверхности, а я ничего не вижу своим немагическим зрением!

— Энергетика этого места настолько сильная, — пояснил Оуэн, — что она поглощает твои эмоции и показывает их любому, кто захочет это увидеть.

То ли друг произнес эту фразу достаточно громко, чтобы услышал Тарт, стоявший в самом дальнем углу комнаты, то ли у демона оказался поразительно острый слух, но он развернулся и обратился ко мне напрямую.

— Не верю, что можно забыть такое! Не верю, что ты впервые слышишь о свойствах зеркальной комнаты!

В общем, парень мне не верил абсолютно, и я не винила его в этом.

— Давай-ка кое-что проясним, — произнес он каким-то задушенным голосом и взмахнул рукой. Из его рта вырвался поток гортанной и каркающей речи на непонятном мне языке. Рука Тарта очертила ровный круг, рисуя пальцами формулу из светящихся зигзагов, которая разделилась на пять частей. Сейчас же по помещению пробежала теплая волна, в воздухе закружились снежинки, и вся комната словно закружилась.

Мимо меня мелькали раскидистые дубы с разноцветными горящими фонариками, гладь льда, такая знакомая, лицо Арины и мамы, крыльцо нашей дачи, на котором, сгорбившись, сидел отец, читая газету и, то и дело, поправляя очки.

Я стояла на месте, а воспоминания из моей головы кружились, втягивая всех присутствующих в завихрения то теплого, то холодного, то поистине обжигающего воздуха. Мои щеки все время вспыхивали, а внутренности обжигало то обидой, то томительной грустью, то неожиданной радостью. Но одно чувство я узнала среди остальных без труда. То чувство, которое заполняло меня изнутри, стоило мне выйти на лед. Восторг. Кристально-чистый, щемящий и болезненный до слез. И, только тогда, когда я почувствовала на щеках горячую влагу, все закончилось так же неожиданно, как началось.

— Ты не имел права! — рычал берр Наир прямо в лицо Тарту, удерживая юношу за воротник форменного плаща. Демон посинел в считанные секунды, и Аирэль вскочила на ноги, умоляя ректора отпустить юношу. Только Оуэн и Догнар сохраняли относительное спокойствие.

— Я…не… ожидал, — просипел Тарт, а берр Наир отбросил его от себя одним движением, — такого! — уже вдохнув в легкие воздух, закончил демон, и все студенты, включая Оуэна, уставились на меня.

— Что это было? — спросила я, не понимая, почему на глазах слезы, а в душе смятение. За минуту я прочувствовала такую гамму эмоций, какую не испытывала за долгие месяцы. Послевкусие еще осталось легким головокружением и тошнотой. Кто-то грубый остановил мои вращения на льду, резко оборвав момент истинного счастья, твердой рукой схватив на шиворот и вздернув вверх. Даже в горле запершило.

— Тарт использовал запрещенное заклинание, которое буквально вытащило из твоего подсознания последние яркие воспоминания, чувства и эмоции. — Пояснил ректор, а демон взорвался.

— Я не понимаю, почему целитель Синар не сделал этого? — вскричал парень, зло прищуривая глаза и сдувая с лица черные пряди волос. — Эта девчонка наплела вам сказочку о том, что напрочь позабыла всю свою жизнь, а, выходит, она все помнит! Как вы могли ей поверить?! — это уже к ректору.

— Не твое дело, демон! — грубо ответил ему берр Наир, — ты использовал запрещенное заклинание в стенах зеркальной комнаты, не понимая, к каким оно могло привести последствиям. Ты мог лишить Злату памяти по-настоящему!

— Так, это правда? — печально спросил Оуэн, не верящим тоном. — Те люди, которых нам показали стены, живы? Ты не одна в этом мире?

Я не понимала, то ли он глубоко разочарован тем обстоятельством, что я всем наврала, то ли не может поверить в то, что я не одна из выживших в Кровавую битву людей.

«И что мне им ответить?»

Ректор, несмотря на то, что до сих пор пылал праведным гневом, тоже с недоверием и вопросом взирал прямо на меня.

— Хранитель Астиан сказал нам, что на Злату напали. — Пробормотал он, когда понял, что я не собираюсь отвечать. — Девушку принудительно лишили воспоминаний о прошлом и вложили ей в голову события, которых могло и не быть. Но эмоции настоящие, и я рад, что прочувствовал их вместе с вами. Мы все убедились в том, что Злата не желает никому из нас зла.

— Подумаешь, — скривился Тарт, а ректор вытянул в его сторону палец, тыча им прямо в нос юноши.

— Поговорим с вами позже, Тарт берр Хор! — произнес он тоном, не терпящим возражений. — Я шел сюда не для того, чтобы выяснять с вами отношения и не для того, чтобы узнать о том, как мастерски демон-самоучка владеет запрещенными заклинаниями. Я хотел проинструктировать вас относительно перехода в Пустошь.

Аирэль сразу как-то стала меньше ростом, сжалась в светлый комочек с огромными, полными ужаса глазами. Догнар, который помалкивал и лишь наблюдал за происходящим, теперь начал сыпать вопросами. Время от времени, узнавая подробности и план вылазки в Пустошь, он кидал на меня быстрые взгляды, но они казались пустыми и незаинтересованными.

— В Пустоши вы во всем слушаетесь берр Фарра Драго. Преподаватель демонологии лучший среди следопытов и один из тех, кто не раз организовывал вылазки в заброшенные, мертвые земли. Не отходите от него ни на шаг, следуйте его советам и с вами ничего не случиться. И никакой самодеятельности, Тарт, — обратился ректор к демону, — знаю я вашу любовь к самостоятельности, но оставьте ее в замке до возвращения.