- Рамис Кира. Страница 4

Не прошло и пяти минут, как я почувствовала улучшение, а ещё минут через двадцать почувствовала такую бодрость, словно и не было болезни.

– Одевайся, да побыстрее, – тётка кинула в меня комком одежды, кое-как расчесав волосы редким гребнем, заплела простую косу, переоделась в серое платье без заплат и встала.

– Что глаза вылупила? Думаешь, развяжу? Не тут-то было. Твой муж хотел отказаться от тебя за то, что сбежала, пришлось поклясться на магии, что ты не думала бежать к бывшему жениху, а тем более топиться. За водой пошла, ноги хотела вымыть, – она больно ткнула меня в плечо. – Запомнила, Лилиан? – её кулаки сжались. – Вздумаешь ещё раз бежать, собственными руками задушу.

– Поняла, тётушка, – после моих слов та приказала слуге снять цепь, связать мои руки и довести до телеги, запряжённой ослом.

Вот же… Тело-то не моё, а стыдиться по деревне пришлось мне. Дядька, уложив на телегу немного овощей, подождав, пока я с трудом забралась сама, понукнул осла.

Из ворот соседних домов выходили мужчины, женщины, старики и дети. На сегодня я была главным деревенским развлечением. Сколько комментариев пришлось выслушать о том, какая я плохая женщина. И это был самый любезный эпитет, но когда в меня полетел гнилой помидор да попал в дядьку, мне чуть-чуть полегчало.

– Сестрица, сестра! – стоило нам выехать на узкую улочку, ведущую в конец деревни, как я услышала позади детские всхлипы.

Я обернулась и охнула. Ночью в темноте не удалось рассмотреть брата, но сейчас я пребывала в шоке. Два худых тельца в лохмотьях, спутанные грязные волосы, тонкие ручки, штаны в дырах, рубахи в заплатах, ноги без обуви. Старший держит за руку младшего, которому на вид не то что шести лет, а и четырёх не дашь. Где их пухлые детские щёчки? Одни глаза на пол-лица. Плача, они пытались догнать телегу.

– Кто разрешил из дома выйти? – дядя резко остановил осла и соскочил.

– А ну стоять! – крикнула я, спрыгивая с телеги. А как тут не закричать, он замахнулся на детей кнутом.

Мужик замер, не веря своим ушам. Вряд ли скромная забитая Лилиан когда-либо смотрела в глаза родственникам, а тут неслыханное дело – закричала.

– Что ты сказала? – дядька резко развернулся в мою сторону.

– Только посмейте ударить, много ваших секретов узнает вся деревня, – никаких секретов я не знала, но решила блефовать ради целостности своей шкуры. – Или, дядюшка, вы думаете, что, живя прислугой, я ничего не слышала и не видела?

– Что ты слышала и видела? – его рука замерла в воздухе. Стал бы он слушать меня в другой ситуации? Вряд ли. Я должна использовать подвернувшийся случай в свою пользу. Тем более соседи, видя, что мы остановились, заинтересованно начинали подходить.

– Дядюшка, вряд ли ты хочешь, чтобы люди слышали о твоих грешках. Но об одном, что касается лично меня, поведаю, пока соседи не подошли. Про императорский указ, в котором сказано, что за нищего должна выйти замуж магичка. Староста отдал вам приказ, а вы его не выполнили. Разве во мне есть магия?

– Замолчи, дура, – лицо напротив покраснело. Мужчина был зол. – Рот закрой, а то сгублю…

Его слова меня мало пугали, в крови гулял адреналин.

– Я закрою, но только при условии, что вы отдаёте мне братьев, телегу и осла! – играть, так по-крупному. – Или идём к старосте? Мне терять нечего, вы и так разрушили моё счастье с Хогсом!

На мужском лице отразилась целая гамма эмоций, но самая сильная была - убить. Кнут звонко ударил по земле возле моих ног, напугав до колик, мальчишки, всхлипывая, прижались друг к другу.

– Будь по-твоему, племянница. Думаешь, что тебе повезло? – сцедив слова, дядька подошёл вплотную. – Не будет тебе хорошей жизни в этой деревне. Уж поверь мне! Сели оба на телегу, – приказал тот братьям, поднимая кнут.

– Не бойтесь, всё хорошо, – прижимая трясущихся братьев к себе, вздохнула и про себя подумала: «Если муж Лилиан меня не примет, то можно будет продать телегу и осла. Но кому? Нет, мне нужно умаслить Ренгеля, чтобы не оказаться ночью на улице с детьми в незнакомом мире».

– Прощаться и желать вам счастливой жизни не буду, – дядька соскочил с телеги возле закрытых ворот, сплюнул на землю и, развернувшись, ушёл. Руки мне развязывали братья.

В голове промелькнула мысль, а ведь дядька от злости не передал меня с рук на руки «мужу». Может, попробовать бежать из деревни? Но куда?

В этот момент, скрипнув, распахнулись ворота, и я встретилась взглядом с тем, от кого на днях бежала Лилиан.

Глава 5. Маленький пакетик

Мужчина хмуро смотрел на нас, а мы на него. Все молчали.

«Да, запустил себя охотник», – промелькнула мысль в голове.

Непонятно какого возраста, но судя по телу, не старый. Ростом он был выше метра девяносто,  вряд ли два метра, глазомер у меня так себе, но при моих метр шестьдесят он казался исполином. Крепкие мускулистые ноги, широкая грудь, подтянутый живот, сильные руки украшали большие ладони, не хотела бы встретиться с его кулаком. Одежда, состоящая из рубахи и укороченных брюк, поношенная, но не рваная. Сглотнув, подняла взгляд выше и почти улыбнулась.

Он напомнил соседского бобтейла, мне всегда было любопытно, как они смотрят сквозь нависшую на морду шерсть. И у этого так же, лишь один глаз сверкал. Усы и борода скрывали губы, длинные волосы – лицо, на виду были нос и один глаз. Хотелось взять резиночку и сделать мужчине хвостик на макушке, а лучше ножницами поработать. Стричь я не умела, но лучше абы как, чем вот так.

– Чего надо? – заговорил недовольный мужчина. – Я ещё утром сказал твоим родственникам, что ты свободна. Не нужна мне такая жена, даже по приказу.

– Почему? Что произошло? – несмело улыбнулась, внутри меня колотило от страха, но, взяв себя в руки, начала наступление. – Я, значит, ночью, как только услышала стоны и крики, что есть мочи кинулась бежать за доктором, поскользнулась, упала в воду, чуть не умерла! А ты веришь глупым слухам, что разнесли по деревне сплетницы? Какой побег, какой жених? Какому мужчине нужна замужняя женщина? Я вышла замуж и никуда от мужа не собираюсь.

Его единственный глаз округлился. Так, Марина, не отступаем, он будет наш, подбодрила себя и продолжила игру.

– Вот она, благодарность мужнина-а… В бреду валялась на соломе, воды подать некому было, – произнесла и решила заплакать в надежде, что его проймут женские слёзы.

– Лилиан, не плачь, – маленькие руки вцепились в моё платье.

– Кхм… – мужчина замялся, надеюсь, ему стало стыдно. – Не нужно было лекаря, мой недуг магический и не лечится.

Так как его голос смягчился, я осмелела и бочком, подталкивая мальчишек, направилась к воротам.

– Это кто? – молодой человек уставился на детей.

– Ой, осёл собирается убегать, а на телеге припасы! – громко крикнув, вовремя отвлекла внимание мужа и протолкнула детей в ворота. Ренгель посмотрел на осла, который совсем немного развернулся и отошёл к краю дороги пощипать травку.

– Лилиан, ты странно себя ведёшь. В день свадьбы и слова из себя не выдавила, тряслась словно лист на ветру, плакала, – Ренгель сделал шаг в нашу сторону.

– Давай поговорим внутри, не при народе, – я боковым зрением заметила, что любопытные деревенские жители всё же пришли посмотреть на то, как неверную жену погонят грязной метлой. Ренгель кивнул, завёл осла с телегой во двор и закрыл ворота.

– Говори, – немногословный у меня муж оказался. Вздохнула и произнесла:

– В ту ночь, когда за доктором бежала, упала в воду, чуть не погибла…

– Это я уже слышал, – перебил меня Ренгель.

– Приводили в чувства с помощью магии, – продолжила, не обидевшись, что он меня прервал. – Чуть не померла и всю память потеряла, помню последние два дня, даже братьев не помню. Но когда очнулась, то решила, что мне дан второй шанс на жизнь и она должна быть счастливой. Не буду больше бояться жить, неизвестно, сколько судьба лет отмерила.