Заместитель для демиурга (СИ) - Мясоедов Владимир Михайлович. Страница 38

— Эй! Эй! — потрясли меня за плечо, отвлекая от размышлений и заставляя разлепить глаза. Бронстон, кажется, немного освоился с процессом свободного падения и теперь буквально пылал энтузиазмом. — Скажите, а долго нам ещё лететь?

— Чуть меньше восьми минут, — сверился я с таймером. — Расслабьтесь, в «Запределье» вам не угрожает ничего… Кроме процесса перезагрузки.

— Да я уже сообразил! Нет, ну всякое в работе было, но такое интервью я первый раз брать буду, — откликнулся журналист. — Должно быть, как-то так и чувствуют себя парашютисты, впервые выпрыгнувшие из самолёта. Орать вроде и хочется, но уже как-то надоело… Правда, немного напрягает, что спасительного ранца за спиной не имеется. Скажите, а это был экспромт или всё-таки запланированная акция⁈

— Ноу коммент. — Моё лицо, похоже, не смогло удержаться от злобной гримасы. — Совсем! Ноу! Коммент!

Глава 10

— Стоять! — Рука рыцаря Леопольда-фон-Кирселло, обладателя сотого уровня, резко натянула украшенную множеством сверкающих на солнце полированных бляшек уздечку, и почувствовавшая боль лошадь взвилась на дыбы, картинно молотя воздух копытами.

Оказавшиеся в опасной близости от выщербленных подков игроки, представленные исключительно прекрасным полом, резко подались назад. Одна из шести амазонок даже не удержала равновесия и шлёпнулась на задницу, едва прикрытую изорванной набедренной повязкой из шкуры чёрной пантеры. Группа поддержки всадника, состоящая из десятка алебардистов в ржавых кольчугах и такого же количества лучников в стёганых куртках, разразилась смешками. Но оружие в их руках даже не дрогнуло.

— Куда пошли, шалавы⁈ Особенно ты, беленькая! Раздевайся!

— Э… — Не поверившая своим ушам Конфетка, лидер небольшого отряда, отступила ещё на один шаг. Глаза у неё расширились до неправдоподобно большого размера. Нет, чего-то подобного данная особа от мужчин ожидать более чем могла. Но определённо не от тех, кого встретила на еле-еле очищенной от лиан и прочей растительности дороге. — Чего?

— «Чего, чего»… — передразнил её рыцарь, командовавший перекрывшим дорогу патрулём. — Мужские портки с себя сымай, баба! Да поживее, пока я не потерял терпение и не отходил тебя нагайкой!

— Угу, не дело всяким бродяжкам тут по границе варварских земель шастать. Да ещё с оружием, — поддакнул своему господину сержант, который был примерно на четверть слабее рыцаря, но всё равно оставался в полтора раза круче, чем любой из лучников или пехотинцев. Его кольчуга отличалась от снаряжения рядовых бойцов дополнительными литыми вставками, обеспечивающими своему обладателю куда лучшую защиту. — Ничего, мы щас живо разберёмся, кто вы такие и кому принадлежите.

— Мы никому не принадлежим! — возмутилась Конфетка, с трудом сдерживая бешенство. К такому фамильярному обращению девушка не привыкла. Особенно с тех пор, как получила в своё владение довольно ценный магический артефакт и стала одним из лучших бойцов региона. Благодаря повышенному сопротивлению физическому урону она элементарно выдерживала куда больше ударов, чем любой другой игрок, близкий к ней по характеристикам и снаряжению. И надо ли говорить, что устраивать посреди дороги сеанс стриптиза она, уже давно считающая себя великой воительницей, даже и не подумала? — Вы вообще кто такие, чтобы так со мной разговаривать⁈

— Я — хозяин Подкамья, Ручейковки, Триполья и всех окружающих их земель, которому доверено охранять границу от дикарей, разбойников, монстров, еретиков и прочих сомнительных личностей, — гордо задрал голову рыцарь. Забрало его шлема от этого движения с лязгом упало вниз, закрыв лицо. А длинное трёхметровое копьё в руке всадника недвусмысленно нацелилось прямо на Конфетку. — Раз у вас нет документов, подтверждающих вашу принадлежность к вольным, то отныне вы принадлежите мне! И либо вы признаете над собой мою власть, либо познаете на себе всю силу моего гнева.

— Ну, допустим, признаем, — примиряюще подняла руки Фея, обладающая из всего женского отряда самым маленьким уровнем. Всего двадцать пятым. Это смотрелось довольно странно, учитывая, что у остальных дам он был как минимум сороковым. Даже как-то не верилось, что это хрупкое и нежное создание смогло выдержать многодневный марш через джунгли, полные хищного зверья, кровожадных дикарей и ужасающего гнуса. — Что тогда?

— Да ничего особенного. Выпорю за то, что осмелились нацепить мужскую одежду и взять в руки оружие, да голышом прогоню до деревни, где отныне будете жить. На этом всё, вы же бродяги, а не разбойники. Да и какие вообще из баб разбойники могут быть? — Судя по тому, как дёрнулись рыцарские доспехи, их обладатель попытался пожать плечами. Копьё в его руке чуть опустилось. — Отправитесь в одну из моих деревень. Я — справедливый хозяин и бить буду только за дело, а забирать в качестве налога стану не больше трёх четвертей нажитого.

— Девчата, я вот послушала этих шовинистов и эксплуататоров трудового народа и вдруг поняла, что становлюсь коммунисткой, — глубокомысленно протянула лучшая из охотниц отряда ЛеДи, подкидывая в руке метательный дротик и демонстративно примериваясь им к сержанту. Тот манёвр её заметил, но не особо обеспокоился. Его обмундирование оружию с каменным наконечником не поддалось бы. Единственными уязвимыми зонами заместителя командира этого патруля были шея и голова, прикрытая шлемом-котелком только сверху. Но их он рассчитывал успеть заслонить маленьким треугольным щитом, который крепился к его левой руке. — Кого-нибудь ещё посетило такое же ощущение?

— Да, есть нечто подобное. Вот с каждой секундой крепнет в душе любовь к красному знамени и идеалам равноправия, — согласилась с ней одна из попутчиц. — За неимением почты и телеграфа, которые можно было бы захватить, предлагаю перейти сразу к финальной части любой хорошей революции. Развешиванию по фонарям благородных господ. В связи с отсутствием индустриализации, уличного освещения и самих улиц предлагаю обойтись ветками деревьев.

— Принято, — кивнула Фея и взмахнула руками.

В следующее мгновение на дороге прогремели взрывы алхимических гранат, которые девушка прятала в кулачках. Небольшие вытянутые цилиндрики, больше напоминающие сигары, разумеется, не могли дать сильную ударную волну или множество осколков. По сути, это были просто петарды, самодельный аналог той эльфийской пиротехники, которую когда-то, не так уж давно пытались затолкать в глотку шарлатанствующему шаману кобольдов. Зверей они распугивали исправно, да и дикари испытывали перед подобными игрушками суеверный ужас, не желая без очень веской причины связываться с тем, что принимали за ужасную магию.

Лошадь рыцаря шарахнулась в сторону, испуганная яркой вспышкой, громким звуком и резкой вонью жуткой смеси, которую с порохом роднила лишь возможность гореть. Всадник вынужденно выпустил из рук копьё, с грохотом упавшее на землю, и схватился за поводья, пытаясь удержаться в седле. Вот только его подчинённые если и были ошарашены внезапной атакой, то явно в недостаточной мере, чтобы полностью утратить боеспособность. Алебардисты дружной группой бросились вперёд, стремясь покрошить осмелившихся огрызаться женщин, а держащиеся на некотором отдалении лучники одновременно спустили тетиву.

— Рассыпаться! — закричала Конфетка, в которую прилетело сразу девять стрел, а десятая чиркнула мимо.

Похоже, стрелки оказались достаточно опытными, раз в первую очередь выбивают командиров, но не слишком умели кооперироваться между собой и распределять цели. От смерти девушку спас её магический артефакт да самодельный доспех из панцирей броненосцев. Костяные пластины, ранее принадлежавшие этим забавным зверюшкам, семимильными шагами осваивающие ремесленные навыки игроки сумели сначала аккуратно раздробить на более-менее мелкие кусочки, а потом намертво наклеили их на основу в виде столь же кустарно пошитой куртки. Получившаяся защита по своей результативности была где-то между доступными всем и каждому тяжеленными и хрупкими деревянными латами и очень эффективными, но крайне дефицитными железными доспехами.