Конторщица 5 (СИ) - Фонд А.. Страница 7

— Дня три она должна помокнуть, как минимум, — заявил Будяк авторитетным тоном и, подхватив два пустых ведра, шустро отправился к колодцу.

Я выразительно посмотрела на Римму Марковну.

— Это не я! — агрессивно огрызнулась она, хотя я вообще ничего не спрашивала.

— Пётр Иванович к нам вчера днём приходил, и баба Римма сказала, чтобы бочку из погреба надо вытащить, потому что ты все время одна, а мне нужна сестричка, — наябедничала Светка и тут же экспрессивно добавила, для аргументации топнув ножкой, — но я хочу братика!

Римма Марковна сделала вид, что она вообще не при делах и юрко прошмыгнула в дом. Будяк, который нес два ведра с водой и всё прекрасно слышал, тотчас же поставил их на землю прямо посреди дорожки и внезапно заторопился куда-то по своим делам. А сделавшая своё чёрное дело и даже не подозревающая об этом Светка постояла немного, подняла с травы большое сочное яблоко и, надкусив его, весело поскакала куда-то в сторону малинника.

Я осталась во дворе одна, в окружении сумок, авосек и ящиков. Маленькая стрекоза с рыжими крылышками с треском пролетела мимо и уселась на увязанную в холщовую торбу кастрюлю с едой.

Я вздохнула и пошла разбирать барахло.

В обед все заговорщики чинно сидели в увитой виноградом садовой беседке, ели приготовленный Риммой Марковной еще в городе плов и усиленно делали вид, что ничего вообще не происходит.

— А где это вы такой барбарис купили, Римма Марковна? — с подчёркнутой вежливостью спрашивал Будяк, с аппетитом вкушая плов.

На меня он старался не смотреть, а если случайно и встречался со мной взглядом — быстро отводил глаза.

— А это со мной Нора Георгиевна немножко поделилась, — обстоятельно отвечала Римма Марковна, тоже стараясь не смотреть на меня, — ей знакомые этнографы аж из Узбекистана привезли, вот она и отсыпала.

— Да, с барбарисом плов — царь любой трапезы, — выдал мудрость Будяк. — Он и кислинку придает, и аромат…

— Это потому, что это барбарис пурпурный, видите, длинненький какой. Он более кислый, чем обычный, поэтому и привкус такой интересный, — хвастливо сообщила Римма Марковна. — Но я еще и рис сперва немного в духовке…

— Если вы закончили обсуждать ботанику, то я бы тоже хотела задать один вопрос, — невежливо перебила Римму Марковну я.

Мои слова почему-то произвели на наш маленький коллектив странное действие: Будяк внезапно подскочил и, сообщив почему-то Светке, что ему нужно к Роговым, шустро потрусил со двора. Римма Марковна, тоже не допив чай, в срочном порядке унеслась мыть посуду.

Мы со Светкой остались за столом одни.

— А чего это они? — удивлённо спросила Светка, жуя домашний пирог с яблоками.

— Работы у них много, — пожала плечами я и долила себе из самовара душистого чаю с малиновым цветом и лесными травами.

— У взрослых всегда работы много, — вздохнула Светка. — Зато нам весь пирог достался.

Здесь я с нею была полностью солидарна.

Хотя в душе злобно хихикнула.

А вопрос у меня был совсем простой — хотела спросить, у кого мы из соседей прошлый раз ту высокую лестницу брали, чтобы нарвать яблок…

— А давай, Светка, ты будешь с того краю яблоки собирать, — предложила я и поставила две огромные плетёные корзины на траву. — А я — с этого?

После обеда мы с ней натянули свои старые ситцевые, выгоревшие за лето, платья (которые не жалко) и решили сперва собрать все упавшие яблоки в саду (битые для варенья-«пятиминутки», которое Римма Марковна делала для пирогов), а затем уже отыщем ту высокую лестницу и полезем на деревья рвать яблоки. Их мы аккуратно сложим потом в ящик, на всю осень и часть зимы вполне хватит.

— Почему это я с того краю? — моментально принялась возмущённо торговаться Светка.

— Ну, мы можем поменяться, — согласилась я, и убрала с лица брошенную ветерком паутинку, — просто здесь много крапивы, а ты же не любишь…

— Тогда я буду с этой стороны! — моментально сменила мнение на противоположное Светка.

— А давай тогда будем соревноваться, — предложила я, — кто наберёт полную корзину яблок первым, тот получит большой леденец на палочке! Прямо огромный! Сладкий-сладкий!

— А где ты его возьмешь? — с подозрением спросила Светка. — Покажи сперва!

— Ну ты же меня знаешь, — не повелась на Светкины манипуляции я (а то ей сейчас покажи, а она потом сразу ныть и выпрашивать начнёт, знаем, проходили).

— Но с твоей стороны больше яблок, — нахмурилась Светка, визуально прикидывая фронт работ. — Это несправедливо!

— Да, ты права, — кивнула я, — и чтобы восстановить справедливость, я разрешаю тебе после того, как ты соберешь со своей стороны все яблока, собирать и с моей.

— Слово? — недоверчиво прищурилась Светка. — Поклянись сердцем матери!

— Слово! Клянусь! — подтвердила спор я.

— Ты там пальцы за спиной скрестила, — не поверила Светка, совершенно безосновательно заподозрив меня в вероломстве.

— Ничего подобного! — возмутилась я, — я не скрещивала!

— Скрестила! — не сдавалась Светка, — Клянись заново! И руки перед собой держи!

Я вытянула руки вперёд и поклялась, но коварно добавила:

— А петушок на палочке большой-большой, красного цвета, как ты любишь…

— Добрый день, Лида! — мимо нас по огородной меже проходил Рогов с полным ведром маслят. — А чего это вы по грибы не пошли? Там, в среднем лесочке, за выгоревшей просекой, их хоть косой коси. Я сперва всё подряд брал, а потом только шляпки. А потом так вообще — только шляпки молоденьких.

Он продемонстрировал «улов»: блестящие каштановые шляпки дразнили с изнанки пористой молочной белизной, крепкие ножки облеплены песком и ниточками мха — все грибочки были как на подбор, один в один. Я аж облизнулась, завтра с утра надо обязательно сходить в лес!

— Да мы поздно приехали, — вздохнула я, глядя как Светка, воспользовалась тем, что я болтаю с соседом, и торопливо собирает яблоки, при этом норовя стащить и с моей стороны (да уж, правильная мотивация — великое дело!).

— А что так? Много работы?

— Да нет, Римма Марковна всё позабывала, пришлось возвращаться, — вздохнула я.

— Странно, обычно она такая дисциплинированная, — удивился Рогов и поделился новостями, — а вы в курсе, что Пётр Иванович дом здесь приобрел?

— В Малинках?

— Да, прямо на этой улице, последний от левады. Место хорошее, прямо над Камышовкой. Там запруда небольшая, он говорил, что расчистит и баню прямо над ней срубит. Ох и удобное место! Аж завидки берут. Буду теперь своих подбивать, чтобы тоже дом здесь себе заиметь.

— Купил?

— Да вы у него сами спросите, вон он идёт, — пожал плечами Рогов и заторопился дальше.

Внизу, среди зарослей цикория и ромашек, по протоптанной тропинке у озера шел Будяк. Точнее не шел, а практически крался. Наткнувшись на мой взгляд, он изобразил независимый вид и хотел пройти мимо, на был остановлен мной:

— Пётр Иванович!

При звуках моего голоса Будяк притормозил.

— Можно тебя на минуточку? — сказала я незлым голосом.

Будяк вздохнул:

— Вредничать будешь?

— Да нет. Поговорить бы.

— Я сердцем чист и ласков, — включил режим «клоуна» Будяк, — отчего же не поговорить?

— Что это за цирк с бочкой и сестричкой для Светки? — задала вопрос я спокойным тоном, ну, почти спокойным.

— К тебе я отношусь с любовью и почтением, душа моя, — дурашливо подмигнул мне Будяк.

— Не выкручивайся.

— Что тебе во мне не нравится? В чем изъян?

— Пётр Иванович, прекращай дурака валять! — вконец рассердилась я. — Иначе рассоримся. Ты меня знаешь!

— Ну, не ругайся, — погрозил мне пальцем Будяк, — и вообще, Лида, образ циничной и отмудоханной судьбой курицы тебе не идёт.

— Ты на мой вопрос собираешься отвечать⁈

— Пошли пройдёмся до лесочка, Римма Марковна шишек попросила набрать для самовара на вечер. По дороге поговорим.

Я бросила взгляд на сад — Светка активно собирала яблоки. Ну что же, сама вполне справится. Я кивнула Будяку, и мы начали спускаться к озеру.