Сумасбродка - Коултер Кэтрин. Страница 8

Грей чертыхнулся, не зная, что предпринять. Одна мысль не давала ему покоя: «Кто же такой этот проклятый Джек?»

Они миновали очередной поворот. Барон надеялся снова увидеть Дурбана, но не тут-то было — и конь, и всадник куда-то испарились. О, этого просто не могло быть! Грей проехал еще с милю, прежде чем ему окончательно стало ясно, что Джек свернул с главной дороги. Заставив Брюстера остановиться, неудачливый преследователь долго сидел под дождем, постепенно замерзая, но по-прежнему пытаясь придумать что-нибудь дельное. Ничего не попишешь, решил он в конце концов, придется вернуться в Лондон.

И тут Грей заметил уходившую в сторону от дороги тропинку. Возможно, Джек воспользовался именно ею. Не раздумывая больше, Грей поскакал вперед.

Он так вымотался, промок и устал, что успел изрядно подрастерять свой праведный гнев, да и Брюстер тоже выказывал признаки утомления. Нужно было немедленно что-то предпринимать.

Тут вдруг Грей услышал знакомое ржание. Он склонился к Брюстеру: — Слышишь, это же наш Дурбан! Что скажешь, дружище? Ты мог бы его отыскать?

Конь вскинул красивую породистую голову и громко заржал. Ему тут же ответили. Дурбан был где-то совсем близко, скорее всего слева от тропы. Только теперь Грей сумел разглядеть в тумане жалкий остов старого сарая, стоявший на самой обочине дороги, у ячменного поля. Поблизости не было заметно никаких других признаков жилья — видимо, от бывшей фермы уцелело одно только строение, да и тем не пользовались уже лет пятьдесят, не меньше.

Дождь, и без того ливший как из ведра, припустил еще пуще, хотя минуту назад Грею казалось, что такое попросту невозможно. Барон едва различал дорогу в трех футах впереди себя, но, на его счастье, Брюстер сам, не дожидаясь команды, осторожно свернул с тропинки и побрел по полю, старательно перешагивая через разбросанные повсюду острые камни. В конце концов он попросту ввалился под навес, легко проломив ветхую деревянную стену.

По крайней мере этому маленькому паршивцу, Джеку, хватило ума укрыться в сарае и пересчитывать синяки на ребрах, не торча под дождем, отчего-то подумал Грей.

Дурбан снова заржал, и барон прищурился, напряженно вглядываясь в темноту. Потом он кое-как сполз со спины Брюстера и сразу почувствовал, что после бешеной скачки на протяжении добрых пяти миль ноги окончательно отказываются ему служить. Едва удержавшись от падения, Грей заковылял внутрь, ведя Брюстера за собой. Сарай мог служить хоть каким-то укрытием, даже несмотря на то что влага свободно проникала внутрь через множество дыр в старой крыше.

И вдруг дождь как-то разом прекратился. Просто перестал лить — и все. Ну что ж, это уже было неплохо.

— Джек! — окликнул барон. — Куда ты подевался, болван?

Ни звука в ответ.

Грей снял с Брюстера уздечку и подвел его к Дурбану, привязанному полуистлевшим обрывком веревки в дальнем углу сарая, куда меньше всего попадала вода, и теперь спокойно жевавшему прошлогоднюю солому, словно и не было только что этой безумной гонки под дождем. Оставив лошадей, усталый всадник заковылял в другой угол сарая, где крыша, по-видимому, еще оставалась почти целой.

— Джек!

Тишина. Грей выругался и продвинулся еще дальше. Наконец ему все же повезло — глянув под ноги, он заметил копну светлых спутанных волос, торчавшую вверх, словно кочан капусты. Видимо, в попытке уберечь хотя бы каплю тепла беглец зарылся в солому по самый нос. Больше того, он даже умудрился заснуть в столь нелепой позе.

«Вот тебе на! Дрыхнет себе, как младенец, пока я ношусь за ним сломя голову под дождем!»

Грей опустился рядом с мальчишкой на колени. Близился рассвет, и в сарае уже стало довольно светло. Барон отдернул в сторону пук соломы и тряхнул воришку за плечо. В тот же миг сквозь щель в дырявой стене сумрак пронзил острый луч солнечного света…

Грей так и застыл на месте. Он даже слегка ущипнул себя, не веря собственным глазам.

— О Господи, ну кто бы мог подумать! Оказывается, ты такой же Джек, как я — король Испании! — Убрав солому с бледного лица, Грей наклонился, разглядывая худосочное создание, которое совсем недавно чуть не оставил лежать бездыханным на полу своей конюшни. — Черт побери, так ты девчонка! И я тебе чуть не пришиб! Впрочем, ты посмела украсть мою лошадь! Зачем, хотелось бы мне знать? И кто ты, черт побери, такая?

Однако ответом ему был лишь неясный стон…

Глава 5

— Эй, давай просыпайся! — Грей легонько похлопал беглянку по щекам. — Ну же, открывай глаза!

Однако девушка лишь жалобно стонала и отворачивала от Грея лицо. Она была совершенно мокрой, и барон вряд ли мог ей чем-то помочь, поскольку сам вымок до костей, а единственная имевшаяся в его распоряжении одежда болталась на этих самых костях.

Он пощупал лоб и щеки девушки. Вроде бы лихорадки не было. Тогда Грей заговорил снова, наклонившись к самому ее уху:

— Послушай, мне это не нравится! Я вынужден был скакать за тобой как сумасшедший, чтобы вернуть Дурбана, а теперь у тебя хватает наглости корчить из себя больную! Мало того, что ты оказалась девицей, так теперь я еще должен за тобой ухаживать! Ну же, очнись, наконец!

Она заставила себя поднять веки. Это было очень мучительно, но в конце концов она все же открыла глаза. Поначалу ей почудилось, будто она слышит голос отчима, но тут же ей стало ясно, что она ошиблась. Конечно, это был барон Клифф. Девушка с трудом сосредоточила взгляд на его лице, маячившем где-то совсем близко. Кажется, он был очень чем-то встревожен. Интересно, чем именно?

Неожиданно по ее телу прошла судорога.

— Меня сейчас вырвет, — призналась она, и в следующий миг сильные руки подхватили ее и перевернули. Она сделала несколько коротких судорожных вздохов и закашлялась. Нет, тошнить ее не будет, потому что нечем. Она шумно сглотнула и перевела дыхание. — Я хочу, чтобы тетушки ничего об этом не узнали. Пожалуйста, не говорите им…

— Какого черта! Мало того, что их лакей оказался вором и женщиной одновременно, так я еще и должен молчать! Ну уж нет! Ты скажешь мне в конце концов, что это значит? Кто ты такая, черт бы тебя побрал?

— Перестаньте чертыхаться! — Тупая боль пульсировала в челюсти и в виске, покрытые синяками ребра ныли, и сейчас ей больше всего хотелось просто закрыть глаза и повалиться обратно на солому. Она здорово замерзла, и именно это было хуже всего — хуже разбитых ребер, хуже мучительной тошноты, скрутившей желудок. Она продрогла до костей и не имела представления, как ей согреться.

— Мне холодно, — сказала она, сердито глянув на Грея. — Вы не могли бы раздобыть хоть какое-нибудь одеяло?

— Между прочим, я продрог не меньше, чем ты! И где, по-твоему, в такой дыре может отыскаться одеяло? Ты хоть соображаешь, куда нас занесло?

— Это Дурбан привез меня сюда. Мы в каком-то старом сарае сейчас и, наверное, чуть-чуть не доехали до Фолкстоуна.

— Ладно, — неожиданно сжалился Грей, — давай-ка я лучше снова укрою тебя соломой.

В это время еще один солнечный луч упал на стену сарая, и барон замер.

— А ведь дождя-то больше нет! Хоть это хорошо. А теперь слушай. Я не имею понятия, где именно мы находимся, но одно знаю точно: Фолкстоуном здесь и не пахнет. Скорее всего мы сейчас далеко к западу от Лондона.

— Да нет же, мы скакали по южной дороге!

— Если бы ты родилась мужчиной, то, возможно, лучше угадывала направление. Но ты никакой не мальчишка, а чертова девчонка и гнала бедного Дурбана во весь опор по западному тракту! Мы где-то возле дороги на Ридинг или еще дальше…

— О Господи! — простонала девушка и зажмурилась. Но тут же она снова взглянула на Грея и беспомощно заморгала. — Неужто мы и в самом деле так далеко от Фолкстоуна?

— Боюсь, что так. Тебе еще повезло, что я погнался за тобой, потому что, не будь мужчин, женщины не смогли бы отыскать дорогу даже к собственному дому! Ну а теперь снимай с себя все — я повешу твои вещи сушиться. Другого выхода я все равно не вижу, так что давай пошевеливайся. Может, тебе помочь?