Дитя трёх стихий. Щит истинной любви (СИ) - Ферро Светлана. Страница 28

— Но сейчас-то ты чего плачешь? — впрочем, у меня самой защипало в носу.

— От любви, — смеётся Мира. — Глупо, да?

— Нет, Мира, — возражаю я, вытирая выбравшуюся наружу слезинку. — Нисколько не глупо. И я тебя более, чем понимаю, — я это знаю. Мой сын не дал мне сорваться в пропасть, когда пришло известие о Роу. Пинал меня до тех пор, пока я не сообразила прислушаться к печати истинности.

Я заглядываю через плечо Миры и вижу лицо спящей малышки. Очень знакомое лицо. Нам было около трёх лет, когда родилась Алекса, многие события стёрлись из памяти, но момент, когда я впервые увидела нашу младшенькую, остался.

— Правда, похожа? — спрашивает Мира.

Я киваю, потому что комок в горле мешает говорить.

— Мне всё равно, какое имя ей даст Вихо. Я буду звать её Алексой и никак иначе.

— Но ко мне Алия не приходила, — вздыхаю я. — Похоже, её забота только о тебе.

— Твой ребёнок изначально появился от любви. Слушай, а ты уверена, что это мальчик? А вдруг тоже девочка?

— Сын, — убеждённо говорю я. — Мне дракон сказал.

— Кто? — глаза Миры округляются от изумления.

Ой, я же ей так и не рассказала. Но у нас и разговоров почти не было.

Алите хватает одного моего взгляда, чтобы скрыться в смежной комнате. Как бы я не доверяла ей, но кое-какие секреты не всем стоит знать, разве что жизнь распорядится иначе.

Оглянувшись на дверь, я шёпотом начинаю рассказывать с самого начала, с того сна, который увидела по дороге сюда в первую же ночь после пересечения границы Чампии.

Говорю торопливо, путая последовательность событий, поправляя сама себя. Мира слушает меня, не перебивая.

— Всё хорошо, Лисса, — говорит она, едва я замолкаю. — Он, — взгляд её направлен в сторону центра крепости, туда, где храм, — не даст тебя в обиду.

— Он защищает не меня, — с горечью перебиваю я. — Пока реальная опасность не угрожает малышу, он не вмешается. Мы с Роу ему неинтересны, иначе он не допустил бы, чтобы с моим мужем случилась неизвестная беда. Да, он жив, но раз его нет до сих пор…

И тут я вспоминаю слова Вихо и чувствую, как кровь отливает от щёк.

— Что с тобой? — с тревогой спрашивает Мира. — Ты побледнела.

— Вихо не допустит его возвращения. Он сам сказал, что его сын должен быть старше сына Роу. Видимо, это как-то связано с наследованием власти.

Мира напряжённо думает, затем, оглядываясь на дверь, шепчет:

— Сегодня вечером Вихо собирается в храм, вознести хвалу дракону. Основной обряд с жертвоприношением завтра, но то будет большой праздник. А сегодня он пойдёт один. Нужно будет только придумать, как отвлечь стражу на выходе из его покоев. Тебе нужно пробраться к себе, а там найдёшь, кого отправить навстречу Токеле и Роу.

То, что Мира даже не допускает мысли, что Токела может вернуться, не найдя брата, — бальзам на мою израненную душу.

— А ещё, судя по твоим словам, — добавляет Мира. — Дракон привык, что ты навещаешь его два раза в неделю. Вряд ли для него проблема найти тебя здесь.

— Но мне нужно вернуться к себе до утра. Иначе завтра Вихо объявит всем, что я попросила у него покровительства. И он не допустит, чтобы кто-то начал сомневаться в его словах. После этого он скорее убьёт меня, чем признает проигрыш.

Если бы я не оглядывалась постоянно на дверь, ни за что бы не услышала. Створка открывается совершенно бесшумно, и на пороге появляется Вихо. В очередной раз поражаюсь, как быстро и незаметно двигается эта громадина. В принципе, это свойственно всем магам, но все остальные, кого я знавала, были чуточку поменьше.

Глава 13. Роу. В горах Хорнии

Боль… Она захлёстывала сознание, когда он выныривал из забытья: вгрызалась в похрустывающие при каждом движении рёбра, пронзала голову, выламывала кости рук и ног, разрывала спину. И он снова, и снова проваливался в спасительную темноту.

Темнота никогда не была полной, в ней мелькали картинки, знакомые места, лица. Сознание скользило по ним, ни на ком и ни на чём не останавливаясь, словно из опасения вспомнить. Он должен был найти в этом цветастом ворохе самое важное, значимое. А иначе не стоило и вспоминать, кто он такой.

И ещё в темноте, в полумраке была притаившаяся тьма. Она звала, обещала избавление от боли, покой и наслаждение. Порой её зев разрастался, оттесняя сменяющие друг друга образы; мужчина почти решался шагнуть за зыбкий полог, обещающий полное забвение, но именно в такие моменты мелькнувший на краю сознания образ стройной светловолосой девушки снова и снова заставлял недовольно ворчащую тьму сжаться и отступить.

Он поворачивался к девушке, пытаясь вглядеться, чувствуя, что ещё мгновение, и он вспомнит, но напряжение выбрасывало его в реальность, и боль полновластной хозяйкой сметала все мысли и образы.

Но ничто не продолжается вечно, и наступил момент, когда тьма в последний раз выпустила свои жадные щупальца, пытаясь дотянуться до него, но тут же втянула их в себя и съёжилась, а образ светловолосой красавицы выступил вперёд.

И Роу вспомнил:

— Лисса!

Он открыл глаза и уставился на бревенчатый потолок. Всё его существо помнило о недавней боли, и Роу очень осторожно повернул голову, ожидая яркой, режущей вспышки. Лёгкие отголоски прежних ощущений показались ему почти лаской. Сразу же появилось желание проверить, в каком состоянии всё остальное тело. Он медленно перевернулся на бок, потом, опираясь ладонями на жёсткую поверхность постели, попытался сесть. У него получилось, несмотря на сильную дрожь в руках. По всему телу разлилась лёгкая болезненность, какая бывает на следующий день после тренировочного боя, в котором тебя слегка помяли. Её можно было бы назвать даже приятной, потому что в этом было ощущение жизни.

— Хвала Асхару, ты пришёл в себя, мальчик, — раздался откуда-то сбоку надтреснутый старческий голос.

Роу обернулся, всё ещё медленно, исследуя допустимые пределы, не доверяя самому себе. В тусклом свете, проникающем из единственного крохотного окошка, увидел пожилую женщину с рукоделием в руках.

— Пить хочешь? — спросила она, откладывая в сторону своё занятие и поднимаясь.

И Роу только сейчас почувствовал сильнейшую жажду. Удивительно, что он не подумал об этом раньше, в первое мгновение после того, как пришёл в себя.

Но сейчас это стало самым ярким ощущением. Во рту пересохло, язык приклеился к нёбу. Ответить внятно у Роу не получилось, из пересохшего рта не вырвалось ни одного слова, распухший язык отказался повиноваться, а потревоженные трещины при попытке шевельнуть губами заставили Роу поморщиться. Он просто кивнул.

Женщина довольно бодро подошла к почти потухшему очагу, приоткрыла небольшой котёл и чашей зачерпнула тёмную жидкость.

Насыщенный аромат трав и ягод поплыл по комнате. Пахло очень знакомо и аппетитно.

Роу жадно глотал горячий напиток, не обращая внимания на боль в растрескавшихся губах, чувствуя, как приятное тепло опускается в желудок. Урчание в животе подсказало, что хочется чего-нибудь более основательного.

— Хорошо, — одобрительно сказала женщина. — Ты явно ожил. Но много еды тебе сейчас нельзя. Полежи немного, привыкни, чуть погодя я дам тебе бульон с овощами.

— Спасибо, — поблагодарил Роу, откидываясь на подушки.

Теперь ему стало совсем хорошо, если не считать чудовищной слабости, разлившейся по всему телу. Похоже, несколько несложных движений исчерпали все его силы. Тянуло закрыть глаза и погрузиться в сон, но он понимал, что и так проспал очень долго. Вот только сколько? И где он находится? И что с ним произошло? Пора было возвращаться в реальный мир. Образ светловолосой девушки снова появился перед полуприкрытыми веками, только на этот раз её точёная фигурка утратила стройность, округлившись в области живота. И стала ещё ближе и роднее. «Лисса!». В груди защемило.

— Где я? Как сюда попал? Давно?

— Очень много вопросов. Ты в горах Хорнии, мальчик, много дней и ночей. Скоро вернётся с охоты твой друг, пусть он и рассказывает, что было до того момента, как он притащил тебя на плечах на порог этого дома.