Аптекарь в СССР (СИ) - Турков Алексей. Страница 7

Вот же сученок! Долбоособь! Цепной пес режима! Урою! В попаданце закипела холодная ярость. Эта тварь даже не уподобилась сделать вид, что ведет объективное расследование несчастного случая в школе, чуть было не повлекшего за собой смерть ученика. Сразу состряпал дело на потребу партократа Ларина-старшего, в котором извратил факты так, что Ваня же во всем и оказался виноват. Берут все. И не только деньгами. Услугами. Помощью. А дельный дознаватель все ходы-выходы прекрасно знает. И может повернуть любое дело так, как ему захочется. Беспредел, без сомнения. Да, это не Анискин, совсем не Анискин! Интересно тут девки пляшут…

И действительно, в тесном юридическом мире, где известно друг о друге больше, чем в какой-либо другой профессиональной среде, все знали, что Сычев был послушным следователем. Именно это качество легло в основу его стремительной карьеры и обещало ему дальнейшее продвижение по службе. Ведь послушание — очень ценное качество в глазах тех, кто занимается расстановкой кадров. На аппаратном языке это свойство называлось здесь «зрелостью» и «умением ориентироваться в обстановке». Самому же Сычеву нравилось внушать страх и он умел это делать. Он «колол» самых отпетых бандитов, чем и был печально известен в северных тюрьмах, колониях и пересылках.

— Все было с точностью наоборот, — начал оправдываться вселенец в тело Саблина, искренне пожалевший местное правосудие и его жертвы. — Это как раз Ларин вместе с Лосевым столкнули меня с лестницы. Вся школа это видела. А у вас какая-то ерунда написана. Такое только с пьяну можно сочинить.

— Ты еще и клевещешь? Смотри! У тебя характеристика в школе не очень, я уже проверил. А вот Ларин, которого ты обвиняешь, на хорошем счету.

— Еще бы с его то папашей!

— Да как ты разговариваешь с представителем правоохранительных органов? Щенок! Да ты у меня по малолетке в колонию загремишь!

— Чем больше с вами общаюсь, тем больше удивительных вещей слышу!

Часть больных еще пребывала в отключке, но большинство, привлеченные этой склокой, уже грели уши. Еще бы, такой бесплатный цирк!

Все, хватит представлений! Разговаривать с этим идиотом бесполезно. Его развязная манера речи и обвинительные слова, по видимому должны были вызывать внутренний трепет у опрашиваемых. Возможно этот метод работал с тем кругом лиц, с которым Сычев привык иметь дело. Но с ним — нет.

Кто не с нами — тот против нас! Понятно, что Ларины младший и партократ-старший, следователь Сычев, Лось — все это мерзавцы первостатейные. Кандидаты как сорняки на прополку. Отбросы общества! Помойка! Земля чище будет, если таких подонков на ней не станет. Вот ведь человеческий мусор! Хорошие люди мрут как мухи — от болезней, в катастрофах, просто не выдерживает сердце. А эти твари живут и радуются жизни! Но сейчас с ними разбираться не время и не место. Волшебная сила пока нужна не на карательные акции, а на восстановления этого организма. Так что пока гуляйте, дефективные.

Товарищ следователь, —понизил голос Ваня до тихого шёпота. — Мне что-то нехорошо. Можно позвать медсестру?

— Подпиши бумаги и позову, — Сычев, этот «оборотень в погонах», тоже за компанию понизил голос, чтобы его не могли услышать другие больные.

Так они препирались еще пару минут, пока Ваня вдруг заразительно не рассмеялся, так что и остальные больные невольно заулыбались, а потом закричал:

— Сестра! Сестра!

Когда полная санитарка колобком вкатилась в палату, парень, не мудрствуя лукаво, сказал:

— Что-то мне нехорошо, нужно поспать. А следователь уже уходит.

Сычев скривился как будто обнаружил в своей обеденной тарелке кусочек кошачьего дерьма. Но санитарка с бульдожьей хваткой постепенно выперла следователя-отморозка, сообщив, что больной только вчера поступил из реанимации и еще очень слаб.

— Заходите через пару дней, — отмела она все возражения Сычева.— А у больных сейчас завтрак начнется.

Вот и славно. Совесть чиста, одеяло натянуто на голову. Вот это по-нашему, по-русски. Надо было передохнуть после беседы со следователем и хорошенько все обдумать.

А вот и привет из пищеблока пожаловал. Слабенький такой привет, опять хлеб да каша. С капустой. Когда уже можно будет перейти на домашнюю пищу? Что там с восстановлением — почти сорок процентов после трансформации очередной таблетки. Уже можно походить по коридору, размяться. Вот сразу после обхода и двинемся. А то врач еще не дай бог возбудится. Еще череп пилить начнет. Изучать…

Потом Ваню посетила мама. Мама донора тела. Она, тридцатипятилетняя женщина, замученная работой и свалившимися несчастьями, придя в больницу, после непродолжительных рыданий и объятий заявила, что в школе обо всем договорилась, и парень сможет сдать экзамены сразу после выписки. Все учителя в курсе этого несчастья и придираться не будут. Ну правильно. Такая серьезная травма, а скоро майские праздники. А потом уже и экзамены.

Особо новоявленный Саблин об учебе не переживал. Что-то ему в голову вложили, этого на десятерых хватит. Плюс, как-то при рыночной экономике все дипломы заметно обесценились. Главное же денег заработать, а диплом — просто элемент декора. Есть и есть. Нет — тоже не беда. Кто из успешных людей закончил колледж или ВУЗ? Почти никто. Большинство эрудитов-профессоров не принадлежат к числу самых богатых людей на земле.

Телепроповедники, что ведут платные экстенсивные семинары на тему «Как стать богатым» почти все неграмотные. Шахматный чемпион Бобби Фишер ничего не кончал. Генри Форд? Образец американского невежества. Томас Эдиссон? Тоже — мимо. Целое созвездие современных икон международного бизнеса, самые влиятельные люди 21 века: Билл Гейтс, Ларри Эллисон, Майкл Делл, Марк Цукерберг, Джеймс Кэмерон, Стив Джобс и Стив Возняк — так и не доучились в колледже.

Но надо — так надо. Сказано же: «Без бумажки ты букашка». Без образования сейчас никуда. Даже на том же заводе нормальный разряд не получишь… Да и после 8 класса (на следующий год) надо снова в медучилище поступать, чтобы потом вопросов с профильным образованием не возникало. А то тут тех, кто не учится и не работает, и посадить за тунеядство могут. Так что, спасибо мамочка. Особых эмоций разум Ершова, которому эта женщина годилась в дочки, не ощущал, но тело донора реагировало со щенячьим восторгом. В среднем получилось вполне на уровне. Не спалился и подозрений не вызвал.

Глава 3

И хотя тратить силы и энергию на этого негодяя Сычева пока было нельзя Ваня все же не удержался от небольшой пакости. А что? Злые языки страшнее пистолета! Поэтому на вечернем обходе, когда присутствовали и врач Аркадий Леонидыч и санитарка Варвара Петровна и остальные пациенты в палате, наш коварный вселенец с глупым и веселым видом начал ломать комедию:

— Ой какой классный анекдот дяденька-милиционер Сычев мне рассказал! Товарищ Брежнев, какое у вас хобби?– Я собираю анекдоты о себе.– И много вам удалось собрать?– Два с половиной лагеря.

«Аррркестррр! Музыку! Парад-але!» Говори, Москва! Разговаривай, Одесса! Хе-хе-хе… Все смущенно заулыбались. Анекдот-то явно политический. Все видели, что они о чем-то шептались, а потом Саблин громко рассмеялся, так что пусть следователь, фамилия которого здесь громко прозвучала, доказывает, что он не верблюд. Надо закрепить достигнутый эффект.

— А вот второй я что-то совсем не понял. Кто такой Ильин?

— А что? — спросил доктор у которого ушки уже были на макушке.

— Да вот дяденька-милиционер спросил: Почему Ильин, стрелявший в Брежнева, промахнулся? — Все рвали у него из рук пистолет: «Дай мне, дай мне стрельнуть!»

А вот это уже серьезней. Анекдотец прямо для смежников. Тут уж КГБ должно заинтересоваться. Устами ребенка глаголет истина (что с дурака взять — он же дурак!), а врачи — люди серьезные, они всякие подписки давали. И при таком стечении народа не могут не доложить куда следует. Побоятся, что их кто-то обвинит в недоносительстве. Тут без чужого уха и не вздохнешь! Куда не ткнись, везде… Сдадут — на раз! Обычное дело. «Барабан» тут, «барабан» там — грохот пойдет такой, что все услышат.