Эй, Нострадамус! - Коупленд Дуглас. Страница 26

Ее брови удивленно поползли вверх.

— Ты своих официанток тоже в Лас-Вегас возил?

Я бываю упрямым.

— Таковы условия. Сначала свадьба, потом дети. Хочешь — соглашайся, хочешь — нет.

— Ты ненормальный.

— Я вполне нормален. И знаю, чего хочу.

— Но я замужем, — продолжала упорствовать она.

— Уже нет. Ты вдова.

Барб жгла меня взглядом добрые полминуты.

— Хорошо. Твоя взяла. Поехали в аэропорт.

— Ты точно…

— Цыц! В аэропорт без разговоров. Повезет — полетим прямым рейсом, нет — с пересадкой через Лос-Анджелес. И покончим с этим.

Пятью минутами позже мы уже ехали по шоссе. Когда проезжали мимо почти расчищенного места аварии, по щекам Барб катились слезы. Она отвернулась и попросила не останавливаться. Мне это показалось бессердечным, но Барб пояснила:

— Мне теперь всю оставшуюся жизнь ездить здесь по четыре раза в день. Успею насмотреться.

— Мы совсем не взяли с собой багажа, — вспомнил я.

— А зачем он нам? Мы летим в Лас-Вегас, чтобы пожениться, пока есть настроение. Ха-ха.

— Думаешь, таможенники нам поверят?

— Черт подери, Джейсон! — Барб кричала, но я покорно сносил ее вопли. — Ты тащишь меня жениться через половину чертова континента всего через пару часов после смерти собственного брата и беспокоишься только о том, как бы таможенники нам поверили?

— Тем не менее мы ведь действительно собираемся пожениться…

Барб испустила в окно вопль отчаяния и зажгла очередную сигарету.

— Это как-то связано с Шерил? Так ведь? Отвечай!

— Оставь Шерил в покое!

— Вот как?! Мы никому, значит, не позволим обсуждать маленькую мисс Жанну д'Арк? — Она выкинула сигарету в окно. — Прости.

— Да нет, ты права. Это действительно связано с Шерил.

— Как?

Я не ответил.

— Так как же?

Я продолжал молчать. Однако Барб — умная женщина. Через некоторое время она очень медленно произнесла:

— Даже не знаю теперь, кто из нас делает другому одолжение.

— Наверное, оба.

— Ты прямо как твой отец. Может, ты думаешь иначе, но это так.

— Что из того?

— Чем сильнее человек борется с родительскими задатками, тем быстрее они в нем проявляются. Это факт. Следи лучше за дорогой.

— И что мы скажем, когда вернемся?

— Скажем, что у меня случился нервный срыв. Что я ополоумела от горя и укатила к вашей семейной ферме, а ты поехал за мной. Потом я намеренно затерялась в лесу, и тебе пришлось отыскивать меня в дремучей глуши. Так всем и скажем.

— Твоя машина в гараже.

— Ничего, я выкручусь. Веди, не отвлекайся.

Когда мы с Шерил ехали на такси к аэропорту, дорога воспринималась совершенно иначе. Дух захватывало от каждого моста, будто мы катались на американских горках. Теперь же, проезжая по мостам, думаешь только, что не хотелось бы оказаться на них во время землетрясения.

Ну и, конечно, тогда у меня был брат. Я попытался заговорить о Кенте, но Барб оборвала меня на полуслове: «Для меня на следующие полдня ты и есть Кент. Веди без разговоров».

Мы бросили грузовичок на стоянке и вошли в аэропорт. Таможню прошли за секунду: рыдая, Барб показала обручальное кольцо, которое ей подарил Кент, и таможенники, широко улыбаясь и перемигиваясь, сразу же нас пропустили. Контролер рассказал капитану о нашей свадьбе, капитан огласил эту весть в салоне, и нас под дружное улюлюканье, от которого Барб заревела пуще прежнего, перевели в более удобный салон. Спиртное все прибывало и прибывало, а Барб опрокидывала один стакан за другим. К Лос-Анджелесу она уже превратилась в настоящего Шалтая-Болтая, и вести ее к нужному выходу для пересадки на другой самолет было все равно что катить тележку с воздушными шариками в ветреную погоду. Мы приземлились в Лас-Вегасе около полуночи.

За прошедшие десять лет Вегас полностью преобразился: его буквально отстроили заново. Пошлость все еще выглядывала из углов, но дух города стал иным, более профессиональным. Глядя на новые казино, без труда представляешь как игроков, творящих все мыслимые грехи, так и конференц-залы, рабочие кабинеты и копировальные аппараты.

Я попросил водителя провезти нас мимо часовен между улицей Фримонт и казино «Сизерс-пэлас» по не тронутому прогрессом «Стрипу». Часовенка, в которой мы с Шерил венчались, все еще стояла на месте. Пока Барб вылезала из машины, я заплатил таксисту. Идя к часовне, мы не перемолвились даже словом. К моей досаде, прежний старый священник здесь теперь не служил.

Перед нами венчалась пара из Оклахомы. Они пригласили в свидетелей нас, а мы — их, и быстренько прошли через светский вариант священной церемонии, самая верная характеристика которого — «молниеносный». Через пятнадцать минут, уже в качестве мужа и жены, мы доехали до «Сизерс-пэлас» другим такси.

Казино тоже помолодело за истекшие годы. Мы взяли номер на двоих и шли через вестибюль к лифтам, когда вдруг услышали, будто нас кто-то окликнул по имени. В моей душе все перевернулось, прямо как в детстве, когда меня застукали крадущим малину в соседском огороде. Мы обернулись. Нам изо всех сил махал Рик Козарек — мы с ним учились в старших классах. Время жестоко к нему отнеслось: он сильно постарел, растолстел, лысая голова блестела от пота.

— Эгей, Рик, здорово!

— Привет, Джейсон! Привет, Барб! Джейсон, я чуть было не спутал тебя с Кентом. Вместе сюда прилетели? Поверить не могу, как здесь все дешево в мертвый сезон.

Я не знал, что ответить, но Барб сохранила самообладание:

— Я тут играю в карты, в блэкджек, а парни режутся в кости.

— Мне тоже карты как-то ближе, — радостно сообщил Рик. — В них не так быстро проигрываешь; успеваешь насладиться процессом. Вы когда приехали?

— Только сегодня.

— Ночуете в «Сизерсе»?

Я утвердительно буркнул.

— А я в одном мотеле неподалеку от «Стрипа». Двадцать девять зеленых за ночь и халявный кофе с круассанами по утрам. Дешевле не бывает! Сыграем вместе?

Я уже повернулся было к лифтам, когда Барб вдруг сказала:

— Конечно.

Мои глаза чуть не выскочили из орбит.

— Ступай наверх к остальным, Джейсон, — сказала она. — Я скоро поднимусь. Мне сейчас обязательно повезет.

— Ага! — воскликнул Рик. — Да в ней бродит настоящий лас-вегасский дух! Пойдем, Барб, я покажу тебе свой счастливый стол.

— Иди, Джейсон. Скажи, что я скоро приду.

Мы страшно влипли, и легкомыслие Барб поражало, однако мысль о тихом номере наверху была настолько соблазнительной, что я молча повиновался. Стоя под душем, я перебирал в памяти события сегодняшнего дня и думал, как объяснить родным и знакомым нашу встречу с Риком Козареком в «Сизерс-пэлас» в день смерти Кента.

Я вылез из душа, стуча зубами от прохладного воздуха из кондиционера, и забрался в кровать, поджидая Барб и размышляя, как мать перенесет гибель Кента. Неужели махнет рукой на жизнь окончательно?

Так прошел час. Я включил новости и задремал. Проснулся от того, что явилась Барб. Ее лицо не выдавало никаких эмоций.

— Самое время, Барб, — едко заметил я. — Полтретьего.

— Я иду в душ.

— Ты все это время играла в карты? Рехнулась, что ли?

Не удостоив меня ответом, она ушла в ванную, а потом вернулась и занырнула под одеяло. И, знаете, наверное, от горя, психологического напряжения и так далее, наша близость четко напомнила мне первую ночь, проведенную с Шерил. Где-то в шесть Барб заказала билеты на прямой рейс до Ванкувера. В десять минут девятого мы поднялись в воздух. Летели молча.

И только подъезжая на грузовичке к дому Барб, я спросил:

— Кстати, Барб, ты так и не сказала, с чего это ты решила пойти сыграть с Риком в блэкджек. Вот уж никак не ожидал.

— Какой, к черту, блэкджек? Я не в карты с ним пошла играть. Я его убила.

Я вдарил по тормозам, крутанул руль и чуть было не загнал машину в водосточную канаву.

— Че-го?

— Не было другого выбора. Рик видел нас вместе. И он непременно проболтался бы. Поэтому я пошла с ним в мотель и стукнула литровой бутылкой дешевой водки по голове. Все.