Осень Борджиа - Евдокимова Юлия. Страница 2
В отличии от сестры Изабеллы учение давалось ему тяжело. Зато он хорошо работает руками, прекрасный токарь и керамист, даже посуду сделал себе сам. Думаете, блажь для человека его положения? А вот и нет, позже это умение пригодится, ведь однажды Альфонсу придется продать все семейное серебро, чтобы оплатить военные расходы.
Он любит музыку и архитектуру, но больше всего увлечен плавлением металлов и изготовлением пушек: не зря за ни закрепилось прозвище «герцог-мастер». А еще он воин, который участвовал в боях.
Видя таланты своего наследника, Эрколе д'Эсте вкладывает в них большие средства, и результаты не заставляют себя ждать. Зачем мучить юношу науками, когда вся Италии говорит о роскошном рыцарском турнире 1490 года, где Альфонсо официально признали одним из лучших латников во всей Европе!
Стоило умереть первой жене, как на такое сокровище началась охота. Вышла вперед и практически «забронировала» жениха Луиза Савойская, вдова графа Ангулемского (и уже мать двоих детей, Франческо и Маргариты, которые станут королем Франции и королевой Наварры соответственно). Чем не партия? Посланники герцога д’Эсте с вежливыми улыбками объясняли Папскому послу, что мадонна Лукреция – «племянница» Папы, кивали они, почти издеваясь, – является самой обсуждаемой женщиной в Италии, а жена будущего правителя Феррары должна быть как жена Цезаря, вне подозрений. И вообще, два неудавшихся брака – не невезение ли это, и не перейдет ли «sfortuna» на третий брак?
Пусть никого не удивляет слово «мадонна». В Италии Эпохи Возрождения это не обращение к Богоматери, а эквивалент более привычного нам английского миледи – моя госпожа. К мужчинам обращались «мессер», мой господин, к женщинам- «мадонна». В средних слоях общества эти обращения сократились до «сер» и «мона», так что в случае Джоконды «мона» Лиза – совсем не имя, а вежливая приставка.
Не удивительно, что главным противником брака оказался сам жених. Он писал слезные письма старшей сестре, «Illustrissima sorella» обязательно должна повлиять на отца!
Но не будем забывать исключительную хитрость Александра VI. Папа нейтрализовал главную соперницу, предложив королю Франции Людовику XII согласовать брак Борджиа-Эсте в обмен на щедрую плату: Папа позволит
французской армии пересечь контролируемые им государства до желаемого пункта назначения – король Франции давно поглядывал на Неаполь.
И если брак состоится, то все будут только в выигрыше! Чезаре Борджиа получит союзника и буфер между папским государством и недружественной Венецией, король Франции- открытый путь в Неаполь, герцоги Феррары помирятся с французской короной, а заодно укрепят связи с церковью.
За кулисами оставалась одна из главных причин: приданое века. 100 000 дукатов наличными, плюс титулы и земли Ченто и Пьеве ди Ченто, а также резкое сокращение ежегодной дани, причитающейся Папе от герцогства Феррарского.
Скорее всего именно приданое оказалось решающим аргументом для Эрколе д”Эсте. Герцогу настолько понравилось предложение, что он предупредил сына: если наследник и дальше будет суетится и сопротивляться, ему не придется жениться, Лукреция Борджиа придет и сама женится на нем.
Сторговались – и с этого момента за мадонной Лукрецией следили десятки глаз. Среди них были не только посланники двора Эсте, хватало и других интерессантов, которые подкупали слуг, получая полные отчеты о каждом ее движении и о каждой детали ее туалета. Не проходило и дня, чтобы не летела новая депеша: «Мадонна Лукреция сегодня изящно танцевала с доном Ферранте. На ней была черная бархатная камора с золотой тесьмой и черными рукавами. Грудь ее до горла была закрыта вуалью с золотыми нитями. На шее нитка жемчуга, на голове зеленая прическа, усыпанная рубинами»
И вы говорите, что мужчины не замечают, во что одета женщина?
Глава 2. Прекрасная дама Ренессанса.
***
«Моя светлейшая сестра,
я отчаянно нуждаюсь в Вашей помощи. Наш отец Эрколе постановил, что я должен жениться во второй раз. Я нисколько не сомневаюсь, что вы полностью поддерживаете этот проект. Но прежде, чем вы безоговорочно согласитесь с его решением, дайте мне время назвать имя возможной кандидатуры. Я молюсь, чтобы мои подозрения оказались беспочвенными.
Ваша Светлость хорошо осведомлена о неумеренной, ненасытной жажде денег, которая всегда ослепляла нашего отца. Что ж, в данном случае он дошел до последней крайности: он не отверг с негодованием ужасающую сделку, которую ему предложили, он готов бросить дом Эсте к ногам отвратительных людей, к ногам… una puttana.
Простите, Изабелла. Я увлекаюсь гневом и неуважением к Вам. Я человек откровенный, как Вы хорошо знаете, грубый человек, который никак не может скрыть свой порывистый темперамент за маской слащавого лицемерия. Я оставляю нашему брату Ипполито нарочитое притворство, словесные тонкости и интеллектуальные утонченности, которым можно научиться из книг. Учению, которое так привлекает Вас и Ипполито, я предпочитаю ручной труд и, когда выхожу из себя, когда чувствую себя оскорбленным, униженным и возмущенным, я поддаюсь своей импульсивной и вспыльчивой натуре.
Как смеет наш отец запятнать честь дома, думая о том, чтобы выбрать кого-то вроде… вроде… Лукреции Борджиа матерью моих детей?
Вы правильно прочитали. Она. Лукреция Борджиа.»
Из письма Альфонсо д’Эсте сестре Изабелле, маркизе Мантуанской.
Феррара, 1501 год.
***
Но не только будущий герцог пребывал в отчаянии. Новость об устройстве брака привела в смятении ту, кого называли самой красивой и блистательной женщиной Эпохи Возрождения. Старшая сестра, Изабелла д‘Эсте Гонзага, ныне маркиза Мантуанская готова была принять любую невестку, но только не Лукрецию!
Правительница Мантуи оставалась любимицей Феррары, ее обожаемой принцессой. А двух принцесс на одном троне не бывает.
Изабелла не могла выразить возмущение открыто, ведь Лукреции ничего не стоило попросить брата Чезаре привести свои войска в маленькую Мантую, которую так оберегала от проблем «божественная» (в глазах поклонников) маркиза!
Женщины всегда остаются женщинами. Изабелла слышала не раз, что ее будущая невестка, да еще моложе на 6 лет, единственная женщина в Италии, кто может затмить красоту, элегантность и обаяние самой Изабеллы. Если бы женщины поменялись семьями, и Изабелла родилась Борджиа, кто знает, какие яды пошли бы в ход!
Феррара, удачно расположенная в дельте реки По недалеко от Венеции, всегда привлекала соседей. Ее правитель, Эрколе д’Д’Эсте славился умом, богатством, из сражений выходил победителем. Двух дочерей герцога с детства приучали к тому, что их ждет выгодное замужество, ведь самая важная задача – обеспечить процветание Ферраре.
Когда правитель Милана Лодовико Иль Моро посватался к старшей дочери герцога Изабелле, это было более чем престижное предложение: трудно отыскать более важного и богатого союзника. Но, к сожалению, Изабелла уже была обещана сыну правителя Мантуи и миланскому герцогу предложили младшую – Беатриче. Он тянул. Вот уже все приличия были нарушены, но наконец свершилась помолвка, правда, без присутствия герцога, и свадьба все никак не назначалась.
В отличии от старшей сестры, Беатриче не интересовалась ни искусством, ни управлением двором, ей больше нравились скачки, и она совершенно не умела лавировать среди бурных морей светской жизни.
Сестер нельзя назвать исключительными красавицами. Младшую описывают как пухленькую, не умеющую толком одеваться по правилам моды, но тем не менее признанную привлекательной. красавицей. Беатриче даже оказалась первым в истории модным миланским дизайнером, именно она дала жизнь «корзоне» – длинной косе, украшенной лентами и драгоценностями, покорившей модный свет того времени. Но в 1497 году, рожая третьего ребенка, Беатриче умерла. А старшая, исключительно умная и интеллектуальная дама, сумела стать в глазах современников самой значительной и самой прекрасной женщиной времен Ренессанса.