Двенадцать рождественских свиданий - Бейлисс Дженни. Страница 11

– Главный вопрос кроется в том, – сказала она, разливая им воду из графина, – служат ли недостатки наших родителей причиной того, что в двадцать лет мы все еще одиноки? – Она улыбнулась. Ей показалось довольно забавным это предположение.

Но Майкл оставался серьезен. Он взглянул на свою тарелку и осторожно положил на нее свои приборы. Прядь светлых волос упала ему на глаза, но Кейт успела заметить, как он закусил губу, сдерживая слезы. Девушка растерялась. В процессе разговора она забыла о шуме вокруг, и теперь он внезапно прорвал ватное одеяло их общения, заполнив пространство смехом, возгласами и рассказами о своих и чужих прошлых свиданиях, исходящими от других столиков, и неловкое молчание между ней и Майклом на этом фоне проступило еще явственнее.

Не желая показаться грубой, Кейт неохотно положила свою вилку, хотя ее тарелка еще была полна, а карри получился восхитительным.

– Прости, – сказала она, – я не хотела тебя расстроить. Просто пыталась пошутить.

Майкл шмыгнул носом, и Кейт протянула ему салфетку. Он вытер глаза.

– Это не твоя вина, – ответил он, – просто… – Новый всхлип. – Именно поэтому я не женат. Я встречался с Маргарет сначала назло отцу. Она была воплощением всего того, что он не одобрял. Но потом я влюбился. По-настоящему. А потом однажды, когда мы ужинали вместе, я неосторожно рассказал ей, почему первый раз пригласил ее на свидание. И… и…

Майклу требовалось время, чтобы продолжить.

– Она ушла от меня, – закончил он шепотом.

Он смотрел мимо Кейт, словно ее взгляд заставлял его терять самообладание. Ресницы его блестели в свете гирлянд. Крупная слеза вновь покатилась по щеке, смывая на своем пути все воздушные замки, которыми Кейт тешила себя в начале второго свидания.

Пара рядом с ними обратила внимание на их неловкое молчание и таращилась в упор. Еще одна пара, сидевшая несколько дальше, также заметила растерянность Кейт, но им хватило такта попытаться скрыть свое любопытство. Каким-то образом их молчание привлекало больше внимания, чем взрывы фальшивого смеха, раздававшегося в зале. Майкл высморкался сначала в свою салфетку, а затем в салфетку Кейт. Женщина напротив сочувственно передала ей новую пачку. Кейт с улыбкой поблагодарила ее. Достав одну из пачки, она передала ее Майклу. Она видела, как дрожат его руки, и удивилась глубине страдания. «Как давно он сражается со своим отчаянием? И почему именно мне довелось прорвать эту плотину?»

– С-спасибо, – пробормотал Майкл, – извини.

– Что ты. Не за что извиняться, – успокаивала его Кейт.

Люди вокруг стали незаметно отсаживаться подальше, образуя вокруг них ощутимый вакуум. Кейт надеялась, что они не подумали, будто именно она является причиной его рыданий; такая репутация на будущих свиданиях не сулила ничего хорошего. Мысленно она взвешивала, прилично ли съесть немного риса, пока он успокаивается, и пришла к выводу, что, наверное, прилично. Это блюдо ей дорого обошлось, она сама готовила его, но почти не съела. В животе заурчало. Она осторожно потянулась к своей ложке. «Всего одну ложечку, – решила она, но из горла Майкла вырвались сдавленные рыдания, и она опустила руку. – Так близко и так далеко». Вскоре обеденные тарелки сменились десертными блюдцами, и запах сладкого ликера, которым был полит липкий рождественский пудинг, маняще щекотал ей ноздри. Да что ж это за пытка? Они молчали уже десять минут. Губы Майкла мерно вздрагивали, и очередная слеза упала на чайную ложку.

«Ну, ладно, – подумала Кейт, – сочувствие – это прекрасно, но оно ни к чему не ведет. И уж, конечно, не приближает меня к пудингу. Пришло время действовать».

Кейт протянула руку, коснувшись ладони Майкла так, чтобы не волновать его. Молодой человек взглянул на нее и всхлипнул.

– Может, еще не поздно? Возможно, есть способ помириться, – предположила она.

– Как? – воскликнул Майкл надтреснутым высоким голосом и прочистил горло. – Объясни мне, как?

Его плечи начали дрожать, он опустил голову на руки, и сдавленные рыдания сотрясли его, передавая через стол вибрации, от которых по поверхности напитков в бокалах окружающих расходились круги.

Люди начали осторожно отсаживаться с их стола; пожимая плечами и ставя свои пудинги обратно, они бросали на Кейт вперемешку сочувствующие и подозрительные взгляды. Майкл, казалось, не ощущал неловкое положение, которое создавал своими рыданиями.

Официантка пыталась забрать нетронутое блюдо с пудингом, но Кейт придерживала его пальцами. Девушка дернула сильнее, но Кейт крепче сжала край тарелки. Официантка колебалась, словно обдумывала, стоит ли бороться с клиентом за рождественский пудинг. Решив, что не стоит, она насмешливо фыркнула в сторону Кейт, забирая тарелку Майкла. Тот даже не заметил этого. Пока его голова все еще лежала на руках, Кейт быстро и бесшумно закинула в рот ложку пудинга, почти не жуя, поскольку не знала, сколько у нее есть времени.

В конце концов он перестал плакать, но всхлипы и внезапная икота сотрясали его, как подземные толчки. Команда “Lightning Strikes” расчищала столы вокруг них. Глаза Майкла покраснели и налились кровью. Он использовал уже целый ворох салфеток.

Кейт не хотела снова растравлять его раны, но в равной мере было бы оскорбительно и неискренне просто проигнорировать его излияния, сменив тему. И кроме того, она решила, что можно попытаться извлечь хоть что-то позитивное из оставшегося вечера, даже если для этого нужно посоветовать ему встретиться с бывшей после расставания.

– А ты пытался звонить ей, чтобы извиниться? – спросила она.

– А смысл? – Губы Майкла дрогнули.

– Но ты пытался?

– Она сказала, что больше никогда не хочет меня видеть, – всхлипнул Майкл.

– То есть ты этого не сделал, – решила Кейт.

– Я не собираюсь клянчить! – раздраженно бросил Майкл.

«О, привет, гордость. Как обычно, ты стоишь на пути самых обычных извинений».

– Никто и не говорит о том, чтобы клянчить. Но извиниться определенно стоит, – возразила Кейт.

Майкл ошарашенно посмотрел на нее. Кейт догадалась, что обычно люди не говорят ему в лицо то, что он не хочет слышать.

– Я имею в виду, что ты можешь продолжать пытаться завоевать ее упорным молчанием, – продолжала она, подогреваемая жаждой пудинга. – Но с того места, где я сижу, видно, что этот метод не работает.

– А что, если она бросит трубку?

– Попробуй еще раз. А если не будет брать трубку, напиши письмо, – ответила Кейт.

– Письмо? – недоверчиво переспросил Майкл.

– Ну, электронное письмо. Хотя бумажное было бы душевнее.

– И что мне сказать? – произнес он растерянно.

Кейт удивлялась про себя, как ему вообще удавалось существовать во внешнем мире. Ей нужно объяснить ему, как надо извиняться? Похоже, что да.

Свидание в кулинарной школе было официально закончено – хотя для Кейт оно закончилось раньше, чем для других, – и шум в баре медленно угасал, пока не затихла даже посудомоечная машина и не прекратился звон стекла, вернувшегося на свои полки. Сотрудники заведения проводили уборку вокруг них с восхитительной деликатностью, но в конце концов стало очевидно, что они готовы закрыться и пойти домой.

Кейт куталась поплотнее, пока они с Майклом сидели друг напротив друга на шершавой скамье возле школы. Ее задница совсем онемела от холода. Автостоянка была пуста, за исключением двух их машин, на противоположных концах парковки, максимально далеко друг от друга, как и судьбы их хозяев.

Майкл нервничал. Ей это было понятно. Пока бездействовал, он мог тешить себя огоньком надежды. Но если он сделает шаг навстречу и получит отпор, тогда все будет кончено бесповоротно.

– Ты действительно считаешь, что я должен позвонить? – переспросил Майкл.

– Ты ничего не теряешь, – ответила Кейт, пока он прокручивал список контактов. Его палец завис над именем Маргарет.

– Давай.

Своим пальцем она прижала его палец к надписи «Звонок» на экране; по темному фону побежали зеленые волны. Маргарет взяла трубку после второго гудка, и Майкл, вцепившись в руку Кейт, сыпал извинениями снова и снова, формулируя их сотней способов подряд.