Star Wars. Отверженный (СИ) - Степаненко Владислав. Страница 4

- Вы просто рабыни и… всё? Каковы ваши функциональные обязанности?

- Делать господину приятно…

- Ути-пути, господин нашелся на мою голову… Где он сейчас? На станции?

- Нет, он покинул станцию несколько дней назад.

- Точнее!

- Три дня!

- Когда собирается вернуться?

- Он нам не говорит такого. Но если опираться на наш опыт, то его не будет месяца два-три минимум. Мы находимся в отдаленной системе. Путь до нас занимает время. Не всегда это удобно господину.

- Ясно… А давно вы в рабстве?

- Два года.

Значит Валорум уже два года как… Мля! Помнить бы сколько он реально у власти продержался.

- А станция, на которой мы находимся, она большая?

- Не знаю, - пожала плечиками тогрута. – Никогда не пыталась узнать это.

- А охрана на станции есть? Не мог же Дарт Молл оставить вас тут одних…

- Её нет.

- Понятно. А ангары? Корабли должны тут быть, верно? Вы же умеете… Стоп! Что?! Здесь нет охраны? Это как вообще!?

- Э-э-э-э…, - протянула девчонка и посмотрела на Бури. – Вот нету и всё…

Я тоже посмотрел на Бури в немом вопросе.

Тогрута оживилась от оказанного ей внимания, с достоинство прошла ко мне, всунула в руки наполненный до краев стакан с тем самым шигом и вернулась на прежнее место. Сделав театральную паузу, она наконец сказала:

- Мы находимся на орбите незаселенной планеты в незаселенной системе. На станции, которая принадлежит темному владыке ситху, и на которой нет ни одного корабля или другого средства передвижения. Никто не знает, где мы находимся, и никогда не узнает. На станции есть только личные слуги господина и мы, его рабыни. Которыми пользуется господин и слуги, во время его отсутствия… Я хорошо объяснила? Джедай мною доволен?

Я пропустил мимо ушей последний пассаж и спросил:

- А ты откуда это всё знаешь? Неужто сам Дарт Молл тебе всё это на ушко надиктовывает, когда имеет?

- Кара рассказала нам, - и все тогруты уверенно закивали. – Она любимица господина и часто путешествует вместе с ним как его помощница. Нам иногда удаётся поговорить и она всё это рассказывает. Сейчас она тоже улетела вместе с господином.

- Интересно, но постойте. Тогда выходит эти слуги и есть охранники?

- Нет, - помотала головой Бури и её лекку забавно заболтались. – Слуги это всего трое мужчин забраков. Они не ситхи…, они вроде древних монахов, которые приклоняются перед темной стороной силы, но не владеют ею. Они просто следят за порядком.

- Ну а центр связи, или там, управления… Есть же здесь что-то, что управляет всей станцией?

- Конечно. Но такие помещения наглухо закрыты и только господин может туда войти.

- Ты ещё скажи, что вы по станции ходить свободно можете? – С подозрением изогнул я бровь.

- Так и есть…

- Да ты мля, издеваешься!

- Я, э-э…, нет. Мы действительно вольны в перемещении до тех пор, пока хозяина нет.

- Тогда почему она не знает большая это станция или нет?! – Указал я на притихшую тогруту, которую пытал чуть ранее.

- Нам просто не интересно ходить по станции просто так, вот мы и не…, - голос Бури становился всё тише и тише, пока она, наконец, не умолкла и не опустила взгляд вниз. Вид у меня, наверное, в тот момент был страшным. Сказать, что я был в шоке, это ничего не сказать. И хотелось мне в тот момент две вещи: материться и смеяться. Но тут вдруг входные двери съехали в сторону под всё тот же легкий звук «вжюх» и в комнату вошел одинокий мужчина в черном балахоне. Господе, какая банальность!

Он, не замечая меня, будто меня и не было здесь вовсе. Прошел мимо, задев своим оттопыренным капиздоном, и подошел к дивану, на котором всё так же сидели пятеро тогрут.

«Монах» встал напротив них и, потратив немного времени явно для выбора, указал на одну пальцем. На самую, сука, молоденькую из них. Ну, мразь! Я хоть и сам парень не промах и много всякого дерьма в жизни творил, но педофилии я не допущу!

- Слышь, организм! – Я поставил так и не тронутый стакан с напитком на подставку рядом с пуфиком, и положил придурку руку на плечо. Он её попытался небрежно скинуть, даже не оборачиваясь ко мне, но не тут-то было. Вспомнив как в детстве, отец хватал меня за коленки и весело кричал «Хочешь я покажу тебе, как кусается лошадь?!», я схватил этого куклуксклановца с ложной полярностью за ключицу и как следует, сжал в надежде взять на болевой. Раздался внезапный хруст кости и, громко закричав, балахон стал заваливаться на меня.

Обалдели девчонки. Обалдела Бури. Явно обалдел организм. Но больше всех, обалдел я! Это ж откуда в моих пальчиках столько силы, чтобы ключицы забракам на раз-два ломать? Они же, если канону верить крепкие ребята. Выносливость, выдержка, болевой порог там… Хотя, если судить по рухнувшему на пол и скулящему, словно щенок телу, рассказы про болевой порог это исключительно поп****** ради. Как говаривал мой дядя «Каждому в жизни хочется поп******. Увидел, что человек пи****? Не мешай. Пусть выпи******» Ох…, что-то не к добру эти частые упоминания родственников.

- Слышь, дорогой, - я склонился над хнычущим. Ты ба! Действительно забрак! Красавец мужчина, черты лица Арнольду на зависть! Но педофил, сука… – Ты мне это прекрати, - помахал я пальцем перед его носом. – Детей…, пусть даже подростков, насильничать не позволю. Всосал?

Забрак перевёл на меня налитые ненавистью глаза, посверлил взглядом какое-то время, а затем нехотя кивнул. Он немой, что ли?

- Ты молодец, но дышать через две дырочки советую. Так в кунг-фу учат, а я им верю. Понял?

Забрак снова кивнул и действительно, начал дышать носом. Ты смотри, какой оказывается действенный метод, ключицы ломать. Воспитательный процесс пошел. Нужно взять на вооружение.

- А раз понял, то вот тебе другой совет…, - я протянул ему руку и помог подняться на ноги. Сморщившись, кряхтя и пердя, он осилил сей вызов. – Порнуха, брат! – Хотел было я хлопнуть его по плечу, но вовремя одумался. – Я сам всё прекрасно понимаю, Когда на клапана придавит, то хоть вешайся, но так… Ты что, с ума сошел?! Оставь эту мерзость своему господину! Порнуха тебе в помощь! Что ты, как маленький!

Забрак окинул меня задумчивым взглядом, неуверенно кивнул и медленно побрел к выходу. Нет, точно немой. Ни здрасте тебе, ни до свидания.

- Хозяин тебя убьет, - грустно констатировала Бури, как только за балахоном закрылась дверь. – Мы все его собственность и ты только что покалечил его собственность…

- А до этого он, чё? Собирался на шашлыки меня позвать? – Зло пробурчал я. – Разберемся! Но детей я в обиду не…

- Да с чего ты взял, что они дети?! – Вдруг закричала Бури, топнув по полу ножкой. – Ты говоришь странно, ведешь себя странно, хозяин назвал тебя джедаем, целым мастером, но я не вижу джедая перед собой! Ты сошел с ума? Неужели твой дух настолько ослаб, что хозяину удалось тебя сломить? Даже я не сломалась! А я его рабыня уже больше пяти лет и он истязал меня все эти годы! Бил, насиловал, ломал кости, но я не сдалась! А ты… Не этого я ждала от первой встречи с джедаем! – С покрасневшим от злости лицом наконец выдохлась она и стала тяжело дышать. Что характерно, носом.

- Полегчало? – Заботливо уточнил я.

- Угу, - быстро закивала Бури и из её глаза полились слезы. Девчонки тогруты поспешили к подруге, чтобы обнять её и утешить. Ей богу, картина была такая, что при других обстоятельствах я бы…

- А почему ты сказала, что они не дети? – Уточнил я между делом, вычленив из её спича главное.

- Потому что они не дети! Самой младшей из них девятнадцать ваших человеческих лет.

- Шутишь, что ли? Да они, считай, все как подростки выглядят! – Воскликнул я в праведном гневе.

- Нет, джедай. С твоей головой действительно что-то не так… Мы тогруты. Чем мы младше и милее, тем красивей мы выглядим. Это всем известно. Родители не смогли бы продать их в рабство, будь они несовершеннолетними. Ну, вернее, конечно же, смогли бы, но с жизнью на Шили им пришлось бы попрощаться… Наш народ не терпит рабства несовершеннолетних. А вот когда отец продаёт свою четвертую дочь в уплату долгов, это другое дело. Общество посмотрит на него с осуждением, но не больше… Да и осуждение то будет скорее за то, что он не сумел справиться со своими проблемами иным путем. Мне вот вообще двадцать пять ваших человеческих лет.